Александр Абердин - Время волка Страница 26

Хотя не в моих правилах делать людям больно, я всё же сказал:

— Меня не это бесит, Тамара, а то, что ты вечно меня попрекала её смертью, да и её родители тоже. Можно подумать, что я был в этом действительно виноват. Знаешь, мне всё же кажется, что если бы вы объяснили всё сразу, я смог бы сберечь Оленьку. С чего ты вообще взяла, что с навьим волком нельзя справиться?

В моей свояченице немедленно взыграла колдунья, происходящая из древнего княжеского рода:

— Но-но, полегче. Тоже мне, герой нашелся. Ты просто не знаешь, скольких твоих предков убил навий волк после рождения сына, а они были воины, не чета тебе. Понятно?

— Мне понятно другое, Тамара, — зло ответил я, — потомки Ратмира тысячелетиями боролись с ним, а вы, князья долбанные, всё это время сидели жопа крячкой и не пришли ни к кому на помощь. Всё, что вы в конечном итоге сделали, это отдали ему на заклание, словно какому-то Минотавру, мою Оленьку, и четырёх её подруг. И не надо мне вешать лапшу на уши, что всё было предопределено пятью какими-то старыми маразматиками тысячи лет назад. Хочешь, обижайся, хочешь, нет, но эти ваши двенадцать княжеских родов, которые хотят признать над собой власть короля, не колдуны и воины-волки, а самые настоящие ослы и потому можете даже не надеяться, что я стану вашим королём. Ищите себе короля среди точно таких же ослов. Именно это я первым делом скажу Родиславу и его сыновьям, твоим братьям. Тебе ведь известна моя любимая поговорка, если человек хочет что-то сделать, он ищет способ, если не хочет — находит причину. Вам же её и искать не пришлось. Какая-то сволочь ещё в древности преподнесла её вам всем на тарелочке. Вот потому-то вы и не стали искать потомков Ратмира ни тогда, в древности, ни сейчас. Ты никогда не думала, что было бы, встань колдуны и оборотни вокруг Забавы и её сына стеной? Навий волк это всего лишь колдовская сила, воплощённая в пяти злобных духах, слившихся воедино. Не кажется ли тебе, что против сплотившихся колдунов и оборотней, он не выстоял бы и пяти минут? Ты думала об этом хоть раз? Знаешь, из меня колдун, как из говна пуля, но раньше, когда я думал о короле Ратмире, а такое со мной случалось часто и мне теперь стало ясно почему, всегда приходил к выводу, что колдуны и оборотни древности не выдержали простейшего испытания на вшивость. Отсюда и сила навьего волка. Ну, ничего, теперь это уже не ваша забота, а моя. Мне недолго осталось ходить у тебя под пятой. Не только среди людей есть колдуны.

При Геше я не говорил ничего подобного, хотя именно своего побратима имел ввиду. Тамара побледнела и глядела на меня с ужасом. Похоже на то, что она уже видела себя не простой княжной, а принцессой, ещё бы, её зять король, но я ещё тогда, когда ситуация прояснилась, принял решение отказаться от королевской власти. На хрен она нужна хоть какому-то королю, если его подданные палец о палец не ударили, чтобы встать на его защиту? Мои предки, которых я не знал, скорее всего, гибли сотнями и тысячами, но всё было сделано так, чтобы вечно преследуемые навьим волком они всё же с поразительным упорством не давали роду короля Ратмира пресечься и всегда были одиноки. Думаю, что они передавали из поколения в поколение какие-то другие реликвии кроме родинки на теле, а вместе с этим какие-то знания и предания. Я же был лишен и этого. Высказав Тамаре всё, я умолк. Несколько минут она молчала, явно потрясённая моими безжалостными словами, потом всё же взяла себя в руки:

— Неужели, ты в самом деле поступишь так с нами? Сережень, колдуны и воины-волки славянского рода столько лет ждали, что им будет явлен король, верили, что этот день обязательно настанет, а ты вот так, в одночасье, возьмёшь и плюнешь на их могилы?

