Александр Федоренко - Первая книга Априуса Страница 27

По всему выходило так, — в пределах Упорядоченного стряслось нечто ужасное, последствие этого нечто в некоторых мирах имели временное обозначение — период, из тщательно записанных сведений в ведах известно что:

— Этот период назван в целых цепях миров (по крайней мере из тех с Мудрыми которых общались Расы) — Временем Великих Потрясений, Смутными Днями, Циклом Великих Смещений, Погибельной Эпохой и т. д. После этого периода Упорядоченное навсегда изменило свой облик, теперь оно было поделено на миры Верхние. Нижние, Срединные, Дальние, Окраинные, Зеркальные. Хотя всё зависило от чего отталкиваться, и какую точку избрать для начала привязки. По словам всё тех же учителей — магические потоки, пронзающие плоть миров изменили своё направление течений, накладывались кольцами, утолщались, сужались, всё стало иным в пределах Великой Сферы. Я на ходу продумывал и прочитывал, сопоставляя получаемые сведения, значит: — Эльдариуса не стало, произошёл сдвиг всех миров в Упорядоченном, потоки времени изменили Заклятие Перемещения, и нас зашвырнуло далеко вперёд, или сначала назад? В общем, скорее всего побросало по временной шкале Мироздания, туда-сюда.

— А здесь всегда такие маломощные потоки Силы? — задал я вопрос Вильдигору, выйдя из задумчивости.

— Чудак человек, да здесь самые великолепные области в нашем небольшом мире, почему, по-твоему, стольный град в здешних местах то воздвигли, а?

Я пожал плечами. И отмолчался.

— Да потому что здесь и есть самые могучие потоки, самые большие места Силы, они ведь не равномерны, хоть вроде бы и пронзают всё Сущее везде одинаково. Раньше может, и не так было, но как наши прадеды, отбивали вторженцев, так земля горела и корежилась, вот с тех пор так и идут потоки то.

— Хм, что ж мне и Куру — похоже придется учиться всему по новому. — буркнул я себе под нос.

— Получается вся наша Сила, и Сила всех наших Эльдариусийцев была заимствована, и все были так сильны благодаря лишь самому Эльдариусу и его роли в Совокупности миров. — ответил мне кот мысленно.

— Я шото не пойму, у вас всё по-другому шо ли? — вмешался Вильдигор, прерывая наше кажущееся молчание.

— Ты даже не представляешь насколько, Ладно расскажи, или как ты говоришь, поведай нам больше о своём мире, городах и жителях. — попросил я его.

Пока он делился знаниями, я прикинул запас своих оставшихся сил, на которые придется полагаться, пока не освоюсь здесь и не разберусь что к чему. То что я вынес с собой — это четыре, уже сплетенные заклятия Мировосоздания, которые сработают всегда и везде (некогда подсмотренные мной у одного из Старших — Хортоса, он часто задавался целью, воссоздать подобия Заклятиям Творца) но в них заложена такая мощь что растрачивать их для себя, даже если и сможешь, просто не разумно.

В моё время ещё не существовало изощрённых приёмов боевой магии, и естественно я их не знал. Все, что есть это — врождённая способность оперировать магией, некоторые навыки владения оружием, да знание повадок различных видов живности, населяющей те земли, в которых побывал, да ещё Куру — верный и преданный друг.

До стольного града было ещё седмицы две пути, и по словам Вильдигора, нужно было пройти ещё через два города Грядень и Булковец. Компания Вильдигора нас вполне устраивала, идти с кем-нибудь кто знал местные обычаи, было очень даже удобно.

— Тебе бы коня прикупить или выменять на что-либо: — молвил наш провожатый, прерывая свой рассказ. — А то пешему долгонько топать придется.

Пока в моей голове мелькали варианты, того что могло называться меном, Куру предложил:

— Апри. Хочешь, приманю тебе животное?

— Было бы не плохо — ответил я мыслью на мыль.

Куру исчез в ближайших зарослях, через некоторое время он уже гнал на нас обезумевшего коня.

Жеребец летел, словно на крыльях ветра, красная грива красиво развевалась, голова была задрана вверх. Глаза и ноздри расширены, с губ слетает пена, видимо Куру не смог толком договориться или не захотел. Он гнал идеально белого коня, не было видно ни единого вкрапления другого цвета, за исключением хвоста и гривы.

Я мысленно потянулся к сознанию животного, внушая ощущения спокойствия и радости, сработало сразу, конь сбросил скорость и встал как вкопанный через пару мгновений передо мной.

— Ну прям как лист перед травой — глядя на него, — усмехнулся Вильдигор.

— Что? — не понял я.

— Ты что про Сивку не слыхивал?

— Нет, откуда мне знать?

— Оно и видно, что от куда? — передразнил он — Сразу видать, что ты не здешний — И он кратко пересказал мне быль про Сивку.

Подойдя к жеребцу, я аккуратно стал поглаживать его огромную голову, и почёсывать за ушами, тот довольно зафыркал, и стал пританцовывать на месте, все-таки близость Куру его беспокоила. Настроившись на колебания исходящие от жеребца, я прочел его имя — Бенгор.

С ходу, запрыгнув коню на спину, принялся подбирать самое удобное место, ездить без седла и сбруи научился ещё в детстве, правда не на конях, а на Гуржанах, были на Эльдариусе такие животные, напоминающие лам и оленей одновременно. Лобороги Кайлана вообще не шли ни в какое сравнение, на них без сбруи просто не усидишь. Мысленно отдал команду, «вперёд» и несколько минут после, опробовал скакуна. Потом мы неслись по наезженной дороге, испытывая первобытную радость от скачки. Куру скользил размытой тенью чуть в стороне от дороги, распугивая мелкое зверьё и наземных птиц.

— В преддверии ночи надо бы позаботиться о ночлеге хоть сейчас и Березол месяц заканчивается, но до утра можно и подмёрзнуть шибко — прокричал Вильдигор, притормаживая скакуна. — Тут есть небольшое поселение поблизости, можем заехать, договориться о ночлеге.

— Да было бы неплохо — согласился я. Тогда я ещё не знал, что заехали мы туда не случайно. Ты б поведал нам о летоисчислении, смене времён и так далее.

— Дык как везде — отмахнулся он, потом, глянув на меня, вздохнул и принялся объяснять.

— В общем, так времён года у нас четыре Вёсна. Лето, Осень и Зима. Каждая пора, разбита по три месяца, В Весну входит — Зимобор, Березол, и Ярец. На средину березола приходится начало следующего года. Лето начинает Червец, за ним идут Громовик и Житнич. Затем приходит пора Осени и наступает — Зоревик, Жёлтень и Овсень. А завершает год зимняя пора, время лютых морозов. Приходит Хмурень, за ним Студень и Ледень. Год отсчитываем от весеннего солнцестояния, равноденствия. Летоисчисление ведём по разному самое древнее от периода Трёх Солнц. Но народов в Славии живет много и отсчетов много, всех и не упомнишь.

Пока он рассказывал, мы приблизились к окруженной частоколом из могучих, по-особенному заостренных стволов, деревне. Ворота были распахнуты, тут не от кого не стереглись, но как сказал Вильдигор — частокол, это верность старым традициям, и вообще береженого Белбог бережет.