Игорь Ковальчук - Клановое проклятие Страница 27

Окада больше не напоминала каменную статую. Журналисты, норовившие зафотографировать необычайно плодовитую бессмертную мать со всем выводком сразу, заметили, что она весьма привлекательна и даже мила, и – что самое главное – отлично смотрится на обложках семейных изданий. А Гэр впервые за всю свою сознательную некромантскую жизнь решился опубликовать статью в журнале «Контроверсиозная магия», научном и очень специальном издании.

Даже Блюстители Закона уделили этой паре внимание. В их глазах Гэр и Окада были зримым доказательством правильности Программы Генетического преобразования и того блага, которое она приносит. Гэр согласился бы с ними, что его семейная жизнь весьма удачна, но вовсе не считал, что этим он в какой-то мере обязан Программе и законникам. Он по-прежнему был флегматичен, свои чувства не демонстрировал, но ненависть к представителям клана, призванного охранять его интересы, в его душе не стала меньше.

Окада испытывала к законникам такие же чувства, как и ее супруг. Эта ненависть объединяла их почти так же прочно, как и любовь.

Что уж говорить об остальных участниках Программы, как невольных, так и формально согласившихся, но в глубине души затаивших к Блюстителям Закона пылкую ненависть.

В столичном мире Асгердана Илвару Варлэйру сперва очень понравилось. Немудрено, ведь здесь с ним обращались совсем по-другому, чем на Черной стороне. Помимо роскоши и целого набора удобств, дарованных самыми современными достижениями цивилизации, здесь Илвар нашел любовь. Причем ласку и внимание к нему проявляли как родители (узнав, что сын жив, они не только немедленно помирились – они снова стали жить вместе, хоть и не торопились заключать брак), так и дальние родственники. Целых два клана дальних родственников.

Но потом юноша стал чувствовать себя немного неуютно. Он привык к миру Черной стороны, где было мало городов, а те, что имелись, не шли ни в какое сравнение с городами Центра, привык к системе отношений между людьми, которая царила там. Здесь же приходилось привыкать к другому. Когда молодому человеку случалось приезжать в город, он просто терялся и больше всего боялся, как бы его спутники не почувствовали, что Илвару просто-напросто страшно. Шум и суета мегаполиса его угнетали.

Но нельзя же безвылазно торчать в метрополии клана Драконов Ночи или в загородном особняке матери. Нельзя же до скончания времен передвигаться по Асгердану лишь в сопровождении кого-то из родственников, который будет объяснять незадачливому бывшему пленнику, как надо себя вести, что можно делать, а что нельзя. Илвару Варлэйру пришлось засесть за учебу. Первым делом он обучился пользоваться компьютером и хоть мало-мальски читать. А потом засел за школьную программу.

Асгердан ему показывали отец и мать. Но со строгим, чопорным Лээром и со стыдливой Леарной можно было посмотреть далеко не все. Илвар стеснялся объяснять родителям, куда бы еще он хотел сходить, и предпочел бы скорее отказаться от своих планов, чем «опозориться» перед ними. И здесь его выручила дружба с Мэлокайном Мортимером.

Еще с момента своего избавления из плена у черных он сохранил глубокую привязанность к Руину в частности и к представителям его клана в целом. Хотя, надо сказать, Арман-Мортимер казался ему неподходящим объектом для дружеского общения – слишком суров и сдержан, он представлялся веселому и легкомысленному Илвару человеком, которым можно лишь восхищаться, быть ему благодарным, но выпивать вместе – ни в коем случае. Зато старший брат Руина пришелся юноше по вкусу. Добродушный гигант-ликвидатор охотно общался с ним, не грешил излишней, по мнению Илвара, серьезностью, и его-то можно было попросить почти о любой услуге.

Потому именно к Мэлу молодой Дракон Ночи и обратился с просьбой провести его с экскурсией по, как он выразился, злачным местам столицы.

Мэлокайн чуть насмешливо наморщил нос и вопросительно сощурился.

– А что ты имеешь в виду под «злачными местами»?

– Что-нибудь ужасно увлекательное и неприличное, – изнывая от любопытства, заявил юноша. Живя на Черной стороне, он давно усвоил, что молодые и обеспеченные волшебники всегда днем работают, а вечером и ночью отправляются по «злачным местам», где тратят большие деньги и получают уйму удовольствия. Он считал себя вполне обеспеченным, а волшебником хоть пока и не стал, но собирался когда-нибудь стать.

– Расплывчатое определение, – заметил Мэл. – Но если ты хочешь ехать к девочкам, то я никак не могу оставить тебе компанию. Я – человек женатый, не хотелось бы потом объяснять супруге, что я «просто так туда заехал».

– Понимаю… Да я не бордели имел в виду.

– А-а. Какой-нибудь бар, где можно посмотреть на девиц и выпить? Или еще какие-нибудь увеселения?

– Я даже не знаю. Мне всего хочется. Ну есть же места, где постоянно обретаются очень богатые люди, где они тратят деньги и получают удовольствие…

– Ладно, – Мэлокайн немого подумал. – Покажу тебе два местечка. Правда, учти, одно из них относится к разряду подпольных заведений.

– В смысле?

– В смысле запрещенных. Богатые нередко тратят свои деньги на то, что запрещено законом.

– Ого! А второе?

– А второе относится к разряду элитных. Там чаще всего можно встретить клановых. Впрочем, сам увидишь.

– Как одеваться? – жадно спросил Илвар.

Ликвидатор необидно расхохотался.

– Как угодно.

Юноша ожидал, что они будут пробираться в таинственное «подпольное заведение» через целую сеть проверок и кордонов, но видавший виды джип Мэлокайна просто зарулил в одну из подворотен и остановился у небольшой, хоть и аккуратной глухой двери. В тупичке уже было немало автомобилей, причем в большинстве своем довольно дорогих, да чуть дальше ждал широко открытый въезд в платную подземную парковку.

– Почему же мы не оставили машину там? – поинтересовался он.

– Отсюда проще и быстрее уехать, если что, – ответил Мэлокайн, закрывая машину.

– Если что? – заинтересовался Илвар. У него по-детски вспыхнули глаза. – Тут может начаться потасовка?

– Тут всякое бывает. Идем.

Дверь в таинственное заведение открылась лишь после того, как в небольшое окошечко, напоминающее глазок, охранник внимательно оглядел ликвидатора с ног до головы. Не слишком широко открыв перед ним створку, работник «подпольного заведения» задал ему какой-то вопрос, который спутник Мэла не расслышал толком, и лишь после такой вот тщательной проверки допустил внутрь. Илвар ждал чего-то необычайного, но за простой дверью оказался такой же простой коридор с тускловатыми лампами под потолком, не слишком ухоженный, но зато застеленный ковровой дорожкой блекло-красного цвета, уже сильно вытертой.