Алексей Крахин - Сети чёрного паука Страница 27

Кастер так увлёкся, что команду десятника о смене рядов услышал краем уха. Сзади потеснили, новый воин выходил на «лезвие». Уходил в последний ряд Кастер с лёгкой досадой, что пришлось прервать фееричное выступление, и в то же время, с чувством великого облегчения: он выстоял там, где не сдюжили другие, более опытные и сильные. Конечно, он понимал, что в этом не только его заслуга, но и заслуга высшей удачи и тех, кто стоял рядом. Скольких они убили и ранили, давая рекруту возможность прожить лишнюю секунду? На полусогнутых он пробирался через ряды кричащих солдат и благодарил судьбу за то, что она поставила его рядом с такими отличными бойцами. Именно сейчас казалось, что такой радости и облегчения он ещё никогда не испытывал.

Оказавшись за спинами войска, в глаза сразу бросилась стройная цепь эльфов-лучников, растянувшаяся в две шеренги. По слухам, их прибыло в помощь Оглфиру три сотни, все высокие, стройные, в изящных зелёных костюмах с позолоченной каймой, без намёка на элементы защиты. Стреляли они на зависть слаженно и быстро, у каждого за спиной и на левом бедре висело по колчану. Позади стоял ещё целый обоз нагруженный ящиками со стрелами. Выглядели эльфы уверенно и статно, словно на параде. Уверенность эта передавалась и тем, кто на них смотрел. Чуть поодаль несколько шеренг Оглфирских лучников вносили свою лепту в победу. Старались действовать под стать эльфам, получалось достойно.

К побитому десятку подбежало двое юношей-оруженосцев, в руках они держали щиты, в сумках за спинами торчали рукояти мечей. Кастер стряхнул обломок щита и взял новый, потом оценил окровавленное лезвие на наличие зазубрин и оставил меч при себе. Взгляд мальчишек выражал только одно — великое благоговение при виде воинов побывавших в мясорубке и оставшихся в живых. Для них Кастер выглядел героем, и он это уловил. Интересно, как же на него будут смотреть девчонки родной деревни, если судьба дарует ему милость вернуться домой? Хотя об этом лучше сейчас не думать.

Из десятка в живых остались шестеро: тысячник, двое незнакомцев, цыган и воин с забралом на лице, он-то как раз и выглядел хуже других, сгорбился, дышал тяжело, тоже сменил щит, сделал это неуверенно, наверное, повредил руку. А вот учитель по фехтованию набожный ветеран, похоже, остались под ногами орков.

Десяток доукомплектовали из другого разбитого десятка, по левую руку от Кастера встал ещё один тысячник, перешедший под командование равного по званию командира. Ничего не поделаешь, кто лучше сохраняет солдат, тот и командует, даже если ты стоял в первом ряду, а другой — во втором.

Пока восстанавливалось дыхание, из рядов армии вышел ещё один десяток и Кастер с отрядом выдвинулись вперёд. Вот и начался путь ко второму выходу на «лезвие». Как же все надеялись, что до этого не дойдёт, что орки дрогнут и отступят раньше, чем придётся вновь встретиться с их злобой и оружием. Увы, не прошло и получаса, как Кастер стоял во втором ряду и с содроганием сердца ждал выхода вперёд. Прошлый раз он успел освоиться, но сейчас это придётся делать заново.

Редкими уколами через плечо впередистоящего воина, Кастер как мог, помогал ему справляться с натиском, но орки, все же, дожали солдата и тот остался без головы. Фонтан крови из обрубка шеи оросил лицо Кастера и коловшего рядом тысячника, бывалый командир без всяких церемонниц пнул тело в спину и заорал на рекрута, пока тот отплёвывал чужую кровь.

— Дуй вперёд! — и подтолкнул щитом.

Расчищая себе путь взмахами меча, Кастер вышел в первый ряд. Боевой азарт вернулся мгновенно. Пока десяток двигался к первым рядам, полк немного отступил, кровавой каши под ногами поубавилось, сапоги не скользили, оркам же приходилось туже, топтаться на трупах и одновременно пытаться кого-то зацепить секирой — задача не простая. В итого потеряв десять шагов пространства, полк смог надёжно закрепиться. Жаль, что делать так бесконечно не получится, рано или поздно за спиной окажется королевская ставка, а тысячники из кожи вон вылезут, чтобы не позволить хотя бы ещё одного такого отступления.

Уже зная как себя вести, Кастер принялся размахивать мечом. Орки отшатывались в стороны, отбивались кто как успевал, но никто не падал и не кричал от боли, удары проходили в пустую. И как часто бывает на войне и в жизни, срабатывает правило: «Если не бьёшь ты — бьют тебя». Заметив перед собой раскрывшегося юнца, один из орков обманным движение обошёл летящий меч и обрушил дубину на юную голову.

В один момент Кастер понял, что не успевает ни отразить дубину, ни увернуться, всё что оставалось, наклонить голову, чтобы железный набалдашник прошёл вскользь. Голову разрезал звон, перед глазами потемнело, а когда краски вернулись, то вокруг уже мелькали доспехи солдат. Кто-то волок его сквозь ряды. Позади армии парня уложили на траву, рядом тут же оказались двое лекарей, стащили шлем и принялись перебинтовывать голову.

— Биться сможешь? — строго спросил подошедший генерал. Дорогие, начищенные доспехи блестели не хуже зеркал на солнце, сам мужчина грузный, с суровым лицом и низким голосом. Раньше Кастеру не приходилось так близко лицезреть ни одного из генералов, и он бесстыдно оробел. Ответил не подумав.

— Так точно, ваше благородие!

— Кто твой десятник?

— Э… — имени-то Кастер так и не вспомнил и не знал, куда деться под тяжёлым взглядом.

— Бриггер. Мы с одного десятка — произнёс кто-то с боку.

Кастер обернулся к говорившему и с удивлением увидел того самого рыцаря, что стоял с краю и носил забрало. Покорёженный шлем лежал рядом с ним на носилках, лицо воина залито кровью, но выглядит бодро. Носилки подхватили лекари и понесли по направлению к лазарету, за ставку короля.

— Пока приходи в себя и жди своих. Не буду тебя перенаправлять.

— Так точно, ваше благородие!

Генерал развернулся и пошёл вдоль последнего ряда. Кастер взглянул на таких же раненых как он: около кого-то крутились лекари, готовя к возращению в строй, но большинство со стонами уносили на носилках. Пока лазаретчики справлялись с потоком раненых, но что будет дальше?

Знакомого десятника Кастер узнал с трудом, скорее всего из-за того, что тот единственный, кто остался из прежнего десятка. Раненые и отбившиеся присоединились к Бриггеру, а Кастер даже встал рядом.

— Живой таки, — улыбнулся разбитыми губами десятник. — Смотри, аккуратней, второй раз могут не вытащить.

Кастер кивнул. Выводы из случившегося он уже сделал, и в первую очередь о защите и о том, что не надо лезть вперёд строя, это плохо кончается, причём его случай можно считать одним из удачных: голова хоть и болит, зато на плечах.