Гремландия - Николай Покуш Страница 28

опустились на колени и зажали руками глаза и уши, кто-то скорчился в позе эмбриона, были и такие, кто лежали на земле, не подавая признаков жизни, возможно, просто оглушенные взрывами и лишившиеся чувств от страха, а то, может, и мертвые уже. Некоторые остались на ногах, но их было совсем немного, и разрозненными группами они либо ожидали дальнейших событий, не зная, как им поступать теперь, либо помогали своим товарищам.

Эффект от бомбометания оказался куда значительнее, чем ожидал сначала Кит. Это определенно был успех. Большая часть войска гырхаакка вышла из боя.

– Отлично, – заговорил Кит, обращаясь к Бартоломео. – Теперь скажи им вот что. Скажи, что это лишь малая доля нашей могучей силы людей. Скажи, что мы только пугали, но можем и атаковать по-настоящему, если они сию же минуту не сложат оружие. Скажи, что мы простим их за дерзость, если они прекратят сражение и сдадутся, а если продолжат бой, то погибнут все до единого.

– Кит… – одернула его Сибил, но смолкла, когда он поднял ладонь, призывая ее к молчанию и не спуская глаз с Бартоломео.

– Скажи им это, хорошо?

Гремлин кивнул и, обернувшись к войнам гырхаакка, завопил, переводя все сказанное Китом на их речь.

– Они понимаю только язык войны и жестокости, – пояснил Кит, обернувшись к Сибил. – Мы должны показать им, что опасны, что настроены решительно. Эти угрозы, возможно, спасут их жизни.

Сибил кивнула, соглашаясь.

Но элитные воины племени гырхаакка, как и их вождь, оказались далеко не так пугливы и впечатлительны, как их пехотинцы. Зато весьма обидчивы, и слова Бартоломео они расценили ни как предложение сдаться, а совсем наоборот, как призыв драться до конца. Их вождь снова что-то пролаял, и всадники ринулись вперед, смертоносной серой лавиной спускаясь с холма.

– Вот же упертые черти, – буркнул Кит и снова принялся отдавать приказы своему войску. – Готовься! Команды те же! Удар по всадникам! Огонь!

Гремлины вновь принялись осыпать войско противника бомбами.

– Как с нашим боезапасом? – спросил Кит.

– Быстро иссякает, – прокомментировала Сибил. – Осталось меньше трети.

– Прекратить огонь! – скомандовал Кит.

Из облака еще не рассеявшегося черного дыма вылетели всадники гырхаакка. Со своим лихим вождем во главе они прорвались сквозь атаку армии Кита, словно и не заметив ее. Они мчались, не обращая внимания даже на своих собственных солдат, которые только и успевали, что выпрыгивать из-под копыт огромных и яростно ревущих зверей. А те, кто не успевали, оказывались затоптанными, вероятнее всего, насмерть.

Зрелище было пугающее, а ярость на лицах гырхаакка столь искренней и дикой, что Кит было решил отдать приказ нанести удар по войску уже не предупредительный, а поражающий. Да, снарядов осталось мало, но их должно было хватить, чтобы разбить эту атаку. И все же, он еще планировал избежать массовых жертв. В их арсенале оставалось ещё кое-что, что могло бы спасти ситуацию, но действовать стоило быстро, ведь всадники гырхаакка уже поднимались по холму, надвигаясь с неотвратимостью локомотива. Кит чувствовал, как дрожит земля у него под ногами от поступи их чудовищных зверей. До столкновения оставалось меньше минуты, и времени на раздумья не было. Раньше надо было думать, а сейчас требовалось действовать.

– Бартоломео, – вновь обратился он к гремлину. – Команда: Вождь!!

Бартоломео решительно кивнул и, без колебаний подняв лежащую у своих ног длинную палку, сделал несколько шагов вперед, навстречу стремительно надвигающимся чудовищам.

– Может, лучше ты, Кит? – спросила Сибил с волнением.

– Это должен сделать он, Сиб. Он – будущий вождь. Он командир. В нем племя должно видеть защитника и вожака. Он должен показать силу, а не мы.

Бартоломео сел на правое колено, закинул один конец палки себе на плечо, обхватил ее обеими руками, выдвинул небольшую рукоять и прильнул к агрегату, собранному Брюзгой по их с Китом совместным чертежам.

– Он справится, – заверил Кит Сибил, а может, и себя самого.

На несколько секунд все в мире застыло, каждый гремлин в войске Кита, как и сам Кит, и Сибил рядом с ним, боялись даже вздохнуть. Застыл и Бартоломео с диковинным оружием у себя на плече. И только гырхаакка, яростно выкрикивая что-то на своем языке, неумолимо приближались, без сомнения планируя смести сопротивление племени лагиратта и растоптать всех его воинов разом.

Секунда…

Две…

Три…

Прогремел выстрел. Палка в руках Бартоломео брызнула пламенем и дымом, и в тот же миг вождь гырхаакка, взвизгнув, опрокинулся назад и вывалился из седла.

– Готовься атаковать! – прокричал Кит. – Команда: Гром!!

Гремлины приняли боевое положение, приготовившись запустить последние бомбы прямиком в лавину гырхаакка.

Выстрел из импровизированного однозарядного ружья Бартоломео попал точно в цель. У него был только один шанс, только один выстрел. Ничего лучше за столь короткий срок Брюзга сделать не смог бы, учитывая, что параллельно приходилось клепать бомбы. Но Бартоломео сработал точно, пустив пулю прямиком в сердце вождя гырхаакка, и тут же убив его, без сомнения. Вот только остановит ли это гырхаакка, Кит не знал, и не мог позволить терять драгоценные секунды, разбираясь в намерениях враждебного племени, потому и отдал команду готовиться к атаке.

Однако, когда вождь выпал из седла на землю, гырахаакка остановились. Несколько воинов спешились, другие обступили их плотной стеной, и что там происходит, разглядеть было невозможно.

Между тем, Бартоломео поднялся, поводил плечом, разминая его, должно быть отдача оказалась не шуточной, и вернулся к своему войску.

– Ты – молодец, – похвалила его Сибил.

– Ага, отличный выстрел, дружище! – поддержал Кит.

– Точно так, как ты научил меня, друг Кит, – со свойственной его народу скромностью проговорил Бартоломео, однако заметно довольный похвалами людей.

– Что у них там происходит? – Сибил пыталась разглядеть хоть что-нибудь, поднимаясь на мыски, но всадники гырхаакка закрывали обзор своим кольцом. Были слышны какие-то выкрики и переговоры.

– Нельзя давать им передышку, – решил Кит. – Бартоломео, друг мой, ну-ка скажи им, что, если они немедленно не сдадутся, мы продолжим обстрел. Скажи, что на их вожде смерти могу закончиться, мы не хотим больше никого убивать.

Бартоломео прокричал все это на языке гремлинов, и Кит впервые увидел страх и