Надежда Первухина - От ведьмы слышу! Страница 27

Прозвучало это как-то высокопарно, автоматически отметил про себя Авдей.

— Кто?

Вампир нервно поправил очки. Посмотрел на писателя и ведьму:

— Вы действительно хотите это знать?

— Да уж, будьте любезны, введите в курс дела! — Авдея кольнуло неприятное ощущение, что он по сравнению с этим мальчиком выглядит куда более инфантильно. — Своих врагов надо знать в лицо…

— Этого врага вы, к сожалению, знаете…

— Я не могу в это поверить! — воскликнула Вика.

— Придется… — тихо произнес вампир.

— Довольно недомолвок. Роман, поговорим как мужчина с мужчиной. Итак, кто сотворил такое с моей дочерью?

— Ее сестра.

Авдей опешил:

— Даша?!

Вампир склонил голову в знак согласия.

— Нет, это невозможно, — заговорил Авдей. — Дашка, конечно, крепкая девчонка, но чтобы обрушить потолок, какая силища нужна! Да и зачем…

— Ты не понял, Авдей, — с безнадежным отчаянием в голосе заговорила Вика. — У Даши есть Сила. Она не то что потолки — жилой квартал развалить может… Она меня щелчком пальцев пополам сломает. Наша дочь — ведьма!

Авдей посмотрел на вампира. Тот кивнул, подтверждая правоту Викиной реплики.

— Я понял это еще с момента знакомства с Дашей, — медленно, словно подбирая слова, произнес Роман Кадушкин. — У нее душа, словно заснувший вулкан: снаружи все спокойно и прочно, а внутри… Лава клокочет. Знаете, Вика, почему ваша дочь так яростно отрицала магию, так презрительно относилась к вашей ведьмовской природе? Потому что она чувствовала, как ей на самом деле этого хочется. Волшебства. Магического всесилия. Она не верила этому и сопротивлялась собственным желаниям.

— И хочется, и колется, и мама не велит… — припомнилась Авдею старая поговорка.

— Похоже на то. Моя… мое отношение к Марии стало искрой, от которой взорвался пороховой погреб Дашиных стремлений. Она посчитала, что я должен предпочесть ее сестре… Но уверяю, Даша меня не интересует ни в каком амплуа. Если я и общался с ней, то исключительно исполняя долг вежливости…

— Зачем ты вообще встал на нашем пути, вампир?! — горестно сказала Вика. — Ты двести лет носишь на себе проклятие нежити. И носи дальше! Мои дочери — живые люди, какое дело тебе до живых?! Или для тебя это развлечение, заменяющее кровь?

— Нет, — построжев, сказал веснушчатый вампир и выпрямился в кресле. — Я не настолько подл, как вы изволите мнить. И вы можете мне не верить, но… Я воистину люблю вашу дочь.

— Которую?! — простонала Вика, а Маша вдруг ощутила в себе прилив небывалых сил. Потому что Роман смотрел на нее.

— Я люблю тебя, Машенька, — сказал он тихо.

— Ой… — прошептала Маша. Все-таки ей впервые признавались в любви. Не считая, конечно, мальчиков в детском саду.

— Это безумие! — вскричала Вика. — Неужели ты не понимаешь, вампир, что ты погубил мою дочь?!

— Нет. Я ее спас.

— Ты погубил Дашу. Она влюбилась в тебя и стала ведьмой.

— А разве ведьмами становятся? Вы, природная ведьма, и говорите такие глупости.

Вика сникла:

— Действительно.

— Мама, — Маша прижалась к Викиному плечу, — значит, я болею оттого, что Дашка навела на меня порчу?

Авдей посмотрел на жену и вздрогнул. Такого выражения лица он давно не видел у нее. Вика уже не была растерянной, испуганной и не знающей, что делать, женщиной. Ее лицо было лицом воина, услышавшего приказ: «В атаку!»

— Я разберусь в этом вопросе, — не сказала, а скорее проскрежетала Вика.

В дверь гостиной постучали:

— Эй, хозяин!

Авдей вскочил и открыл дверь. Вошел парень в синей спецовке, деликатно прижимая к животу сварочную маску.

— Хозяин, того… Принимай работу. Двери поставили новые, приварили, все как надо.

— Спасибо.

— Я, того, спросить хотел. И ребята тоже интересуются, чем это у вас так старые двери расх[6]… Извиняюсь. Их ведь даже автогеном не возьмешь!

— Это он, — чистосердечно признался Авдей, указывая на вампира. — Торопился свою девушку спасти.

Парень посмотрел на Романа с неподдельным уважением:

— Каратист, да?

Вампир рассеянно глянул на него поверх очков. И кивнул.

— Не смотрите, что он такой хрупкий, — вдруг подала голос Маша. — У него два черных пояса. И диплом из Шао-Линя. И он меня от смерти спас…

— Во бл[7]… Извиняюсь. Пойду ребятам скажу. Круто как!

Парень вышел. Следом за ним пошел и Авдей — посмотреть на сделанную работу. Вернулся через десять минут.

— Двери действительно сделали на совесть. А вот с потолком проблемы…

— Отпусти их. Я сама все восстановлю, — заявила Вика отрешенно.

— Не стоит. Не расходуй Силу зря… Я тебе валерьянки, кстати, принес. Сколько накапать?

— В стакан вылей и водкой разведи. Напополам.

Вампир вдруг встал и церемонно склонил голову:

— С вашего позволения я уйду.

— Рома… — Машка умоляюще глянула на него.

Но вампир был непреклонен:

— Даша возвращается домой. Я ее чувствую. И я не хочу встречаться с ней, чтобы не провоцировать новых… катастроф.

— Правильно. Вы идите, Роман. В семье мы сами разберемся. С нашими ведьмами, — сказал Авдей и проводил вампира до дверей. Но, когда вампир уже собирался шагнуть прочь, писатель-фантаст положил руку на его холодное плечо: — Роман… Надеюсь, это несерьезно? Ваше отношение к Марье…

— Отнюдь. — Вампир посмотрел на Авдея в упор. — Все очень серьезно.

— Вы действительно влюблены в нее? Она же девчонка совсем…

— Физический возраст не имеет значения. Время не имеет значения. И даже жизнь — в обыденном понимании. Я могу сделать свою возлюбленную по-настоящему бессмертной.

Авдея аж затрясло от этих слов.

— Не смей! — рявкнул он, в гневе переходя на неинтеллигентное «ты». — Не смей даже и думать о том, чтобы сделать мою дочь вампиром! Еще этого не хватало! Я, как отец, запрещаю!

— Поверьте, Авдей Игоревич. — Голос вампира стал каким-то мальчишески-насмешливым. — Вампиры не инициируют никого против воли. Вы заблуждаетесь, думая, что все обстоит иначе. Вы и даже ваша жена-ведьма — пленники мещанских стереотипов…

— Ты мне речей-то не толкай, это я и сам умею, — буркнул «пленник мещанских стереотипов». — Но Машку я в вампиры не отдам! Хватит уже! Не семья, а шабаш с офортов Гойи!

— Напрасно вы так, Авдей Игоревич… — укоризненно сказал вампир и внезапно исчез, растаял, как дымок от сигареты. По-английски ушел. Не прощаясь.

— Черт-те что! — потер лоб усталый фантаст и пошел в гостиную: успокаивать ведьму, поить молоком потенциальную вампирессу и дожидаться прихода еще одной ведьмы.