Александр Хомяков - Весенние заморозки (СИ) Страница 28

Место, куда он собирался переместиться, прорицатель представил с особой тщательностью. Он старался делать так почаще - перемещения наудачу были небезопасны и для него, и для тех, кто мог оказаться в месте его появления. Дважды за свою жизнь он становился причиной случайной гибели людей, и давно научился без нужды не рисковать. Отправляясь в замок Тислари, он не стал представлять себе кузена - так легко оказаться вмурованым в стену или, появившись в воздухе перед бортом корабля, успеть заметить удивленный взгляд барона Осеннийского и ухнуть вниз, в холодную воду.

Он появился на середине стола в трапезном зале. Последний раз, когда он так сделал, его правая нога оказалась в супнице; но на этот раз обошлось.

Требовалась недюжинная сила воли, чтобы заставить свой взгляд не задерживаться на родных до слез предметах обстановки, но он обладал этой силой. А вот сил физических, подорванных ворожбой против кораблей эсгуриев, не было. Он опустился на стол, и смог лишь слабо хлопнуть три раза в ладоши.

Явившийся на зов слуга не был удивлен его появлением, хотя последний раз Верховного прорицателя видели в родном замке полтора года назад - в связи с тем злосчастным судом трона.

-Найди барона, - устало распорядился прорицатель. - и принеси мне горячего вина со специями.

В ожидании он закрыл глаза и попытался расслабиться телом, не теряя при этом контроля над разумом. В такие моменты видения с утроенной силой одолевали его. Нет, он был рад своему дару предвидения, но не сейчас. Пусть ему многое еще неясно. Но прорицатель уже видел тщету всех тех усилий, что были предприняты им в Нодере, что он предпримет здесь, все, что сделает еще до конца недели в иных местах. Бездействие приведет к еще худшим последствиям - он знал это, отчаянно борясь с судьбой, пытаясь спасти свой народ. Но почти ничего не мог он изменить. Зная, что увиденное непременно осуществится, он хотел видеть в эти дни поменьше, и радость своему пророческому дару обращалась в ненависть.

Одно видение все же успело явить ему на мгновенье лик свой, прежде чем прорицатель отогнал его. Мелькнула темная громада укрепления - он прикусил губу, узнавая замок Риммор. Но виденное игнорировать не стал - что-то очень важное происходило в той древней твердыне, более важное, чем в Нодере или здесь, на островах. Это понимание пришло к нему с видением, неясное чувство значимости.

-Уивер! Пусть в наши дни тебя считают предвестником несчастий, я рад тебя видеть!

Бан, как всегда, одет был просто и практично, разговаривал соответственно, и с виду оставлял смешанное впечатление: как вроде в Старшего вселилась душа Младшего. Другие считали его простаком, особенно аристократы вроде Эрика. Но не прорицатель. Эта отдающая варварством простота смущала его как родича барона, и коробила как ардена и Верховного прорицателя. Но, будучи простым во внешности и общении, простаком Бантор ЭахТислари не был. Жизнь на островах Осенни была жестокой и часто короткой, она не терпела простаков.

Коротко, лаконично прорицатель обрисовал кузену грозящее ему нашествие.

-Проси помощи у Мара Валендинга, - предложил он, желая поскорее отправиться дальше. Прорицатель уже проклинал свою слабость, заставившую его поддаться на просьбы Мелгера-подростка в Нодере. Он потерял много времени, а сколь многое следовало успеть. Считая дни, он знал, как мало у него в запасе.

Барон был удивлен его предложением.

-Любая помощь в наши дни хороша, - остановил прорицатель возражения кузена. - и даже та, что исходит от завоевателей. Гонцы уже оповестили всю Риммарави, что мы будем сражаться в союзе с завоевателями. Я это видел, я вынужден следовать увиденному.

-Ты же не любишь барона Валендинга, Уивер, - вставил-таки Бан, присев на стул напротив него.

Они были одни в трапезном зале, их голоса, проносясь над столом, звеня эхом в куполе потолка и проникая в самые дальние закоулки помещения, звучали со значением, которое постороннее ухо могло воспринять как историческое. Прорицатель уловил этот оттенок в беседе, как улавливал многое, на первый взгляд незначительное: подергивание уголка рта собеседника, легкий запах в весеннем воздухе, особенно сильно взметнувшийся язык пламени в камине, чесотку в пятке. Не обладая значением сами по себе, эти вещи были пылью в ветре судьбы - а для судьбы и пыль не бывает слишком малой. Они порождали видения, в такие моменты прорицатель понимал, что мир вокруг един и взаимосвязан, как тело человеческое, и кровь бежит по его жилам.

Потеряв слишком много крови, мир может погибнуть. Или из него уйдет что-то очень важное.

-А за что его любить? - прорицатель отвлек себя от опасных видениями мыслей. - Его далекий предок получил замок Риммор с окрестностями, по приказу своего предводителя предав казни Эргана Второго. С тех пор за полвека на Римморском побережье нога ардена ступала лишь раз, и ты не хуже меня знаешь, что это была лапа Серого волка. Нет среди миакрингов другого рода, стоившего арденам столько усилий в попытке очеловечить их - и столько жизней. Нынешний барон есть типичный их представитель. Но ради будущего нашего народа надо смирить гордыню, как мы однажды уже смирили ее.

Барон выдохнул с явным облегчением.

-Хорошо, что ты сказал это, Уивер. Мара Валендинга нет среди живых, корабли его - на дне морском, а замок Риммор осажден нерберийцами. Обороняться я буду своими силами.

Совсем непрост был кузен прорицателя.

Вдвоем они вышли во двор замка. Воины и простые люди, что оказались здесь по своим делам - среди них были и жители городка, приютившегося на берегу под стенами замка, и народ из окрестных рыбацких деревень, и даже некоторые с других островов - приветствовали Верховного прорицателя радостными криками. Слеза скатилась по его щеке, непрошеная и потому искренняя. Здесь был его дом, а кричавшие люди были его семьей, маленьким суровым народцем осеннийских арденов. Многих он не видел с молодости и успел забыть, но они помнили его и любили, и простили бы ему, даже разрыдайся он сейчас в полный голос.

Еще одно место, которое прорицатель не хотел покидать. В Нодере его тело требовало отдыха, здесь того же желала его душа.

Только говорило что-то, что он сюда еще вернется. Видение самого себя сидящим у камина в трапезной зале мелькнуло и исчезло, ему на смену явился хоровод других, напоминая, кем он был на самом деле.

Верховным прорицателем. Слугой и повелителем арденов, всех до единого, безраздельным властелином и рабом до смерти. Правление его было службой, так было и до него, но только сами Верховные прорицатели знали и понимали это. Они должны были знать будущее и готовить к нему свой народ.