Ким Хантер - Песнь ножен Страница 26

— Может, бог или богиня?

— Понятия не имею, — отозвался ворон. — Я знаю об этих землях не больше твоего. Сюда никто не заходит… по крайней мере, никто не возвращался отсюда, дабы поведать правдивую историю о здешних условиях. До сих пор не понимаю, для чего мы сюда поперлись, но в любом случае рад, что чудовище нас миновало. Нам повезло, что мы спали. Если этот хищник охотится подобно ястребу, выслеживая добычу по шевелению на земле, то он мог наброситься на нас.

— Ладно, сказал Солдат. — Как бы там ни было, перед нами — белая дорога. Нужно идти, и поскорее, пока она совсем не исчезла. — Он посмотрел на небо. — Под таким солнцем это произойдет довольно быстро.

Солдат оседлал лошадь, и вскоре троица снова была в пути. Шагая вдоль ледяной тропы, которая мало-помалу превращалась в полосу влаги, они прошли мимо огромных округлых груд шерсти и костей, лежавших на обочине.

Ворон понимающе кивнул.

— Если сова съедает мышь, она затем отрыгивает шерсть и кости такими вот шарами. Очень похоже на совиные катышки.

— Ну, эта шкура явно не от мыши, — отозвался Солдат, тыкая груду кончиком меча. — Это шерсть и кости буйвола. Взгляни на череп. А здесь у нас олень… видишь остатки рогов? А вон там, должно быть, кабан.

— Может, наш странный бог — гигантская сова?

— Все может быть. Я думаю, что она каким-то образом замораживает свою добычу. А потом спускается и пожирает беспомощную жертву. Надо держать ушки на макушке и почаще смотреть вверх. Такую громадную тварь нетрудно заметить…

Они продолжили путешествие, то и дело, поднимая глаза к небесам. Но никакого чудища не появлялось… Испаряющаяся дорога привела путников к горному хребту, который они пересекли по узкому извилистому ущелью с высокими отвесными стенами. Если где-то наверху и витал монстр, сюда он уж точно не сумел бы забраться. Так что путники чувствовали себя в сравнительной безопасности. Ворон оправился от испуга и всю дорогу болтал без умолку. Солдат мог бы спокойно обойтись и без его трескотни, однако не стал одергивать птицу. Они без происшествий миновали ущелье и оказались по другую сторону кряжа.

Взору путников представилась широкая долина с извилистыми ручьями и реками. Временами попадались фруктовые сады — жалкие, в запущенном состоянии. Тут и там виднелись участки распаханной, обработанной земли, однако на них ничего не росло. Встречались и ветряные мельницы — заброшенные, с разлохмаченными, обвисшими крыльями.

— Уж не чума ли здесь свирепствовала? — сказал Солдат ворону. — Погляди: поля запущены, на мельницах никто не работает. Налицо все признаки мора…

Они петляли среди холмов, пока не вышли на широкую равнину. На ее краю, заметив впереди огни сторожевых костров, Солдат с вороном остановились на ночлег.

На рассвете они двинулись дальше и вскоре увидели высокую городскую стену. Под стенами были разбиты шатры, похожие на карфаганские; среди шатров бродили солдаты. Все указывало на то, что город находится в осаде.

— Не стоит нам ввязываться, — встревоженно заметил ворон. — Со мной-то ничего не случится, но тебя могут схватить и обвинить в шпионаже. Или призвать на военную службу… Можем, обогнем город?

Солдат огляделся по сторонам и быстро понял, что обойти армию невозможно. Лагерь протянулся из конца в конец узкой долины. Придется переговорить с местными. Солдат сообщил об этом ворону и направил коня вперед. Через час они въезжали в лагерь осаждающей армии. Часовой окликнул его и спросил пароль, держа наготове копье.

— Я не знаю пароля, — отвечал Солдат. — Я чужой в этих землях.

— Этого не может быть, — возразил часовой. — Ты либо перебежчик-плеторит, либо самонит, подобно мне. Так кто же?

— Говорю тебе: я пришел из-за болот, которые лежат вон за той горной грядой. Из страны, называемой Гутрум. Я принадлежу к армии карфаганцев — народа, живущего за Лазурным морем.

