Николай Басов - Игра магий Страница 26

Но ведь для того чтобы уничтожить корабль, требовалась огромная энергия, просто невероятная на таком расстоянии? Что-то тут было не то, чего-то Сара не понимала или не могла с этим примириться. И тогда она вспомнила про вулкан.

Вулкан мог дать всю необходимую энергию, и даже гораздо больше. Ей самой, когда она была на острове, тот вулкан показался уснувшим, неопасным. Но если его разбудить?… Да, решила она уже с твердым убеждением, как раз Джарсин с ее неуемной жаждой власти когда-то баловалась вулканами, умела их не то что пробуждать, но даже пробовала разрушать ближние города, и это у нее пару раз получилось. Она могла, если не утратила этого своего искусства, разбудить вулкан и утопить корабль. Возможно, она даже выжгла остров до основания, до сплошной корки пемзы, насыщенной к тому же ядовитыми подземными газами. Она, вероятно, это и проделала.

Странно, что Сара, когда с того острова улетела, ничего позади себя не заметила. А ведь должна была, потому что туча пепла и дыма при извержении поднимается на многие мили вверх и ветер должен был донести до нее хоть какие-то следы извержения, она ведь летела на попутном ветре, неужто она обогнала эти признаки за счет скорости своей перистокрылой Таби-Скум?

Маловероятно, и даже вовсе невероятно. Попросту невозможно. Значит, Удод, адское отродье, промедлил, она улетела уже довольно далеко, когда Джарсин вызвала извержение, а затем она же от Сары, которая боролась с воздушными потоками, очень точно и надежно все замаскировала. Правда, как это можно было сделать, Сара не знала, не понимала даже самой возможности такой маскировки, но ведь Наблюдательнице это удалось!.. Вот в чем дело.

А вот зачем она это сделала — было как раз вполне понятно, тут и гадать долго не приходилось. Она сделала это, чтобы показать Саре, что без ее позволения никаких возможностей сколько-то надежно закрепиться на островах Южных морей у Сары нет и быть не может. Она, Джарсин, это проделала, чтобы показать свою силу и определеннее вызвать ее, Сару Хохот, на этот спор, на это соревнование.

Сара не заметила, как закусила губу до крови. Хотелось ругаться, но что толку теперь было в ругани? Она поднялась. Оказывается, пока думала, соображала, выпила чуть не пяток немалых кубков крепкого вина, она даже осоловела немного, если вовсе не опьянела.

Но не успокоилась. Она это определенно знала. Она прошла на балкон, откуда уже убрали кресло, в котором сидел басилевс. Уселась, как ей и было положено, вольготно и широко и попробовала смотреть на арену. И не сразу, но все же в ее слегка затуманенном вином и огорчением от потери корабля сознании появилось понимание того, что пришла она на редкость вовремя. Именно сейчас должен был состояться бой демоника с ее Сероплатом.

Она попробовала встряхнуться, но вышло не очень убедительно. Чтобы показать, что она уже взяла себя в руки, она через плечо кинула:

— Харлем, Яблона, давайте-ка сделаем ставки. Небольшие, чтобы смотреть на поединок было интересней.

— Госпожа, — сбоку сразу же возникли главный управитель и понимательница, но говорила одна Яблона, — да кто же осмелится поставить против Сероплата?

— Вы оба и осмелитесь. — Сара и не заметила, как сорвалась почти на рык. — Хотя бы немного. Я ставлю по пятьсот золотых против каждого из вас, вы можете поставить тридцать на демоника, этого слугу Ордена.

Харлем поклонился.

— Если госпоже моей так угодно, я готов.

Сара и не сомневалась, что они ей подчинятся, им просто ничего другого не оставалось.

Тогда-то и запели горны вызова, затрубили более тяжелые трубы, а затем глашатай объявил, что в заключение их нынешних игр состоится бой невиданный и никем прежде непредставимый. Поединок демоника, рыцаря, и мантикора-самца по прозвищу Сероплат, принадлежащего госпоже нашего славного города Саре Величественной и Непревзойденной в своем добром величии!.. Ну и еще какие-то глупости он выкрикивал, пока отчетливо не охрип, и лишь тогда угомонился.

7

Первым на арену вышел демоник Шоф. Он был в своем белом плаще. Казалось, может из-за расстояния, что ткань скрадывает его фигуру, прячет ее, будто магическая маскировка. А может, так получалось из-за солнца, немилосердно бившего с неба. Сара подумала о времени, игры тянулись уже почти четыре часа, и время определенно приближалось к двум пополудни. В этих широтах наступало самое жаркое время суток.

По той же причине, должно быть, Шоф этот появился незаметно, никто на него и внимания поначалу не обратил, все смотрели на служителей, неторопливо засыпающих свежие пятна крови песком, смешанным с опилками. Песок, как почудилось Саре, был все же белее, чем плащ демоника. Впрочем, рыцарь выглядел неплохо, пусть и не очень крупным. Но его отличала свобода движений и грация, которая приобретается длительными тренировками. Он был бы даже красив, если бы не относился совсем уж к незнакомой в этих землях породе.

Затем публика обратила на него внимание, ему стали что-то кричать, по большей части ругательства и злобные насмешки, но на рыцаря все это мало повлияло. Он оставался таким же расслабленным и спокойным. Даже слишком, подумала Сара, неужто он так в себе уверен? Может, его специально готовили для боя против мантикор? Но нет же, этого быть не могло, ведь для таких тренировок Наблюдательнице потребовались бы мантикоры, а их Сара непременно почувствовала бы на любом расстоянии, пусть и не здесь, в этом мире, так в Верхнем обязательно. Следовательно, Шоф был тем, кем его и назвала Джарсин — простым рыцарем Ордена. Ну предположим, не совсем простым, а выбранным Наблюдательницей для этого поединка. Значит, никакого особенного обучения он не имел, его тренировали, как и всех, для боя конным с копьем, на мечах, может быть, подучили стрелять из лука и лишь после этого — обращению с более необычным оружием, например булавами или кистенем. Нет, никакого подвоха тут не было.

Но раз Джарсин уничтожила корабль Удода, тогда… Да, вот что — тогда? Значило ли это, что бой все же не будет честным, открытым и правильным? Впрочем, честности и открытости от любого архимага ждать ни в коем случае не приходилось, тем более — от Наблюдательницы.

— Эй, голубокожий, тебе в твоей тряпке не жарковато? — выкрикнул кто-то суховатым баском на всю арену.

— А он не парится, он же — ящерица, у него и чешуя небось в интересных местах вместо кожи-то!

— Эй, девахи, может, кто из вас спустится к нему, обследует на предмет чешуи в интересном месте?

Хохот на трибунах в общем-то не соответствовал правилам игр, над идущими на смерть не полагалось смеяться, если те специально не начинали комиковать.