Александра Лисина - Дорога смертников Страница 27

- Малыш...

Тирриниэль ждал этого, готовился, надеялся, что сумеет выстоять и успеет отшатнуться, но даже он не смог сдержать тихого возгласа, когда от мимолетного касания его пальцы пронзила невидимая молния, заставив руку онеметь до самого плеча. На коже Гончей мгновенно вспыхнула сложная вязь узоров, сверкнула на короткий миг ядовитой зеленью, едва его не ослепив, а затем бешено засияла, вынуждая инстинктивно зажмуриться. Правда, деталей он уже не увидел, потому что мир внезапно вспыхнул изумрудным пламенем и ненадолго угас, бесследно растворившись в бешеном водовороте нахлынувшего безумия. А потом ненадолго исчез, оставив после себя лишь звенящую пустоту в душе, смутную боль от ощущения острого одиночества и странное чувство того, что это когда-то уже было.

Никто и ахнуть не успел, как она распахнула глаза и взметнулась с земли в неимоверно быстром, поразительно мощном прыжке. С лютым рыком отшвырнула склонившегося эльфа, ударила его коленями, играючи опрокинув навзничь. Придавила для верности тяжело вздымающуюся грудь и, стиснув одной рукой) податливую глотку, второй молниеносно выхватила нож. После чего хищно оскалилась и буквально вонзила лютый взгляд в его побледневшее от боли лицо.

Стрегон вздрогнул, не найдя в этих жутко позеленевших радужках ни единого проблеска разума. Только звериную ярость, дикую по своей силе ненависть, необъяснимое, но неподдельное бешенство и леденящую, какую-то неукротимую злобу, от которой сердце было готово вот-вот дать предательский сбой. Краем глаза он подметил, как пятятся назад побратимы, инстинктивно пряча лица и опуская взгляды, а руками непроизвольно нашаривают рукояти мечей. Потому что в этот миг их юный проводник, умеющий парой слов развеселить даже самого завзятого хмыря, вдруг сам превратился в настоящего зверя.

При виде этих бешеных глаз полуэльф вдруг некстати подумал о том, что вполне мог бы сейчас лежать на месте Тиля. А еще через миг со всей ясностью вдруг понял, почему в ту ночь... у могилы собственного предка... получил предательский удар: кажется, теперь он понимал, почему задорный сорванец просил не трогать его руками... боже... это было действительно страшно!

- Малыш, это я, - хрипло прошептал Тирриниэль, чувствуя, как безвозвратно теряет себя, но не делая попытки вырваться из стальной хватки. - Это всего лишь я... ты меня не узнаешь? Малыш, остановись... прошу тебя... не надо...

Белка тихо заурчала, подражая кровной сестре. Затем стремительным движением наклонилась ниже, обдав Темного эльфа ошеломительным ароматом эльфийского меда, от которого его сердце гулко загрохотало и едва не выпрыгнуло из груди. Странно наклонила голову, всмотрелась. Наконец, в изумрудных глазах промелькнула слабая тень узнавания, удивление, а потом - и первая разумная мысль.

- ТИЛЬ?!

- Я, малыш, - с невыразимым облегчением выдохнул раненый эльф. - И я ужасно рад, что с тобой все в порядке.

Белка сильно вздрогнула и внезапно опомнилась. Осознала себя сидящей на груди бледного до синевы остроухого свекра, держащей его за глотку, трепанной и встопорщившей невидимую шерсть. Затем увидела свою руку, на которой все еще полыхала зелеными огнями эльфийская магия, и с тихим проклятием отпрыгнула в сторону, лихорадочно заозиравшись в поисках хоть какого-то спасение. Наконец, забилась под первый попавшийся куст, сжалась в комок, крепко зажмурилась и так застыла, проклиная все на свете и упорно гася рвущуюся наружу силу, с которой никто из присутствующих был просто не способен совладать.

- Господи...

Ее сотрясла крупная дрожь.

Владыка Л'аэртэ, тяжело дыша, обессилено прикрыл веки, силясь унять бешеный галоп взбунтовавшегося сердца. Пытаясь не вспоминать то, что видел, и не думать о том, что могло бы быть, если бы не сын, не его перстень, не ее нежелание... боги, какой же это соблазн - просто коснуться, вдохнуть поглубже, замереть, наслаждаясь чужим счастьем и незаслуженной близостью! Как трудно его перебороть, как хочется потянуться навстречу, надеясь и боясь одновременно...

Он с огромным трудом заставил себя выкинуть из головы посторонние мысли. Пинком затолкал недостойные эмоции поглубже, с хрустом сжал челюсти и едва не взвыл от упорного желания шагнуть за ней следом. Но все-таки удержался, остановился, заставил себя думать о другом. Ведь несчастная девчонка, обретшая по вине его старшего сына свою ужасающую силу, ничем не хотела его задеть. Никогда. Ни разу. И сейчас до крови кусала губы, ненавидя себя за то, что натворила в беспамятстве.

- Бел? - наконец, прошептал он, когда смог нормально вздохнуть.

- Прости... прости, Тиль, я не хотел... ты же знаешь, что этого нельзя делать... зачем... ну, зачем ты так рисковал?!

- Я беспокоился.

- Проклятье! - простонала Белка, постепенно усмиряя вышедшую из-под контроля магию. Стиснула пальцами виски, уткнула нос в колени и повторила: - Проклятье! До чего мне все это надоело!!!

Ланниэль, спохватившись, кинулся поднимать своего повелителя с земли, а Картис осторожно направился к раскачивающейся на земле Гончей, благоразумно остановившись в нескольких шагах от нее.

- Бел, все хорошо. С ним все в порядке. Он сильный. И руки у тебя уже не светятся... Бел?

- Как же я все это ненавижу! Столько лет... столько проклятых лет...

- Бел, ты как?

Она на миг сжалась в крохотный несчастный комочек, словно хотела вовсе отсюда исчезнуть, напряглась, задрожала... а потом вдруг разом выпрямилась. Словно заметила, наконец, неловко переминающегося поодаль эльфа, вспомнила про остальных, кто до сих пор не мог поверить в ее неожиданное воскрешение. Решительно стряхнула с себя ненужную слабость и распахнула ясные голубые глаза, где больше не было ни единого намека на прежний яд. Потом так же упруго поднялась и, сбросив с себя маску озорного мальчишки, отрывисто бросила:

- Тиль, ты ранен?

- Есть немного, - хрипло отозвался Темный Владыка, осторожно перенаправляя в обескровленном теле основные потоки силы. Довольно быстро ему удалось полностью остановить кровотечение, уменьшить боль, заставив края раны потянуться навстречу друг другу. Но Гончая не стала дожидаться, пока он истощит свои резервы: рывком подняв свой мешок, она оттуда вытащила драгоценный пузырек с "нектаром" и кинула молодому магу.

- На, хлебни. И этому ушастому герою тоже дай. Потом натри вокруг раны и перевяжи. Кого еще задело? Картис?

- Нет. Царапина.

- Стрегон? Терг?

- Брона зацепило крепко, - осторожно подал голос Лакр.

При виде окровавленного тела под деревом у нее опасно похолодел голос.

- Лан, оставь Тиля на Картиса и займись им. Быстро. Мы тут сильно наследили, поэтому надо убираться как можно скорее. Дай парням по капле "нектара", а Брона смажь так же, как и Тиля. Но не больше, понял? Как придем - сам посмотрю. Рыжий, покажи ему свою руку. Остальным - собирать вещи и быть готовыми к тому, что до ночи придется бежать бегом. Раненых возьмете на руки и будете сменять друга по мере необходимости. Все, за работу!