Window Dark - Лаура - королева призраков Страница 27

Этим грузом был Костя.

Когда Иннокентий Петрович, спасаясь от неведомого, ринулся к двери, то внезапно наткнулся на что-то мягкое. Из тьмы снизу раздался стон, и неудавшийся повелитель демонов сообразил, что под ногами у него валяется один из его учеников. Иннокентий Петрович на ощупь отыскал голову подмастерья и, подхватив его подмышки, рывками выволок с места происшествия. Судя по кудрявой голове, пострадавшим оказался Костя. Рядом с проломом обнаружился и Руслан.

Зубы его стучали, но он все же сумел выговорить:

— Ч-что эт-то было?

— Забудь, — рявкнул на него учитель. — Хватай за ноги. Потащили.

Руслан схватил друга за колени и чуть не выронил его, когда услышал новый громкий стон. На улице положение прояснилось. Обе костины ноги были сломаны чуть ниже колен и обильно кровоточили. Кровь непрерывно капала из разорванных брюк. Руслан с ужасом глядел на свои руки.

— Не стой, — прикрикнул на него Иннокентий Петрович. — Хватай. Будем выбираться к дороге.

Чувство направления не подвело. Минут через пятнадцать они достигли пустынного шоссе. Здесь на них обрушилась новая беда. Обе штанины одновременно оборвались, и отвалившиеся ноги вывернулись из рук Руслана. Теперь кровь уже хлынула ручьем. Руслан впал в прострацию и тихо раскачивался, уставившись на Костю и на отдельно лежащие ноги. А Иннокентию Петровичу хотелось заорать.

Здесь по его вине умирал парень, между прочим, студент его же института. Ну, и что он, Иннокентий Петрович, зам. ректора по культурным вопросам, скажет костиным родителям? Может, про демонов? И прямиком в психушку, разумеется.

Ведь эту историю не утаишь. Придется объяснять и в милиции, и на работе, что же делал солидный человек с двумя воспитанниками того же ВУЗа поздно вечером в заброшенной церкви. А тогда прощай карьера и вся прежняя жизнь. Дернул же его черт заняться этой проклятой магией. Ну почему нельзя все вернуть обратно?

Почему нельзя сделать так, чтобы ничего не происходило? И хоть стоял сейчас Иннокентий Петрович на ночной дороге, но в памяти его так ясно всплыл тот злополучный день, когда его занесло в библиотечное книгохранилище. Ну почему ему не попалась книжка «Сделай сам»? Мастерил бы он сейчас стулья и полки, а может, телевизоры чинил и горя бы себе не знал. Картины писал бы, на худой конец! Вот помрет этот, а отвечать, между прочим, Иннокентию Петровичу. Может, светят уже заместителю ректора места не столь отдаленные на весь остаток жизни. Эх, небо в клеточку, друзья в полосочку. Не выдержать Иннокентию Петровичу беспредел зоны. Ну почему нельзя просто проснуться?! Проснуться и обнаружить, что не было ни заброшенной церкви, ни потусторонних сгустков, ни занятий по магии, ни Кости, ни Руслана. А есть тихая, уютная квартирка и простая, понятная, пусть и малооплачиваемая работа. Вот ведь, Иннокентий Петрович, сам себе на голову приключения нашел. Ведь не бывает ничего сверхестественного, ведь нет никакой магии, ведь кажутся ему все эти события, к черту-дьяволу.

Почти окончательно уверив себя в абсурдности происшедших с ним вещей, Иннокентий Петрович обнаружил, что все еще стоит на пустой дороге, окруженной черным лесом. Где-то там, вдалеке, за холмами сиял ночной иллюминацией город, где тысячи людей мирно спали, видели обычные сны и совершенно справедливо не верили ни в экстрасенсов, ни в говорящих собак, ни в прилет инопланетян на центральный проспект города Воронежа. Ну почему такое произошло именно с ним?

Что творилось сейчас в сознании Руслана, не знал никто. Никому не было дела до него, даже Иннокентию Петровичу. А Костя еще жил. Невнятные стоны срывались с его губ. Но жизнь потихоньку оставляла того, кто в эту ночь мог бы повелевать демоном. Поверженный запредельными силами, лежал Костя на дороге и не чувствовал уже ничего, кроме боли.

И тут появился ОН. Черный сгусток с горящими глазами вырвался из леса и замер перед лицом Иннокентия Петровича. Но того напугать уже было невозможно. Вся жизнь летела под откос, что по сравнению с этим стоил какой-то призрак.

— Слышшишшь? — прошипел темный пришелец. — У тебя ещще ессть шшансс.

— А, — отмахнулся Иннокентий Петрович, — теперь уже ничего не поправишь.

— Поправишшь, — продолжил его собеседник. — Ещще как поправишшь. Но ты поможжешшь нам, поможжешшь.

Он щелкнул чем-то у себя внутри, и оторванные ноги самостоятельно подползли к Косте и вросли в положенные места. Стоны сменились прерывистым дыханием.

«Можно! — что-то ухнуло в груди Иннокентия Петровича. — Все можно повернуть вспять!» И карьера, и квартира будут еще в его жизни. Будут! Вот только выпутаться отсюда и тогда к черту магию…

— Он будет жжить, ессли ты ссделаешшь кое-что для насс.

— О чем разговор! — воскликнул Иннокентий Петрович. Жизнь-то, оказывается, еще никуда и не катилась…

… Черный призрак презрительно смотрел на иномирян. Мелковаты, но для простых исполнителей сгодятся. Пришел его час. Сейчас он — главный здесь, в этом мире.

Не зря он тысячу лет учил этот сложный, быстро меняющийся язык. Только он, и никто другой, мог общаться с найденными недоразвитыми иномирянами, а значит, только ему доступна возможность претворить в жизнь грандиозные планы, задуманные тысячи лет назад. Три мира — его, людей и белых призраков с ослабевшими границами — будут замкнуты в черный треугольник. Он сам отныне — вершина его, главная вершина, которой принадлежит энергия всего треугольника.

КХ — величественное имя — будет реять теперь в истории навсегда. Он вырвался из общей массы. Он нашел контакт, ему будут подчиняться все на многие тысячелетия вперед. Теперь необходимо время. Требовалось дождаться знака, символа, предзнаменования. Но что значили недели и месяцы по сравнению с триумфальной вечностью.

Белая Королева. Если бы только удалось ее обезвредить. Лучшего сигнала к решающему сражению и не требовалось…

… Костя с трудом поднялся на ноги и, шатаясь, сделал несколько шагов к обочине. Руслан продолжал отрешенно смотреть на окончательно опустевшее теперь шоссе.

Призрак окутал голову Иннокентия Петровича, вник в его мысли и передал свои планы. Затем он щелкнул снова, и в руках его будущего помощника очутились забытые в церкви шпаги.

— Значит, так, — четко и ясно обратился новоявленный властелин мира к ошалевшему от радости Иннокентию Петровичу. — Я уверен, что у тебя дома найдется все необходимое. А я найду ВРЕМЯ!

И тут он исчез. А на горизонте загорелся яркий огонек. Это ехал первый утренний междугородный автобус. Жизнь все еще продолжалась.

Глава восьмая