Андрей Буторин - Клуб любителей фантастики, 2006 Страница 27

— На режиме, — коротко произнес Шеридан. Через несколько минут изображение пропало.

Сзади послышались шаги.

— Ну что? — спросил Юра. Андрей молча кивнул на серый экран.

— Угу… Давай-ка я тебя сменю.

— Почему? Мне еще пятнадцать минут. — Андрею хотелось дождаться возвращения Шеридана оттуда.

— Вылезай, вылезай, — проговорил Юра. Они начали бороться. Техники с интересом наблюдали. Кончилось тем, что Юрий ухватил Андрея под мышки, вынул из кресла и поставил на пол.

— Вот так! Уважай старших, Андрюха.

Посмеиваясь, Юра стал устраиваться в кресле. Экранчик монитора налился цветом, вновь возникло лицо летчика — рановато, как показалось Андрею.

— Что, Бринсли? — спросил Юра.

— Странные эффекты…

Экран быстро пересекла зеленая искорка. За ней — еще две. Усатое лицо Шеридана исказилось.

— «Баярдена»! Отключайте связь!

— В чем дело, Бринсли?

— Опасность! Долго объяснять. Немедленно отключайтесь! Андрей, Юра, отключайтесь!

Протянув руку к тумблеру связи, Юра медлил. Нельзя во время полета отключать связь. Обратно она не включается. Сделать это — значит потерять летчика, попросту — убить…

Из монитора выплеснулся ком зеленого пламени. Ударил Юру в лицо, в грудь, обволок кругом. Андрей на секунду ослеп. Когда зрение восстановилось, он увидел, что Юра медленно и тяжело валится через подлокотник. Он подхватил товарища и… получил сокрушительный удар, подобный электрическому. Упал — не смог удержаться на ногах. Подскочили техники; Дима нажал красную кнопку общей тревоги. Заревели близкие и далекие звонки, замигали красные лампы. Небольшой зальчик как-то сразу наполнился людьми. Въехала медицинская каталка.

— Разрешите! Расступитесь, пожалуйста!

Андрей уже стоял на ногах, поддерживаемый Шандором и Раймоном Летруа. Дыша ртом, преодолевая слабость и тошноту, он пытался что-то объяснять. Врачи и их добровольные помощники укладывали Юру на каталку. Тумблер связи все еще стоял в положении «включено». Кто-то рубанул по нему ребром ладони.

Быстро подошла Бетти.

— Тоже пострадал?

Она прижала к шее Андрея конец инъектора.

— Везите к нам!

Его уложили на вторую каталку.

— А может, уже не надо было рвать бароштур? — проговорил Андрей непослушным, вздрагивающим ртом. — Теперь он уже точно не вернется…

Раймон сжал его локоть.

— Молчал бы, Андрей… Бринсли все равно не вернуть, а человеку это на всю жизнь.

Медики быстро обследовали его, ввели несколько препаратов и отпустили.

Юру они сразу увезли куда-то в дальние помещения и, видимо, занялись им всерьез. Андрей вышел в коридор. Его еще пошатывало. Кругом обступили знакомые и незнакомые люди. Все хотели услышать о происшедшем непосредственно от него. Сквозь толпу протолкалась Мэджи Стайн в белом халате.

— Больной! Пойдемте ко мне.

У нее был сочный низковатый голос. Девушка привела его в кабинет и усадила к столу.

— Побудьте у меня, Андрей Варенцов. А то вас там замучают.

— Спасибо, Мэджи.

— Мэджи… Так меня вам Бетти Хартфорд представила?

— Да, она.

— Это как ей нравится. А на самом деле я — Майя Стайна.

— А так еще лучше.

— Не рано ли комплименты говорить?

— Тогда займитесь мной профессионально. Я еще не совсем крепко чувствую себя.

— О, я не из тех врачей. Я врач-психолог.

— С этой стороны я вам неинтересен?

— Да ну вас… С вами пока все ясно. Вот когда начнете летать… А сейчас можете рассказать, что привело вас на «Баярдену».

Прошло несколько дней.

К Юре пока что не пускали. Старший пилот возвращался к жизни мучительно и трудно.

— А летать он будет? — спросил Рамон.

— Пока неизвестно, — ответила Бетти.

Устройства баросвязи были разобраны до винтика. Физики искали следы частиц неизвестного излучения, проникшего из местонахождения квантора Шеридана по бароквантовому лучу. Они исследовали материал деталей связных устройств, потребовали от медиков взять у Юры и Андрея образцы крови и других тканей. Пока что никто не мог сказать ничего определенного… Инженеры заново смонтировали баросвязь из не бывших в употреблении деталей и вдобавок провели целых два параллельных канала, выходящих в безлюдные боксы, — чтобы можно было безопасно отключать связь с пульта сопровождения.

Эти дни в институте никто не летал. Недзвецкий отменил все пилотируемые полеты. Но вчера вечером, наконец, разрешил учебно-ознакомительные. Стребовал с Андрея медицинское заключение. Связался по интеркому с врачами, о чем-то поспорил, поморщился и с неохотой проговорил:

— Завтра… Я дам распоряжение. Идите. И чтобы без фокусов. Лететь строго по инструкции. Иначе… Если бы Шеридан вернулся, я бы его отправил на Землю, под суд! Он преступник!

Андрей был рад, что сопровождать его полет будут Рамон и Хартфорд. С ними и с Юрой он сошелся ближе, чем с другими. Юра привлекал умной, ненавязчивой доброжелательностью. Дэниэл Хартфорд — интереснейший собеседник, всему дающий собственное истолкование. К Рамону стоило присмотреться как к носителю и даже хранителю неписаных законов летного братства. Он был для молодого человека чем-то вроде компаса. А вот с координатором Раймоном Летруа было не все так просто. Бывший пилот, одним из первых вызвавший в полете эффект пропадания связи и отказа приборов. Он тогда исчез больше чем на сутки. Через двадцать шесть часов, появившись на экране, сказал только: «Принимайте меня». О своем полете молчал. Помнил ли сам, что с ним произошло, — неизвестно. Летать больше не стал… Майя Стайна в тот раз, когда привела Андрея к себе, спасая от всеобщего любопытства, все-таки разговорилась и рассказала, что и ей тоже ничего не удалось выведать у Раймона.

— Представляете, Андрей, глухая стена! Мягкая, но глухая. Первое впечатление такое, что он действительно ничего не помнит. Но чем дальше, тем яснее, что помнит, но не говорит. И ни за что не скажет. И под сканер не идет.

— А воспоминания приятные или тягостные? Есть какие-то признаки?

— Признаки… — усмехнулась врач-психолог. — Признаки есть, но очень противоречивые.

Андрей вспомнил и рассказал Майе свой недавний случай. Он сидел в тренажере. И тут из коридора вошел незнакомый человек. Он не обратил внимания на молодого пилота — Андрей в этот момент сидел тихо, повторяя в уме порядок синхронизации акселерометров. Человек прошел к окну, выходящему в стартовый зал. На лице его застыло выражение сдерживаемой боли. Он несколько минут стоял, прислонившись лбом к прохладному стеклолиту окна. Андрей щелкнул переключателем; человек вздрогнул, обернулся, увидел Андрея — и гримаса страдания непостижимо преобразилась, вспыхнула знакомая беззаботная улыбка Раймона Летруа…