Алексей Гравицкий - Калинов мост Страница 27

— Это, — Игорь содрал с бутылок пробки и протянул одну Олегу. — Копченое пиво. Вкус имеет яркий, хотя многие его не понимают. Попробуй.

Олег взял ледяную, запотевшую бутылку. Рука намокла от конденсата. Из коричневого горлышка дерзко глядела мохнатая пена. Олег принюхался. Аромат был весьма интересным.

— Ты его не нюхай, а пей, — посоветовал Игорь.

Хоть он и говорил, что торопиться не стоит, но пока Олег изучал продукт, успел вылакать пол-бутылки. Пиво на вкус в самом деле оказалось странным, ни на что не похожим.

— Знаешь, как его открыли? Сидели как-то давно люди, пили в кабаке. Допились до чертей и кабак подпалили. Потом вернулись с похмелья на пожарище. Кабак-то сгорел, а погреб сохранился. Залезли внутрь, там бочки с пивом. Попробовали и офигели.

— И что? — полюбопытствовал Олег. — Так теперь каждый раз кабак и палят?

— Если бы, — горестно вздохнул бородач. — Солод коптят. Если бы кабаки палили, это пиво невесть сколько стоило бы. Оно и так-то не дешевое. Так что считай, точная технология утеряна. Пей.

Олег сделал еще пару глотков. Игорь посмотрел испытующе.

— Ну как?

— Любопытный вкус, — поделился наблюдением Олег.

— Ага, — кивнул бородатый. — Один мой знакомый сообщил, что вкус такой, будто стельку из сапога вынули и в пиве замочили. Но пол-ящика усосал, зараза.

Олег от подобного сравнения подавился, закашлялся. Брызнула пена. Игорь поглядел с сомнением, ушел на кухню. Через минуту вернулся с салфеточкой, протянул Олегу.

— Ты, я смотрю, совсем пить не умеешь. Ничего, это поправимо. Утерся? Бери пузырь.

Люда вышла из подъезда и зябко поежилась. Ощущение было такое, словно в спину кто-то смотрит. Она обернулась, огляделась по сторонам — никого. Просто прохладно вечером, вот и знобит. До витькиного дома было идти три двора, но в этих трех дворах была возможность наткнуться на кучу народу, с которым встречаться вовсе не хотелось.

Девушка запахнула курточку и пошла вокруг дома. Там пустырь, на котором нет никого, кроме старых брошенных догнивать свой век машин и собачников. С другой стороны, в такое время и собачников особо нет. Она довольно бодро топала вдоль кустов, за которыми светились окна, когда навстречу вышел мужичек в камуфляже. Крепкий, сухощавый. Лет сорока.

Проходя мимо мужичек улыбнулся и, неожиданно пристроившись рядом, сменил направление.

— Девушка, вы куда-то торопитесь?

Начинается, мелькнуло в голове.

— Тороплюсь, — коротко ответила она.

— А может быть познакомимся?

— Я на улице не знакомлюсь, — отрезала она и ускорила шаг.

Но мужичок оказался не прост, он не только не отстал, но и как-то мягко и неожиданно оказался прямо перед ней.

— Что ж ты, Люда, — сказал он совсем другим голосом. — Имя людям милое, а сама не мила?

Люда вздрогнула. Странный мужик пугал, и бежать было некуда и не к кому. Собачники как вымерли, а дом обогнуть на шпильках не получится. Да и мужик прыток. Даже если он на шпильках будет, а она босиком, еще не факт, что убежит.

— Отстаньте от меня, — в душу залезло отчаяние. — Я закричу. Я на помощь звать буду.

— А вот этого не надо, — предупредил мужичок. — Пойдем со мной, Людмила, пойдем по-хорошему.

Голос прозвучал зловеще, или это она сама себе допридумала. Люда огляделась в поисках хоть кого-то. За кустами одиноко светилось окошко первого этажа. Она набрала в легкие побольше воздуха и закричала:

— На пооо…

Движение было резким и смазанным настолько, что она его не заметила. Только почувствовала, как что-то ухватило за шею, словно тиски сжали. А потом все поплыло и Люда потеряла сознание.

— Говорил же, пошли миром, — пробормотал Кот.

Девку он не душил, жилу пережал только. Если знать где нажать, то человека сознания лишить легко, а уж бабу и вовсе. Здесь главное не переборщить, а то заснет и не проснется. Кот взвалил обмякшее девичье тело на плечо и поспешил домой.

Повезло, дорогой никого не встретил. Только возле подъезда стоял с сигаретой сосед с седьмого этажа. На Кота с девкой посмотрел опасливо.

— Добрый вечер, — мягко поздоровался оборотень. — Перебрала подруга.

Мужик осклабился, поняв, что обошлось без криминала и можно спокойно курить дальше. Кивнул:

— Бывает.

Музыка за окном стала не просто навязчивой. Игорю уже пришлось повысить голос, чтобы быть услышанным.

— Да что они там, — подскочил Олег. — Пойду спущусь.

— Погоди, — притормозил Игорь. — Вот ты спустишься и начнешь на него орать…

— Нет, я спущусь и вежливо попрошу убрать громкость.

— А он пошлет тебя куда подальше. И ты дашь ему в торец. И либо драка на месте получится, либо он злой и побитый будет потом шляться по району и искать кого послабее, чтобы злость выместить. Хорошо это?

Олег задумался. Игорь подошел к окну, отдернул шторку. Створка отворилась со скрипом. С одиннадцатого этажа двора видно не было. Только зеленые кроны, за которыми угадывалось какое-то движение.

— Бутылку дай, — попросил Игорь.

Олег протянул пиво.

— Зверь, — оценил бородатый. — Ты не полную, ты пустую дай.

Прикинув расстояние, он коротко замахнулся и резко метнул пустую тару. Бутылка пронеслась над дорогой, припаркованными машинами, долетела до середины двора и, слегка подзастряв в сплетенной кроне дворовых деревьев, шваркнулась на землю метрах в пятнадцати от шевеления.

— С ума сошел? — взвился Олег. — Убьешь кого, не дай бог.

— Не убью. Я в сторону кинул.

— А если милицию вызовут, — не сдавался парень.

— Пусть вызывают. Для милиции мы в окна ничего не швыряли, но тому кто это сделал руку в пору пожать, потому что местные жители не рыба, а Миша Круг не динамит, чтобы так глушить.

Игорь снова высунулся в окошко.

— Ну что, не оценили ребятки прозрачность намека. Дай-ка еще одну бутылочку.

Вторая бутылка повторила путь первой с небольшой погрешностью и упала уже совсем рядом с любителями «русского шансона». На этот раз результат не заставил себя ждать. Музыка стихла. Не просто стала играть потише, а умолкла вовсе. Движение за зеленью наоборот нарастило темп. Через несколько секунд на дорожке ведущей со двора к подъездам появился парень лет двадцати с небольшим. Довольно крепкий, оценил Игорь, но доза, которую в себя влил, явно покрепче будет.

— Эй! — парень задрал голову высоко вверх и посмотрел на окна. — Какой урод бутылку кинул?

Он обвел взглядом фасад и продолжил тираду. Причем на этот раз текст был не слишком цензурным. Человек воспитанный покраснел бы даже от союзов и междометий, которые перебивали поток отборного мата.