Сергей Чехин - Эльфовладелец Страница 26

Следующая статья имела громкий заголовок: "Зачем они тужатся?". В ней писалось, что количество антирабских выступлений за последний год снизилось в десять раз. Одобрение королевской власти достигло рекордных девяносто девяти с половиной процентов. А согласно опросам абсолютно независимого Лайар — Центра, почти сто процентов населения выступают за немедленные действия в адрес сторонников ушастых убийц. В частности, предлагается собрать их всех и вывезти за пределы Асталии.

Несмотря на ничтожное количество аболиционистов, в следующем абзаце упоминается, что все "любители эльфов" — выходцы из беднейших слоев и движимы банальной завистью.

Ясненько. Раз так нагло брешут, значит ситуация как раз противоположная. Осталось почитать мнения экспертов о рабстве и его противниках.

На самом деле ничего страшного в рабстве нет. Да, война была сто лет назад, но многие ветераны живы до сих пор. Жаль, что они плохо воспитали неблагодарных внуков, решивших, что за век ушастые полностью искупили свою вину.Это далеко не так. Эльфам предстоит расплачиваться самым драгоценным не меньше тысячи лет. Ужас, который они сотворили, отказавшись предоставить большую часть Златолиста в бессрочную бесплатную аренду, не может быть исчислен ничем.В конце концов, мы победили, а победители вольны делать все, что заблагорассудится. Пусть радуются, что их не вырезали как скотину, а даровали жизнь в обмен на послушание и работу. Считаю данную сделку справедливым и равноценным обменом.Те, кто думают иначе — слабовольные негодяи. Позабыли о великом прошлом, поддались влиянию эльфийской магии и стали падки на ушастых красавиц. Все всякого сомнения, лесные женщины привлекательны и многие землевладельцы по достоинству оценивают их красоту. В этом никто никогда не видел ничего зазорного. Но требовать освободить всех их — это не только аморально, но и подрывает экономические и традиционные устои Асталии.Я очень рад, что тайры, дарды и раоляны присягают Его высочеству при вступлении в наследство. Лишь единицы осмеливаются противиться клятве и совершать отвратительный акт государственной измены. А что касается нищих горожан, что сами порой живут хуже рабов, то их мнение никого не волнует.

В. Бирген

Эксперт такой эксперт. Пропаганда во все щели и края. Раз так изгаляются и, выражаясь их же языком, тужатся — значит не все спокойно в датском королевстве.

Я решил не читать больше эти пафосные высеры и открыл юридический справочник. Меня заинтересовали местные титулы — неплохо было бы в них ориентироваться. Просмотрев оглавление, я сразу же нашел нужную страницу.

Да уж. Я почесал затылок. Будь у меня достаточно денег, попробовал бы подняться по политической лестнице. Авось и дожил бы до изменения ЭТОГО. Но теперь… Спасибо, Свинка.

Я вздохнул и закрыл глаза. Вдруг дверь резко распахнулась, и в комнату влетела Кирра. Она сменила маскировочный костюм на зеленое платье служанки, а волосы спрятала под серым платком.

— Ну давай, прячь меня, — шикнула беглянка. — К тебе уже гости едут.

9

Я выглянул в окно. Вдали, по зеленому склону холма медленно полз паланкин. Рабам еще топать километра два, так что хватит времени все проверить. Но сперва Кирра.

Я отвел ее в спальню и занавесил шторы.

— Сиди здесь. К окну не подходи.

— А если я захочу в туалет?

— Потерпишь. Ты же разведчик.

Застегнул сорочку, поправил ремень на брюках с золотыми лампасами, накинул камзол. Сбегал в уборную, причесал волосы и умылся. Ну вот — можно встречать покупателей.

На полной скорости спустился вниз, рискуя споткнуться и пропахать носом ступени. Музыканты на своих местах, наигрывают веселый мотивчик. Ромэль на крыльце — подтянутый и осанистый, как и полагается дворецкому. На охранниках чистая одежда синих тонов — со спины они очень похожи на местных полицейских.

Тут все нормально.

Бегу на кухню. Все столы заставлены подносами с закусками. Порезанная кубиками выпечка и сыры, нечто вроде тефтель на палочках, корзинки из соленого теста с овощным фаршем, крохотные пирожные.

Пробовать не стал, полностью доверившись стряпухам. А вот бокальчик вина опрокинул для храбрости.

— Так, девочки, все замечательно. Берите подносы и становитесь в холле вдоль стен. Посты не покидать, гостям ничего не предлагать — пусть сами берут что захотят.

Пока все идет хорошо. По крайней мере, к мероприятию мы готовы. Странно только, что посетитель заявился столь рано. Край солнца еще не успел коснуться горных вершин.

Как и полагается радушному хозяину, я вышел на крыльцо и натянул на физиономию приветливую улыбку. Как вы думаете, кто прибыл на аукцион первым? Догадались?

Калас собственной персоной. В ослепительно белом костюме — тройке, широкополой шляпе и своим любимым хлыстом под мышкой. Рука все еще висела на ремне, лиловые синяки слегка припудрены.

Соседушка определенно задался целью меня позлить. В паланкин он "запряг" только женщин. Все они были в железных ошейниках и скованы общей цепью. Судя по ссадинам и характерным следам, Калас всю дорогу погонял рабынь. Сильно сомневаюсь, что они упирались подобно ослицам и отказывались идти.

Что же, своей цели садист добился. Но спровоцировать меня у него не вышло.

— Добрый день, Джен, — вежливо поздоровался гость и протянул руку. Пришлось ответить. — Я не рано?

— Немного. Я планировал начать после заката.

Калас поджал губы и оглядел плантацию. Все, что удалось спасти, уже убрали. А остатками кустов питалась Свинья по ночам. Хонто зарылась в землю по кончик ирокеза и спала, тихо похрюкивая. Как бы не пришлось ее оттуда силком тянуть. Ох и нелегкая это работа — из болота тащить бегемота. М — да…

— Хорошо, что ты до сих пор не пустил животину на студень.

Я пожал плечами.

— Глупо отрываться на скотине за собственную глупость. А что? Хотите купить хрюшку?

— Хрюшку? — Калас приподнял левую бровь.

— Ну да. Она же хрюкает.

— Интересное наблюдение. Мне всегда казалось, что хонто утробно трубят. Впрочем, какая разница. Покупать ее я не собираюсь. Она вам пригодиться больше.

— Да? И зачем?

— Для переезда, — старик лукаво улыбнулся.

Я насторожился. Видя мое замешательство, сосед продолжил, с каждым словом все сильнее раздуваясь от злорадства. Калас умело манипулировал голосом, но вот блеск в заплывших свинячьих глазках говорил о многом.

— Поймите, аукцион не спасет вас, а лишь отстрочит банкротство. Два — три месяца, и с молотка придется пустить уже всю плантацию. И уверяю вас — вы не получите и трети ее реальной стоимости. Поэтому я предлагаю вам… десять тысяч золотых за все. Этих денег вполне хватит на переезд в Герадию, где полным — полно ваших единомышленников.