Лана Ежова - Поцелованная Смертью (СИ) Страница 28

Что скажет она мужчине, пострадавшему от произвола Павловского, да и заговорит ли с ним вообще, Катя еще не решила, посчитав, что на слежку уйдет не одно такое утро.

Глаза устали косить в сторону подъездов, и Петрашова решила, что пора собираться домой. Спрятав в рюкзак телефон, по выработавшейся привычке бегло взглянула на дом и застыла. Сенченко узнала сразу, хоть изменился он основательно: потухшие глаза, скорбные морщины у рта… и инвалидное кресло.

Катя как-то не ожидала, что нападение будет иметь для корреспондента столь серьезные последствия. И теперь глядя, как пожилой мужчина помогает спуститься молодому человеку в кресле со ступеней крыльца, почти не дышала.

А потом из подъезда вышла девушка, которая поблагодарив помощника, повезла инвалидную коляску в сторону сквера, разбитого в ста метрах от них. И Катя часто заморгала, подавляя желание расплакаться. Спутница журналиста, по всей видимости, жена, находилась на последних месяцах беременности…

Перебили хребет… она думала, что комментатор статьи о пожаре выразился образно. Как же она ошибалась! И как это страшно — превратить здорового мужчину в инвалида, зависящего от беременной! Бедная женщина — на ее руках вскоре будет два беспомощных существа…

Синий мяч несильно ударил по коленке.

— Простите, пожалуйста, он нечаянно! — попросил запыхавшийся отец четырехлетнего футболиста.

— Ничего страшного, не волнуйтесь, — машинально откликнулась Петрашова.

Еще раз извинившись, единственный родитель мужского пола на всю детскую площадку вскоре переключил внимание на вертлявое чадо. А девочка отвернулась, не захотев, чтобы посторонние увидели ее слезы и приняли на свой счет.

Иван Сенченко никогда не сможет побегать со свои ребенком. Не поиграет с ним в футбол. Не поведет его за руку в садик, а потом и в первый класс.

Расстроенная Катя шла на остановку маршрутки, погрузившись в свои мысли. И переходя дорогу, чуть не угодила под машину.

— Разуй глаза! — притормозив, выкрикнул бледный водитель в открытое окно.

Петрашова последовала его совету — испуг помог вернуться к реальности. Чем поможет журналисту обычный подросток? Правда, не совсем обычный, и все же… Не в ее силах добиться справедливости для Сенченко, а вот попасть в такую ситуацию, как он, может. Если въедливому корреспонденту Павловский перебил позвоночник, то что он сделает с той, которая сожгла его имущество?!

И Катя испугалась сильней, чем в момент, когда избежала попадания под колеса авто.

Глава 6

.

Поднявшись по ступеням на крыльцо кондитерской, Макарова резко обернулась.

— Что такое, Лиль? — насторожился Кир.

— Показалось… — Девушка, передернув плечами, легкомысленно улыбнулась. — Со мной в последнее время такое бывает. Попью успокаивающий чай — пройдет.

— Что именно показалось? — не отставал жених.

— Глупость, наверное, но иногда возникает ощущение чужого взгляда. Словно кто-то смотрит пристально в спину.

Огневичка снова огляделась по сторонам. Вяло текущие потоки машин на дороге, спешащие по своим делам люди на тротуаре. Ничего подозрительного, выбивающегося из обыденной картины утра в городе.

— С чего ты взяла, что это глупость? Прошлым летом, когда твой дар еще спал, ты интуитивно замечала мою слежку, и так же тревожно оглядывалась, как сейчас. Я это помню, а ты, похоже, стала слишком беспечной.

— А разве есть повод для беспокойства? — Лиля вопросительно изогнула бровь и пошла в атаку: — Ты что-то утаиваешь от меня? Опять молчишь, как с недавними угрозами в адрес Владлена от столичной стаи?

— Нет, там все в порядке, Контроль заткнул рты недовольным, пообещав прислать вожака из Европы, если не устраивает соотечественник. Так что отца там теперь даже ждут.

— И сыновья проштрафившегося вожака тоже успокоились?

— Похоже на то. Вообще у свергнутого вервольфа фактически один сын, младшего он собственноручно изгнал из стаи много лет назад, — рассказывая, Кир осекся и усмехнулся: — Пытаешься мне зубы заговорить? Давай, признавайся, как давно у тебя возникли эти ощущения?

За переменами в своей судьбе Макарова забыла рассказать о двойнике в кафе, и теперь не знала, с чего начать. Чтобы выиграть время, предложила войти внутрь, пока кто-нибудь, выходя, не стукнул их дверью.

— Лиль, видимой угрозы нет, согласен. Однако все может измениться в любой момент, — пропуская невесту в помещение, предупредил оборотень. — С тебя рассказ о странных ощущениях, дорогая, и не надейся, что я о нем забуду.

Журналистка пожала плечами.

— Хорошо, но давай сначала посмотрим торты, раз пришли.

Творческую кондитерскую “Сладкая крошка” она выбрала из-за вывески — симпатичная блондинка застыла в растерянности над блюдом с разнообразными аппетитными пирожными — и соответственно из-за двусмысленного названия.

Внутри пахло ванилью, шоколадом и какими-то фруктами. Само помещение делилось на три зоны: прилавки с конфетами и печеньем, холодильники с тортами и пирожными и угол с тремя столиками, за которыми можно выбрать торт на торжество и заодно попробовать кусочек.

Пара присела у окна. Когда им принесли большие альбомы с фотографиями свадебных тортов, в кондитерскую вошла еще одна посетительница. Заняв соседний стол и получив прайсы десертов для дня рождения, она не спешила их рассматривать. Лиля не обратила бы внимания на действия незнакомки, если бы не пристальный до неприличия взгляд.

Эффектная брюнетка с распущенными волосами до талии болтала по телефону и машинально листала книгу, принесенную с собой.

— Спасибо за совет, с упоением читаю монографию профессора Лукина о языческих культах. Да, полезная, ты прав. И только идиот, имея подобный источник информации в руках, не будет искать в нем ответы.

На Макарову словно вылили кипяток — от догадки стало жарко. Если поначалу решила, что девица бессовестно рассматривает Кирилла, то сейчас поняла: ода историческому творенью Лукина рассчитана на нее!

Когда первый шок прошел, огневичка допустила, что ошибается, накручивая себя, словно параноик, видящий везде заговоры. Мало ли в мире удивительных совпадений? А тут всего лишь разговор о книге.

Незнакомка, барабаня пальцами по темно-зеленой обложке томика, продолжала пристально буравить ее взглядом.

— Вот и я говорю: не будь стоеросовой дурой! Попала тебе в руки стоящая литература, будь добра, изучи ее! Вдруг пригодится?

Нет, все-таки послание адресовано ей. Лиля, покраснев, мысленно поклялась прочесть находку от корки до корки. Прочесть сразу, как окажется дома.