— Вот именно, Тамара, плевать я хотел на вас всех, — с усмешкой ответил я, — и не жди от меня ничего другого. Вы недостойны короля, хотя как раз кто-кто, а король из меня никакой. Я ведь даже не знаю своей матери и душой чувствую, что она погибла точно так же, как и Оленька, но ни одна сволочь не пришла к месту её гибели, не обмыла тела, не срастила ран и не положила мою маму в домовину, вырубленную из цельного ствола дуба. Да и всех остальных колдуний, которые стали женами потомков Ратмира, постигла точно такая же участь потому, что вы ждали, когда сбудется пророчество и вместо первенца родится на свет девочка. Вот и подумай теперь сама, чего стоите вы, так называемые славянские колдуны и оборотни нынешнего поколения. Плевать мне на вас всех с высокой колокольни. Своим вчерашним разговором с Настенькой, ты добилась только одного — услышала эти слова на два с лишним месяца раньше.

Тамара снова побледнела и прошептала дрожащими губами:

— Ты не можешь с нами так поступить, ведь ты наш король…

В квартиру, громко топая ногами, вошел Семёныч. Хотя я и не сказал Геше ни слова о том, как именно намерен поступить, мой друг явно предупредил домового, что сегодняшний день будет богат на скандалы. Впрочем, я не удивлюсь, если вдруг выяснится, что Семёныч всё слышал. Меня удивило другое, как он так грохотал своими мягкими, кошачьими лапками? Войдя в просторную комнату, представляющую из себя самый настоящий гараж, находящийся на пятом этаже, домовой хитро улыбнулся, точно всё слышал, взлетел и сел позади ошеломлённой, растерянной Тамары. За окнами немедленно появился чёрный, сверкающий в лучах восходящего солнца «Майбах» и Геша помахал нам рукой. Рядом с ним сидела нарядная, счастливо улыбающаяся Настенька. Похоже, что Семёныч уже рассказал ей о том, что это такое, быть колдуньей. Не говоря ни слова, я вылетел из гаража. Вслед за мной вылетела Тамара на своей колеснице. Вид у неё был весьма невесёлый и растерянный.

Никто из людей нас увидеть не мог, но над Москвой в это раннее утро летало немало других её жителей и далеко не все были людьми, хотя и были на них очень похожи. Ко мне они относились по-разному. Было немало таких, кто меня если не ненавидел, то уж точно терпеть не мог. Не убивать же их за это. Не то что бы я очень уж известная личность в потустороннем мире колдовства и магии, но всё же не самый последний человек. Мне если и завидовали, то в основном потому, что я мало того, что был воином-волком на редкость могущественной и мудрой колдуньи, так ещё и имел неплохой приварок со своих книжек, которые, как обычно говорят мои недоброжелатели, пишу быстрее, чем иные хозяйки пекут блины. Шикарная квартира, роскошное мотопомело, сверхмощная колдовская броня, да ещё и друг не простой механик, а гном-дракон, чем не предмет для зависти.

Объяви меня двенадцать князей завтра королём и нахлобучь мне на голову корону, я сразу же стану для них недосягаем и им волей неволей придётся выказывать мне свою любовь. Как же, короля его подданные просто обязаны любить и боготворить. Тем более, что я прямой потомок короля Ратмира, вот только мне и за деньги не нужна их любовь и преданность. Когда народ предаёт своего короля, он, прежде всего, предаёт самого себя. Россия, только не колдовская, а та, которая на Земле, яркий тому пример. Предал народ своего царя, и нет ему теперь ни счастья, но спокойной жизни. Ладно бы царь был кровавым деспотом, так нет же, пусть и не блистал умом, но всё же не совершал таких преступлений, за которые его стоило свергать. Все последующие же тираны, деспоты, дураки, маразматики и воры, это всего лишь кара за предательство, причём не какая-то там Божья.