Игорь Мерцалов - Три дня без чародея Страница 27

— Болотники. Нави из Негачины, но без родовых знаков, то ли отходники, то ли изгнанники. А людишки — лютичи. Слыхал, наверное, был такой разбойник, по южным дорогам шастал. Самого Люта мы лет пять тому ущучили, ватагу порубили да сучьям древесным сосватали, но кое-кто ушел — еще до боя в кусты подались. Мы их по секирам узнали — то оружие товарищей наших, когда-то Лютом погубленных. Вот и сквитался ты за Болеславичей, — Лас отвесил поясной поклон.

— Благодарствуй. Что еще сведали?

— Более ничего, как ни жаль. Враг хитер и коварен.

— Ну, это всегда так… Хорошо, Лас, теперь вот еще. Дел у меня много, так что за хозяйством присмотрите — услугу окажете. Невдогад помогать мне будет, я на верхнем жилье стану работать, он — на среднем. Мешать нам нельзя, но, если что потребуется или вести будут из кремля — зовите меня сразу.

Когда Лас ушел, Невдогад мигом подскочил к столу и принялся уплетать кашу за обе щеки.

— А как насчет меня? — спросил Упрям, разумея, что за столом положено хозяину быть главным.

— Шадишь, — широким жестом пригласил Невдогад.

«И почему я уши ему не оборву?» — подумал Упрям, но мелочиться не стал и принялся завтракать.

— Ну кто так с приправами поступает? — ворчал Невдогад. — Вояки — славное племя, но в котел кидают все, до чего дотянутся. Да, ты вот Ласу еще скажи, пусть Болеславу человека с советом отправит: надо не только Охранную, но и Большую с Малой дружины поднять и прочесать округу. След может теряться сколько угодно, но вражье логово где-то поблизости.

— Да как бы они осмелились?

— Иначе не успели б налетчики. Слухи о болезни чародея вчера под вечер разнеслись, значит, только к ночи злодеям приказ был отправлен. Они где-то под самым боком быть должны.

— А что, разве сам Болеслав не догадается? — усомнился Упрям.

— Догадается, еще вперед меня, — признал его гость.

— Значит, считай, дружина уже в деле. Только могут и не найти, тут одного следопытства мало. Враг наш сильными чарами владеет.

— Не иначе, — согласился Невдогад. — Я, конечно, чарам не обучен, но, думаю, без них он не поднял бы против Наума и людей, и столько нечисти.

— Да нет, я о другом. Помнишь, Скорит говорил, что отказался? Упырям не заклинания читали, им что-то сулили. Вот чем подобную орду можно собрать — хитростью человеческой, подкупом да посулами.

— Так, может, и не маг никакой наш супротивник?

— Маг. И сильный. Он почти без труда поснимал большую часть охранных заклинаний Наума. Да и нави никому другому служить бы не стали, это ведь такой народишко — слабину почуют, мигом разорвут.

Невдогад глубокомысленно кивнул.

— Кстати, — напомнил он, — ты мне про упырей рассказать собирался. Почему с ними церемониться не надо.

— А, ты про Скорита? Знаешь, честно говоря, история тут темная. Ты про Тухлое Городище ведь знаешь?

— Как и все: царство это упыриное, где люди порабощены кровососами.

— Не все так просто, — ответил Упрям. — Сейчас вообще трудно сказать, кто это первый придумал: упыри или люди.

— Вот тебе раз! — поразился Невдогад. — А чего ж тут сомневаться? Ну какой человек в здравом уме пойдет в кабалу к кровососам?

— Так то в здравом, — вздохнул Упрям, который и сам не видел иного объяснения. — Ну, про то, как булгарские ханы перенесли ставку в нынешний Булгар, я рассказывать не буду, это и так все мы знаем. Много селений в Тверди зачахло, когда изменились торговые пути. Тухлое Городище прежде Перегоном называлось, говорят, оттого, что знатный был в нем лошадиный торг. Потом, после войны в Булгарии, торга не стало, люди начали уходить. Но многие остались. Не верилось им, что такой большой и славный город умрет. Однако же работать они при этом не работали, дела своего не завели, а сидели, как раньше, по корчмам и ждали, когда заблудший путник объявится. И то вскоре сочли, что путника проще ограбить, чем кормить и с полным кошельком отпускать. Странный, в общем, народишко там остался, чумной. Каждый третий — вор. И дома у них перекосились, и лица. И, главное, понять не могли: что ж такое-то, почему жизнь год от года все хуже, почему не идет к ним никто деньги не несет?

— Они что, все идиоты были? — осведомился Невдогад, зачерпнув каши, но так и не донеся ложку до рта.

— Наверное, — пожал плечами Упрям. — В общем, сейчас об этом трудно узнать, но, похоже, так и не догадались бывшие перегонцы поля пахать да скот растить. А решили они, что власть у них плохая. А какая власть — там уж людей-то в кремле не осталось, свои такие же давно на стольце засели. Пошли волнения, тут упыри и объявились: хотите, мол, жить еще лучше, чем в былые годы, позовите нас на царство. Расписали, какой лад наступит, если они каждого защитят да каждому укажут, где его место.

— И все сразу согласились? — недоверчиво спросил Невдогад.

— Не все, конечно. За много лет иные привыкли воровством жить, пускай чужеземных гостей уже и не было, так можно ведь из своего народца соки тянуть. Очень им не хотелось упыриной власти уступать. Собрали ватаги, грозились перебить кровососов. Куда там — их люди же и разогнали. Вот это достоверно известно, отсюда и догадаться можно, как дело было.

— Ну а дальше?

— А дальше упыри сказали: данью мы народ облагать не будем, станем покупать кровь. И знаешь, поначалу все неплохо казалось. Упыри в те поры и сами, похоже, думали, что достаточно им всем вместе собраться да посты распределить — вот и будет у них царство. Они и рыбу в сети приманивали, и зверье на охотников гнали, так что никакого скотоводства уже не надо: шкуры и мясо сами на ловца, шли. Стали упыри к себе вятших людей со всего света зазывать, мастеров да искусников: живите невозбранно, крови от вас не надо, только Город Ночи прославляйте. Какое-то время казалось, устроились они на славу. А потом нелады пошли. Толком не знаю, вроде бы кровь у людей невкусная стала, упыри от своих подданных носы воротили. Но Наум считает, дело в том, что зверье из лесов прочь подалось от ленивых ловцов, которые меру давно потеряли. Может, и правду говорят, что тут без леших не обошлось. Тогда, выходит, и водяные рыбу отогнали. В общем, люди стали голодать да роптать — в городе, мол, вон сколько бездельников живет на всем готовеньком, никто их не кусает, а мы вот-вот ноги протянем. А может, и правда скисла кровь у них… Говорят, немногих вкусных стали упыри друг у друга отбивать, а кому недоставало — принялись набегами промышлять. Поговаривать начали, что мало у них земли и народу, побольше бы захватить. Тем паче, упыри со всего света туда повалили, где ж на всех вкусную кровь найти? Ту уже и на обычную денег не хватало, стали придумывать новые причины, чтоб люди им горло подставляли.