Олег Дивов - Храбр Страница 27

– Ну, увидимся, Денис, – сказал Илья. Дружески хлопнул монаха по пузу, взобрался в седло. И тронул кобылу.

– Да благословит тебя Господь! – воскликнул Дионисий с явным облегчением.

– Ага, – Илья, не оборачиваясь, перекрестился.

Они уже порядком отъехали от места встречи, когда Микола спросил:

– Дядя, а дядя, куда гоним-то? Давай уж тогда и вправду гнать.

Илья все не мог выбрать, то ли пустить кобылу рысью, то ли ограничиться быстрым шагом.

– Не видишь – думаю!

Илья закрыл глаза, вспоминая в подробностях, как стояла перед ним «братия». Чистая одежда. На ногах едва хоженые калиги – Дионисий смешно называл их «калики» – высокие кожаные чулки и сандалии с обвязкой под колено, удобная обувь для дороги. Посохи, на редкость щедро окованные железом, очень прочные и совсем новые: как ни затирай свежее дерево, сразу оно не состарится. Прямо не посохи, а готовые древки для рогатин. И переметные сумы, набитые едва вполовину, совсем не к дальнему пути.

Крепкие ноги, широкие плечи, сильные руки.

Но главное – лица. Молодые и смелые.

Не веди «братию» Дионисий, Илья все равно бы спешился – посмотреть. Уж больно стало ему любопытно. Монах вел за собой не просто вольных новгородцев, а людей, сызмальства едавших досыта каждый день. Отпрысков влиятельных торговых родов. У доброй половины «братии» отпечатался на лице дедушка-варяг. В Иерусалим шли дети зажиточных горожан. Молодое купечество. Надежда Новгорода, можно сказать.

При этом – боевой отряд.

Но не дружина.

– Ты их сосчитал? – спросил Илья.

– А?..

– Стыдно.

В Киеве их приняли хорошо – продолжал решать загадку Илья. Это в Киеве, который вот-вот разнесет Новгород на щепу и камушки. Дали им проводником Дениса, еще зимой говорившего, что устал от пешего хода. Не собирался грек больше в Иерусалим, он слаб ногами и одышлив. Чем вообще занимается нынче этот монах?.. Погоди, я же сам подумал: Дениса новгородцам «дали». Дал тот, кто принимал. Митрополит отец Феофил? Да ну.

– Их около тридцати, – неуверенно сказал Микола.

– Сорок ровно. Как раз на великую ладью.

– Дружина малая?! – едва не вскрикнул Микола. – Новгородская? Здесь?

– Какая дружина, ты что. Не дружина. Ловцы.

Они ловцы. Таких не встретишь в Киеве, но в Новгороде, с его вольными порядками, их полным-полно.

Разные города, разные люди. Дети киевских бояр живут обособленно, у каждого своя челядь. И растят из киевлян новых бояр, то есть будущих дружинников и военачальников. А вот отпрыски новгородских купцов как бегали по малолетству стаей, не чинясь, так и продолжают жить, держась вместе. Ведь той же стаей им предстоит ходить обозами водой и сушей. По молодости они помогают отцам, пускаются в собственные предприятия и всячески буянят. Дерутся на торжище, будто простолюдины, кулаками и палками. Шляются вокруг Новгорода, выслеживают лосей, травят волков, медведей валят, похваляясь друг перед другом. Могут учинить небольшой разбой, не столько ради выгоды, сколько для опыта, пригодится в дальних странствиях. Ловят удачу, пока молоды – вот и ловцы.

Двадцатилетние задиры, равно обученные торговать и биться, они, подобно дедам-варягам, носят на поясе весы, мерные гирьки и острые мечи. Отцы не спешат передать сыновьям родовые купеческие дела – именно потому, что сыновья пока еще двадцатилетние задиры. Отцы ждут, когда отпрыски посерьезнеют.

– Ловцы… – протянул Микола. – Знаю, видел. Это новгородские бездельники. Задиры они все пустые.

– Вроде того.

Когда отряд пришел в Киев? Если «братия» отправилась из Новгорода речным путем, по высокой воде, сразу после ледохода, все равно в верховьях Ловати ее ждал хотя бы один волок. Значит, добрались до стольного града несколько дней назад. А если сушей? На конях без обоза? В весеннюю распутицу? Не намного быстрее. Да и кони – слишком дорогое удовольствие. По-любому новгородцы попали в Киев только что. И это не главное. Зачем ловцы шли в стольный град, одним сплоченным отрядом, вот вопрос. К кому. Не к митрополиту ведь! Нужны они ему больно.

– …Но когда ловцов сорок рыл, – заявил Микола, – это сила!

– Надо же! Кто бы мог подумать! – притворно удивился Илья.

– Все надо мной издеваются, – вздохнул Микола.

Раньше это были любимые слова Ильи Урманина, на все случаи жизни. В последние годы их стало что-то не слышно. Илья теперь редко шутил.

– Ты мне лучше вот чего скажи, умник. Если ловцы пришли в Киев по высокой воде, спешно, зачем им выходить из города сушей, а потом опять садиться на ладью?

– Чтобы никто не доглядел! – ляпнул Микола.

– Я доглядел, – буркнул Илья.

И надолго умолк.

Он случайно наткнулся на загадку, но суть ее ускользала. Илья, как любой княжий муж, прекрасно знал – вокруг бурлит потаенная жизнь. В Киеве болталось полно соглядатаев – от франков, поляков и греков, проще сказать, откуда их не было. И поди разберись, кто. Это по бедному окраинному уделу бродил бы одинокий коробейник, увечный крещеный варяг, прикидывая опытным глазом, куда навести драккар, набитый отборными головорубами. А в Киеве все с виду достойные люди. Богатые купцы возят тайные грамоты, благочиннейший паломник может на поверку оказаться матерым соглядчиком. Святые отцы ведут обширную переписку, и кто знает, чего они там доносят… Попробуй угадай, от чьего именно глаза хотели укрыть ловцов. Направлялся отряд точно в греки – а дальше? Кого наказали ловцам втихаря прибить? Зачем? Сколько гривен золота стоит Киеву эта непонятная затея? И с какой стати подрядили именно новгородцев, которым нынче веры нет?

Голову сломать впору.

Солнце уже высоко поднялось, когда Илья сказал «тпру» и уставился куда-то вниз.

– А ходок еще Денис, старый пень. Не на себе же они его несли.

Микола присмотрелся к следам – похоже, здесь новгородцы вышли на дорогу после ночевки.

Илья теперь глядел в сторону Днепра.

– Разведать, что ли…

– Дядя, тебе солнце в голову ударило или просто делать нечего? – спросил Микола с легким беспокойством в голосе. – Нас вообще-то Добрыня ждет, если ты забыл.

Но Илья уже направил кобылу к берегу.

Микола, вполголоса ругаясь, последовал за храбром.

Место ночевки они нашли легко. Илья привстал на стременах и повел носом.

– Дядя…

– Цыц!

Микола озадаченно умолк. А Илья двинул кобылу в прибрежные кусты. Захрустело. Потом раздалось удовлетворенное «Ага!».

– Ну вот, – буркнул Микола, – он нашел. Чего нашел, зачем нашел…

– Сюда давай! – позвал витязь.

Микола ломанулся сквозь заросли и едва успел осадить жеребца в узкой прогалине среди кустов. Тут стояла Бурка Малая, рядом присел на корточки Илья и разглядывал нечто вроде большой кротовины – круглый отвал песка.