Сергей Чехин - Пламенные Сердца. Испытание Веры Страница 27

— Рохли? — удивился Андрей.

— Один из охотников. Пошел зимой за мехом и все — с концами. Искали-искали, но нашли лишь лужу крови на снегу, а дальше след оборвался. То ли медведь его задрал, то ли разбойники напали, Свет разберет… Лес — очень опасное место, вам ли не знать. Но теперь мои ребята могут дать отпор кому угодно.

— Что же, тогда не будем медлить.

— Вперед! — бодро гаркнул боярин и первым пересек границу могучих дубов.

Дождь ослаб, но прекращаться и не думал, поэтому от шелеста капель в кронах не слышно было даже ближайших батраков, хотя они шли всего в десяти шагах. Собственные шаги глохли в мокрой траве, тонули в скрипе ветвей и шуме листьев на ветру. Собаки предпочитали молчать, еще на подходе к лесу растеряв всю игривость и задор. Лохмачи брели рядом с охотниками, понурив лобастые головы и не смотря вглубь дубравы.

Аскет прекрасно понимал и животных, и людей. После ночной бури лес выглядел удручающе — всюду валялись сломанные, а то и выдранные вместе с корнями деревья, то и дело приходилось перелезать через нагромождения ветвей и сучьев. В каждой яме, за каждыми стволом и облепленным грязью корневищем могла скрываться как нечисть, так и разбойничья засада. И боярин, и батраки сильно рисковали, отправляясь на поиски, но вера в Пламенное Сердце поддерживала их в опасном начинании.

Странники неплохо справлялись с возложенным долгом, отчего в народе бытовало мнение о непобедимости аскетов. Мол, никто им не страшен: ни лиходей, ни зверь, ни порождение Тьмы, а коль сутана рядом — можно вообще никого не бояться.

Разумеется, это суждение далеко от истины. Но Андрей не собирался нагнетать страху и молча мерил дубраву шагами, с особой тщательностью ища все возможные и невозможные зацепки. Отряд миновал первую версту, вторую, третью, но никаких следов девочки не обнаружил.

— Давайте вернемся и пойдем в другую сторону, — предложил подошедший Медведь. — Может, там что-нибудь найдем.

Аскет остановился и глубоко вздохнул:

— Передохнем немножко, а там решим.

Боярин кивнул и велел подручным отдыхать. Крестьяне постарше уселись прямо на мокром буреломе, остальные привалились к стволам, спрятавшись от мороси под раскидистыми кронами. Андрей нашел местечко посуше в отдалении от толпы и встал на колени, сложив ладони свечой перед грудью. Закрыв глаза, странник начал мысленно молиться, то и дело непроизвольно двигая губами. Он не был ни колдуном, ни волхвом: не мог чуять жизнь на расстоянии или заглядывать в прошлое и будущее. Ему оставалось лишь смиренно просить Свет направить его, дать малейший намек на то, куда исчезла девочка.

Прошло десять минут, двадцать, люд стал потихоньку роптать, и Медведю пришлось прервать бдение аскета. На вопрос, как быть дальше, последовал полный тревоги ответ:

— Возвращаемся и идем в другую сторону.

— Вы что-то узнали? — на всякий случай уточнил боярин, ничего не смыслящий в таинствах Пламенных Сердец. — Куда именно пойдем?

Странник бросил из-за плеча:

— Неважно.

Медведь поравнялся с аскетом и тихо спросил:

— Выходит, молитва ничего не дала?

— Молитва помогает лишь тем, кто старается. А наши поиски только начались. Думаю, стоит разделиться. Половина пойдет на юг, остальные — на север. И пошлите кого-нибудь в Придорожье, возможно, девочку похитила вовсе не нечисть.

Спутник кивнул и ушел раздавать указания.

Крестьяне прочесывали окрестности до полудня, но так и не нашли никаких следов. Голодные и усталые, они с разрешения хозяина вернулись в усадьбу на обед. Андрей и Медведь добрались до вершины холма последними и, едва миновав распахнутые ворота, увидели нежданного гостя.

Он вальяжно развалился на крыльцах боярской избы с куском свежего тыквенного пирога и чаркой доброй медовухи. Несмотря на прохладу и пасмурную погоду, на его лысине и бородке блестели капли пота, а скуластое, слегка раскосое лицо покраснело как после бани.

Впрочем, судя по все еще валящему из пристройки дыму, он действительно совсем недавно хорошенько пропарился. Но, несмотря на приятную ломоту и жар в теле, сразу натянул доспехи и обвешался целой оружейной палатой. Кинжалы, мечи и колчан с луком облепили его как виноградные гроздья лозу.

— Виктор? — удивленно пробормотал аскет.

— Угу, — промямлил наемник. — Не успели расстаться — и снова здорово. Опять отбираешь мой хлеб?

— Хлеба у тебя полон рот. Смотри не подавись, — мрачно бросил Андрей и вошел в избу, не удостоив давнего знакомца даже взгляда.

Настал черед Виверны удивляться.

— Чего это он? — спросил охотник у Медведя.

— Девочка пропала.

— Вера? Как? Когда?

Боярин присел рядом с Виктором на корточки и понизил голос до едва слышного шепота:

— Свет знает. Ночью была — утром сплыла. Думаю, сожрала ее та тварь, что вокруг усадьбы лютует. Надоело тыквы неспелые грызть, вот и решила полакомиться юным мяском.

Наемник вручил хозяину недоеденный кусок, залпом допил душистый напиток и вошел в дом. Андрей сидел на лавке и потуже затягивал шнуровку измазанных грязью сапог, готовясь к следующему заходу. Лицо странника было мрачнее вчерашней тучи, и мало кто осмелился бы тревожить его в столь ненастный час. Но Виктор как раз входил в их число. Лысый боец плюхнулся на лавку и с ходу взял быка за рога:

— Слушай, есть тут у меня одна мысля насчет твари…

— Об оплате договаривайся с Медведем.

— Да причем тут оплата? Я за девчонку переживаю.

— Какое тебе до нее дело? — настороженно произнес аскет, взглянув на собеседника краем глаза. Кому-то менее смелому вполне хватило бы этого, чтобы стремглав броситься прочь, но только не Виверне.

— Приглянулась она мне, — выпалил Виктор. — Подрастет — женюсь.

Андрей медленно встал, нависнув над рослым наемником как дуб над одуванчиком. Невесть откуда в избе поднялся ветер, заиграл в седой бороде, растрепал полы алого плаща. Вмиг стало жарко как в полуденной степи.

— Да шучу я, шучу! — замахал руками Виверна, с облегчением чуя вернувшуюся прохладу. — Просто… да Свет тебя подери, я ее от смерти спас, вот на этих вот ладонях до лекарни нес! По нашим наемничьим понятиям не чужие уже люди. Да и ты меня крепко выручил, а быть должным край не люблю. Вот и хочу расквитаться.

— И что предлагаешь?

— Бабы рассказали, мол, тварюга тыквы жрет, так?

Андрей кивнул.

— Значит, надо выкопать большущую яму прямо посреди бахчи. Накрыть хворостяной решеткой, сверху засыпать травой. Чудище ночью пойдет на промысел да и провалится, а мы тут как тут. Разумное — допросим и все вызнаем, а коль зверь бессловесный — брюхо вспорем, отомстим за Верочку.