Часовой подался вперед, заглянул ему в лицо, и с губ его сорвался изумленный возглас.

— У тебя голубые глаза колдуна! Узрите! Явилась тварь из глубин преисподней! Она накличет на нас смерть…

Из ближайшего шатра выскочили солдаты, по большей части без доспехов. Очевидно, тревога застала их во время еды или отдыха, и воины не ожидали нападения. Однако они были вооружены и готовы к битве. Впереди шагал капитан. Увидев одного-единственного всадника, капитан решительно направился к часовому и потребовал разъяснений.

— Это злой волшебник, — ответил часовой, не отводя глаз от лица Солдата. — Зрите, мой капитан: у него глаза волка, а на плече сидит колдовская птица — ворон.

Капитан оглядел Солдата и с отвращением оттолкнул копье стражника.

— У волков ореховые глаза, болван. А этот человек обладает глазами ангела из лазурного мира. Не ангел ли ты, пришелец?

— Нет, — отозвался Солдат. — Я путешественник, странник. Я брожу по миру в поисках ответов на три загадки, которые должен решить. Все, что мне нужно, — это свободно миновать вашу армию. Также, я буду благодарен за еду и питье. Мой ворон ручной, никакой магии в нем нет… — Ворон хрипло каркнул, демонстрируя, что он всего-навсего обычная птица. — Я не желаю никому вреда и не умею колдовать. И я не демон из ада, за которого, кажется, принял меня твой человек. Я всего лишь рыцарь в походе, и я ищу ответы на свои вопросы…

Некоторое время капитан молчал, рассматривая лошадь и всадника. Затем он кивнул:

— Следуй за мной, рыцарь. Тебя накормят и напоят, а ты тем временем расскажешь свою историю, ибо она мне зело интересна. Будь гостем в моем шатре.

Прежде чем уйти, капитан обернулся к солдатам:

— Когда вас в следующий раз призовут к оружию, будьте порасторопнее. За то время, пока вы, олухи, снаряжались, плеториты могли успеть дважды захватить лагерь…

Солдат решил, что капитан не вполне справедлив к подчиненным. Те примчались немедленно, едва услышали зов. Но офицеру положено время от времени распекать своих людей, а рядовые привыкли к недовольству командиров.

Спешившись и ведя коня в поводу, Солдат последовал за капитаном к его шатру. Внутри было прохладно. Пол покрывали ковры и подушки, а стены украшали гобелены. На низком столике стояли яства и вина. В шатре сидели семь девушек, похожих друг на друга точно горошины из одного стручка — и чертами лица, и одеждой. Хозяин пригласил Солдата располагаться. Девушки прислуживали им, хихикая и смущенно пряча глаза, стоило им встретиться взглядом с Солдатом.

— Очень милый шатер, — похвалил Солдат, пригубив прохладного, ароматного вина из золотого кубка. — Какая роскошь! А что, все ваши офицеры живут подобным образом?

— О нет, — отвечал хозяин, раздраженно отстраняя девушек. — Я очень богат. По большей части капитаны живут весьма скромно. Но мой батюшка — король нашего города. Я одиннадцатый из двенадцати его сыновей. Почти все мои братья — генералы, и лишь мы с младшим братом пока что в чине капитана. — Он вздохнул. — Но я не жалуюсь. Меня это устраивает. Не люблю брать на себя большую ответственность. Я предпочитаю более спокойную жизнь, нежели та, что ведут мои старшие братья. У меня водятся деньги, и я командую небольшим отрядом. Вполне достаточно. Мне не приходится думать обо всех этих грудах оружия и доспехов… Видел бы ты интендантские списки моих братьев. А сколько в наши дни стоит лошадь! Страшно подумать. Нет-нет, лучше я потрачу деньги на изысканные яства и редкие специи, чем выкидывать их на лошадей и штаны для армии… Впрочем, оставим это. Поведай мне свою историю, — сказал он, потягивая вино. — Я весь внимание. Обожаю чудесные истории. Особенно о странствиях и приключениях.