Карина Пьянкова - Одни несчастья Страница 26

Менеджер зло сощурилась и очень уж нехорошо улыбнулась своему подопечному. По-акульи как-то. И разразилась длинной и экспрессивной тирадой на языке Ямато. Кое-какие выражения были устойчивыми, и я их понимала (не зря все-таки переслушала весь репертуар In the Dark), еще встретилось несколько знакомых бранных слов, так что можно было сделать вывод, что в целом это ругань в адрес безалаберного артиста, а также нелестные высказывания по поводу его умственных способностей.

Потом девушка продышалась, напряглась и заметила, что моя макушка маячит из-за плеча Такео.

Вот тут раздался действительно оглушительный вопль, на который выползла из коридора и пятерка других музыкантов. Сонные, помятые и в пижамах иностранные звезды разом расстались в моих глазах с половиной загадочной ауры небожителей сцены. Сперва они хором начали честить Ватанабэ, пока один, вроде бы Мисаки, младший, который внешне казался кем-то средним между мальчиком и девочкой, не ткнул пальцем куда-то за спину лидеру группы.

Узкие вообще-то глаза у всех молодых людей разом стали идеально круглой формы. И тут начался вообще форменный ад, потому что на пути ко мне эта пятерка Такео просто снесла.

Я всегда считала, что жители Ямато отличаются сдержанностью и благовоспитанностью… Видимо, In the Dark в эту страну просто подкинули враги как редкое оружие массового поражения.

Меня тут же вытащили на середину комнаты, осмотрели, повертели во все стороны… Хорошо хоть щупать и пробовать на зуб не стали. Я только испуганно жмурилась и ждала, когда это все закончится. Должна же этой своре надоесть новая игрушка. Ну, или меня Такео у них отобьет. Наверное. Я очень на это надеюсь.

Спасла ситуацию менеджер, которая на чистом айнварском, видимо, давая мне возможность полноценно поучаствовать в разговоре, начала орать на артистов:

— Эй вы, прекратите себя вести, как стая диких мартышек!!! Что подумает о вас гостья?!

Парни застыли. Задумались и отошли в сторону, встав строем.

— Айко-нэ-сан, ничего страшного! Это же девушка нашего лидера! — тут же прервал словесный поток Мисаки.

— И что с того?!

Почему с девушкой Ватанабэ можно было вести себя таким образом, менеджер не поняла. Я тоже.

— Ну как же… — совершенно растерялся младший, очень невежливо тыча в мою сторону пальцем. — Она же своя… Тем более если она девушка Такео, то непременно должна быть святой!

Тут не выдержали и захохотали все, кроме вконец смутившегося Ватанабэ. Теперь уже он смотрел на меня так, будто надеялся, что я его спасу. Остальные же веселились от души.

— Ну а что? — не унимался Мисаки, размахивая руками. — Мидори-сан[5] сбежала после четвертого свидания, когда он уронил ее со стула. Акико-сан — после третьего, когда на ее новом платье оказалась вся миска горячего мисо-супа. Киоко-сан дала ему отставку, увидев, как лидер навернулся с лестницы. Два раза подряд. А тут — целый год… Однозначно святая!

Лидер группы наконец пришел в себя и с очень нехорошим выражением в глазах начал наступать на приятеля. Тот почему-то решил, что безопаснее всего спрятаться за мной.

— Да хватит вам, — вмешался с лукавой улыбкой еще один участник группы, кажется Хироши. — Такео-кун,[6] ты лучше познакомь нас со своей девушкой наконец. А то мы уже голову устали ломать, кто же тебя так очаровал в Айнваре.

Меня торжественно вытащили на середину комнаты, чтобы всем было как можно лучше видно, и встали полукругом. Мое несчастье оказалось у меня за спиной, то ли пытаясь поддержать, то ли не давая сбежать. Второе куда больше было похоже на истину.

— Это Джулия, моя девушка, — чуть смущенно, но при этом и с уверенностью в своих словах произнес музыкант над моим ухом. Щеки коснулось теплое дыхание.

Я лишь тяжело вздохнула, понимая — только что мне вынесли приговор. Я девушка Ватанабэ Такео. Это уже конец.

— Очень приятно, я Кано Мисаки! — первым кинулся ко мне младший участник группы, сперва склонившись в церемонном поклоне, а потом тут же попытавшись поцеловать меня в щеку. Напоровшись на выставленный кулак лидера, младший участник группы быстро растерял свой энтузиазм и отошел в сторону, давая и другим возможность подобраться ко мне поближе.

Вторым ко мне подошел походкой сытого тигра местный ловелас, Кавамура Шинджу, чей томно-холодный взгляд лишил сна не одну тысячу девушек по всему миру. Правда, сейчас он меньше всего походил на секс-символ: в вытянутых трениках, майке, лохматый и почему-то в очках. Очки, кстати, надеты были криво, но сонно щурящийся парень этого не замечал. Знаменитая бледность Кавамуры, которая особенно умиляла фанаток и заставляла сравнивать его с вампиром, в искусственном свете отливала нездоровой синевой и делала похожим скорее уж не на кровососа, а на зомби.

— А вы очень милая, — донельзя обаятельно улыбнулся мне друг Такео и умело цапнул за руку, чтобы, должно быть, ее поцеловать, но Ватанабэ сноровисто пресек поползновения этого соблазнителя и быстро задвинул меня себе за спину. Кажется, назвав меня своей девушкой, он решил ограничить доступ к моему телу любой иной особи мужского пола. Даже если поцелуй будет более чем целомудренным.

— Шинджу-кун, я же просил!

Тот широко зевнул и с видом полной невинности развел руками.

— Извини, привычка.

Образ дамского угодника рассыпался на части, остался только уставший парень, решивший немного подурачиться.

Шинджу стянул очки и начал отчаянно тереть лицо в тщетной попытке прогнать сон. Кстати говоря, он был настолько сонным, что глаза, и без того узкие, и вовсе превратились в две щелочки.

— И почему бы тебе не привести свою девушку знакомиться в более подходящее время? Например… — фразу Кавамуры прервал очередной смачный зевок, — утром. Когда мы бы нормально выглядели и не спали на ходу?

— Потому что, — мрачно буркнуло мое незадачливое несчастье. Радость от того, что я наконец-то была представлена ближайшим друзьям, в Ватанабэ гасла с каждой минутой.

Остальные участники группы, напротив, буквально лучились от счастья и старались уделить мне как можно больше внимания. Раздражение и неуклюжая ревность Такео их откровенно забавляли, как и мое явное смущение. Похоже, друзья моего солнца собирались теперь оторваться по полной программе.

Иноэ Кодзи и Като Дайске, которых мне прежде описывали как неразлучную парочку шутников, кинулись на меня вдвоем, протараторив свои имена настолько быстро, что я даже не сумела понять, кто из них кто. К стыду своему, почти все уроженцы Ямато для меня по-прежнему были на одно лицо, а уж в такой ситуации… Я сделала шаг назад и прижалась к Ватанабэ, чувствуя, что у меня начинается самая настоящая паника.