Артем Каменистый - Сердце для стража Страница 27

— Может, для парадных целей или чего-то вроде этого. Почем мне знать? Кстати, следов раскопок я не вижу. А это необычно. Обычно в древних местах трудно шаг сделать, чтобы не угодить в яму. Копают и охотники, и рейдеры, и просто местные жители, подрабатывающие время от времени. Местных жителей, допустим, здесь нет, охотники об этом поселении могут не знать, но почему на острове посреди поганейшего из морей нет погани… Прости, ты не знаешь. Рейдеры — это специализированные группы нечисти. Как правило, в этих группах не больше полдесятка тварей, и занимаются они как раз поисками кирта. Хотя не только. Попадаться им на пути в любом случае не стоит. Почему же они здесь не покопались…

— Может, это было давно и не осталось следов?

— Видела бы ты этих тварей… Есть среди них одна, вроде горнопроходческой машины шагающей. После нее следы и через тысячу лет заметны будут. Нет, Нью, — это совершенно нетронутое место. Если здесь был кирт, то никто его не унес.

— Предлагаешь заняться раскопками?

— Идея перспективная, вот только графу не с руки заниматься черной работой, а подданных поблизости нет. Лопаты тоже нет, как и кирки, а почва твердая, камней в ней больше, чем перегноя. Лучше уж вернуться в Мальрок и перекопать холм с капищем, что рядом с замком, — это куда перспективнее. Его местные побаивались, так что забирали лишь то, что сверху лежит. Кстати, тоже интересно. После непогоды там не только танки появлялись, но и другие предметы, относящиеся к кирту. Может, их тоже с Земли приносило?

— А ты их разве не видел?

— Нет. Появляются они нечасто и сразу оседают в сундуках богатых феодалов или церковников. Перед тем как я здесь оказался, в Межгорье случился конфликт, связанный с поганью. В итоге край разорили подчистую, жителей всего ничего осталось. А сундуков богатеев не осталось вовсе. Солдаты — народ жадноватый.

— Жаль. Было бы интересно взглянуть.

— Ну, у нас еще будет возможность. Главное — добраться до Мальрока, а там сиди себе и жди грозовой ночи, или теми же раскопками займемся. Никак руки не доходят. Точнее, нехватка рабочих рук. У меня ведь после визита армии почти не осталось населения. Как, по-твоему, — я кивнул в сторону «постамента». — Что это было?

— Похоже на остатки статуи.

— Я тоже так подумал.

— Огромная была статуя. Дальше пойдем?

— Еще развалины есть?

— Нет, мне не попадались. Но ты ведь хотел на следы посмотреть, что на берегу.

— Ну да. Пошли глянем.

Смотреть оказалось нечего, на руинах было куда интереснее. Ну чего может быть зрелищного в старых кострищах и пеньках? Понять, как давно здесь последний раз причаливали корабли, я не смог. Понятно, что не вчера и даже не месяц назад, но сколько именно — загадка. Неизвестные моряки не оставили здесь богатого материала для следопыта.

К тому же следопыт я аховый. Опытный бы наверняка по одному взгляду на черный шрам земли, оставленный огнем, с точностью до дня определил: когда это случилось, сколько человек при этом присутствовало и каков их род занятий. Я лишь предположил, что народу было немного, раз им одного костра хватило. Или даже ночью жара стояла, и пламя требовалось лишь для приготовления пищи.

По пням и того меньше можно было сказать. Кто-то срубил полдюжины деревьев, не оставив от них даже веток. Хотя на краю прогалины виднелась подозрительная россыпь трухлявых жердей. Возможно, здесь стояли шалаши или навесы, на которые и пошли отходы лесозаготовок.

Пока я старательно делал вид, что читаю невидимую книгу среди пней и кострищ, Нью, которой это быстро наскучило, бродила по берегу, где нашла здоровенную завитую ракушку. Обрадовалась ей, как дурак гармошке.

— Дан, а если внизу сделать дырку и дунуть, то звук получится классный?

— Вряд ли. Хотя кому-то и свиное хрюканье в радость.

— Жаль. Красивая ракушка. Первый раз такую здесь вижу. Куда еще пойдем?

— Назад.

— Плот будем строить?

— Ну не сидеть же без дела.

— Думаешь, помощь не придет?

— Я уже неделю как за бортом оказался. Сколько еще ждать? Начнем неспешно плот делать, может, и появится кто. А не появится — так сами доберемся. Насолим мяса дикобразов, накопаем топинамбура, сухарей много, главное — не дать до них крысам добраться, емкостей под воду хватает. От голода и жажды не помрем, сильные штормы в это время года нечасто случаются. Дней десять — пятнадцать — и море нас дотащит до проливов даже без паруса. Течение здесь просто зверское.

— Что-то ты не очень радостно это говоришь.

— А чему радоваться? Морские прогулки меня уже достали…

Остров не напоминал тропического рая: все же не та климатическая зона, — но мозг, наверное, все равно воспринимал его как мирный курорт, ничем другим не могу объяснить своей беспечности. Ладно Нью — ей, не знакомой с местными реалиями, простительно, но я ведь знал куда попал и просто обязан был держаться настороже двадцать пять часов в сутки.

Но вместо этого шагал по тропе вдоль ручья походкой праздношатающегося разини, следом семенила Нью, так сильно увлеченная разглядыванием найденной исполинской ракушки, что даже расспросы свои прекратила. Со стороны мы, наверное, выглядели парочкой тех еще болванов.

Впрочем, зачем приукрашивать действительность? Мы не выглядели болванами: мы были ими.

До лагеря оставалось не больше сотни шагов. Стена сочной растительности, сдавливающая тропку с двух сторон, здесь начала расступаться и редеть. Чуть дальше — и почти на нет сойдет. Но, к сожалению, именно в этом месте обзор был отвратителен, и появление впереди человека стало внезапным событием.

Здоровый полноватый мужик с обрюзгшим лицом, главным украшением которого являлся ярко-красный нос. Зеленый при виде таких типов обычно оживлялся, чуя коллег по пристрастию не хуже, чем погань. Морские ботинки выдавали в незнакомце человека, скорее всего живущего морем, а кожаная кираса, шлем и сабля на поясе наводили на подозрение, что занимается он не рыбным промыслом, а чем-то более нечестным, будь то торговля или пиратство (и те и те грабят, просто методы чуть отличаются, к тому же грань между этими профессиями неуловимо тонка: и тем и другим в открытом море лучше не попадаться).

Первая моя мысль была оптимистичной: «Наконец-то помощь пришла!» А что еще можно подумать в такой ситуации? Нью здесь месяц проторчала, ни души не увидев, а я только появился — и сразу гости пожаловали. Разве можно поверить в случайное совпадение? И то, что моряк незнаком, еще ничего не значит. После нашего лихого набега на южное побережье мы прихватили не одну тысячу народа. Некоторых я ни разу увидеть не успел, а значительную часть остальных созерцал не настолько долго, чтобы хорошо запомнить.