Тут вам не кино - Юрий Симоненко Страница 28

У Аркадия было такое чувство, что больше он никуда не попадёт. А это значит, что пора бы ему начинать прогрессорствовать в своём собственном маленьком мире – вот в этой самой квартире.

А что же Юрий Симоненко? А ничего. Пришёл в себя, и принялся чистить свою библиографию от артефактов Рогатова, коих тот щедро наплодил, пока его не было. Он твёрдо решил больше ничего не писать про этого мудака.

Релокант

Жил да был молодой талантливый автор, писатель, в смысле. Был он не так чтобы сильно молод, да и не очень – сказать по правде – он был талантлив, но что автор – то правда. Ибо писал он много…

– Так, стоп! – обрывает здесь едва начатый рассказ тупой читатель. – Путаница какая-то… Это как же так выходит, что «молодой и талантливый», но «не очень»?

– Спокойно, товарищ внимательный читатель! Спокойно! Так в среде правильных писателей, уважаемых критиков и бывалых читателей принято иронично назвать всяких графоманов, которые, несмотря на свою графоманскую сущность, иногда обретают популярность и бывают издаваемы и читаемы.

– И кто же таких читает? – не унимается тупой читатель.

– Да ты и читаешь. Всё, хорош мешать! Яндекс я тебе, что ли? Тихо! Читай дальше!

…Обретался, значит, этот МТА на самом популярном в русском интернете самиздатовском сайте, который я не буду здесь прямо называть, потому как не нанимался в рекламщики. Звали его Иваном Андреевичем Ворониным, это по паспорту, однако подписывать этим именем свои многочисленные романы, коих за пять лет активного творчество насчитывалось у него аж восемь десятков, он стеснялся и потому использовал псевдоним – Дэниел Борн. Несмотря на то, что проживал наш МТА во Владимире и за границей никогда не бывал, писал он в основном про американскую глубинку, о коей знал из американских же фильмов, сериалов и из романов Стивена Кинга. Иногда писал ещё про Европу, и совсем редко про жаркие страны. Сюжеты романов Дэниела Борна были по сути пересказыванием увиденного и прочитанного, язык повествования походил на плохие переводы с английского, коим, к слову, Воронин-Борн владел весьма посредственно.

Вы уже наверное догадались, что «Дэниел» этот, который Иван, был из тех, кого называют «западниками» и «либералами»… Да, именно так. Это был типичный западник – манкурт, воспитанный на всём иностранном, ненавидящий всё русское и советское. «Совок», «Рашка», «ватники» – эти слова он часто употреблял в разговорах и переписках. Словарный запас его был беден. Что неудивительно, ведь с русской классикой Иван-Дэниел знаком был только по школьной программе, как, впрочем, и с мировой, а писать свои, с позволения сказать, книги учился на платных курсах по «писательскому мастерству» и у вышеупомянутого Кинга, вернее, у его переводчиков. Поэтому речь его изобиловала канцеляритом, жаргонизмами и неологизмами, преимущественно английского происхождения, навроде «кейсов», «коворкингов» и «дорожных карт».

Тем не менее, несмотря на такую свою интеллектуальную убогость, в списке так называемых «ТОПов» популярного самиздатовского сайта Дэниел Борн числился в первой сотне – аккурат на второй странице – и был успешным коммерческим автором. Конечно, до Кира Хлебальского, Ника Метёлкина или Ивана Колдуна Ивану-Дэниелу было далеко, но на жизнь хватало. Наш МТА уже пару лет как нигде не работал, а сидел в доставшейся ему по наследству от бабки-коммунистки замусоренной квартире в хрущёвке, пожирал регулярно доставляемые потными велосипедистами в жёлтых куртках пиццы и гамбургеры и с усердием достойным лучшего применения долбил по клавишам, выдавая ежедневную «проду» непритязательным подписчикам.

И так бы и продолжал Ваня Воронин, фигурально выражаясь, пачкать виртуальную бумагу, не случись Специальная военная операция по демилитаризации и денацификации так называемой Украины…

…Поначалу Ваня-Дэниел сидел тихо, как мышь под веником, и ничего про СВО нигде не писал, продолжая выдавать на гора «проду» про картонных американских подростков, их конфликты в школе и проблемы с родителями, приправляя это всё мистикой из сериалов, городскими легендами из интернета и мелкими деталями из обширной библиографии любимого писателя. Но потом началась частичная мобилизация, и наш герой – к слову, обладатель военного билета категории «Д» – почему-то решил, что его непременно призовут. Тревога и страх охватили его, и под воздействием этих чувств принял он судьбоносное, как потом оказалось, решение – сменить локацию. Быстро собрав чемодан, Ваня-Дэниел сдёрнул в Казахстан…

…Впрочем в Казахстане он задержался ненадолго. В бывшей братской республике Ваню побили мамбеты, и ему пришлось снова релоцироваться. Теперь уже в Европу.

Ваня выбрал Францию. Почему Францию? Потому, что либертэ́, эгалитэ́, фратернитэ́, конечно же. А чтобы там прижиться, решил наш никому нафиг ненужный релокант приобрести статус политэмигранта, – стал усиленно писать в соцсетях про «путинский Мордор», «свободу Навальному», «жыве Беларусь» и «славу Украине». Однако дело не пошло. Не приняли «оппозиционного литератора» с нерусским именем заграничные буржуины, не предложили бочку варенья и корзину печенья…

…А время шло. Ваня-Дэниел ютился по вонючим «коливингам» и «хостелам», то бишь, если по-простому, ночлежкам; порою он бывал обираем и бит афро-французами и арабо-французами, а однажды ему даже пришлось подставлять жопу хозяину ночлежки, потому, что деньги у него отняли соседи-героинщики, а ночевать на улице было холодно.

Из-за непрерывного стресса, «творческого выгорания» и участившихся «панических атак» поток ежедневной «проды», прежде обильно извергаемый нашим МТА, полностью иссяк, а вместе с ним обмелел и ручеёк финансов от подписчиков…

…Тем временем, мобилизация в России давно закончилась, стал подходить к концу и срок действия туристической визы, по которой несостоявшийся политэмигрант Ваня-Дэниел заехал во Францию. Натерпевшись бед и невзгод, он наконец решился ехать домой.

Денег на билет не хватало, и, чтобы добрать нужную сумму, отчаявшемуся литератору пришлось обратиться к уже знакомому владельцу «коливинга», у которого пришлось задержаться на целую неделю… Когда же билет был куплен и до вылета оставалось несколько часов, совершенно неожиданно, «Дэниеля», как называл его энергичный гомосек и хозяин ночлежки, загребли «ажаны», сиречь местные менты…

…В полицейском околотке к нашему герою подошёл с виду гражданский человек славянской внешности, и на русском языке с едва заметным малороссийским акцентом спросил:

– Иван Андреевич, вы хотите вернуться в Россию, в свою тёплую квартиру во Владимире, или предпочтёте остаться здесь, без документов, – гражданский достал из кармана ранее изъятый «ажанами» паспорт Ивана и выразительно повертел в руке, – пополнив, так сказать, ряды местных клошáров?

– П-прошу вас! Н-нет! Не хочу быть клошаром! – взмолился, заикаясь, Воронин. – П-позвольте мне уехать!

– Тогда вам придётся кое в чём нам помочь, Дэниел Борн, – с добродушной улыбкой произнёс человек…

…Часто вертя головой по сторонам, Иван-Дэниел взобрался по поросшему жидкой травой крутому