Генри Каттнер - Мир тьмы Страница 28

Я осторожно поднялся на ноги и услышал серебристый звон. Хрустальная Маска разбилась, упав с моего плеча. Ее осколки смешались с осколками Меча, который уничтожил Ллура. И мне показалось, я понял, в чем тут дело.

Постепенно наш мир становился все более чуждым Ллуру. Но человек ли, демон ли, бог ли, мутант — кем бы он ни был, — Ллур не мог не поддерживать связи с Миром Тьмы, породившим его. Эту связь осуществлял Меч, Имя Которому — Ллур. Только благодаря Мечу Ллур принимал жертвоприношения, участвовал в пышных церемониях Посвящения, одна из которых сделала меня его Избранником.

Хрустальный Меч — этот мостик, по которому Ллур возвращался в Мир Тьмы, — хранился в надежном тайнике. Разве удалось бы кому-нибудь найти его без подсказки Гаста Райми? И кому, кроме могущественного лорда Ганелона… с небольшой помощью Фрейдис, конечно… удалось бы поразить им Золотое Окно? Да, Ллур берег свой Меч, как зеницу ока. Но и Ллур был бессилен против человека, который мог поднять этот Меч!

Когда хрустальное лезвие сломалось, мостик в Мир Тьмы исчез, и Ллур канул в хаос, откуда нет возврата.

И Медея, колхидская ведьма в алом, потерянная любовь, похитительница душ, ушла в небытие и не сможет ко мне вернуться??

На мгновение я закрыл глаза.

— Ганелон?

Я поднял голову. Фрейдис хмуро улыбалась мне из-под сдвинутой на лоб повязки. Мы молча смотрели друг на друга, и душа моя ликовала великим ликованием. Мир, который я пробудил к жизни, был моим целиком и полностью, и ни простой смертный, ни эта колдунья не могли помешать мне достичь моей цели. Разве не я победил Ллура и умертвил последних магистров? Разве не я был сейчас самым сильным волшебником в Мире Тьмы? Я рассмеялся и смех мой прокатился по необъятным сводам Кэра который перестал служить пристанищем Ллуру.

— Нарекаю тебя Кэр Ганелон! — вскричал я, с наслаждением вслушиваясь в звуки собственного имени, которые повторяло громкое эхо. — Ганелон! Кэр Ганелон!

Я вновь рассмеялся и обратился к Фрейдис.

— Теперь у лесных жителей появился новый повелитель, старуха. Ты помогла мне, и я щедро награжу тебя, но не забывай, что Ганелон — Повелитель Мира Тьмы!

И эхо послушно повторило мое имя.

— Не торопись, магистр, — спокойно сказала Фрейдис. — Неужели ты думал, что я поверила тебе?

Я презрительно улыбнулся.

— Какое это имеет значение? Только на алтаре Ллура мог погибнуть Ганелон, а Ллура больше нет. Ганелон бессмертен! Ты бессильна против меня, старуха!

На лице Фрейдис, хранившем тайны столетий, не дрогнул ни один мускул. Она смотрела на меня с такой уверенностью, что мне стало не по себе. И хотя я сказал правду, — ни один человек в Мире Тьмы не мог причинить мне вреда, — лесная колдунья продолжала улыбаться.

— Когда-то я послала тебя сквозь потусторонний мир на Землю, — сказала она. — Сможешь ли ты помешать мне сделать это еще раз?

Чувство тревоги, которое я начал было испытывать, прошло. Я с облегчением вздохнул.

— Через день-другой — да, смогу. Сегодня — нет. Но ты забыла, что я — Ганелон, колдунья. Думаю, на этот раз тебе не удастся так легко лишить меня памяти. Ты потеряешь и свое, и мое время, Фрейдис. Попробуй, конечно, если хочешь, но предупреждаю тебя: я вернусь прежде, чем ты закончишь бормотать свои заклинания.

Фрейдис продолжала спокойно улыбаться. Скрестив руки, она спрятала их в широкие рукава мантии. Казалось, лесная колдунья была уверена в своих силах.

— Тебе кажется, что ты богоподобен, Ганелон, — сказала она. — Ты думаешь, что ни один смертный тебе не страшен. Только об одном ты забыл, Ганелон. И у Ллура, и у Эдейрн, и у Медеи, и у Матолча, у каждого из них было свое уязвимое место. Почему ты считаешь себя исключением, магистр Шабаша? В Мире Тьмы тебе нет равного. Но на Земле он есть, лорд Ганелон. И я помогу ему вызвать тебя на бой за свободу Мира Тьмы! Эдвард Бонд может убить тебя, Ганелон!

Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица, как повеяло на меня холодом, словно из-под капюшона Эдейрн. Я действительно забыл! Даже Ллур имел возможность покончить с собой. И я, Ганелон, тоже мог умереть от собственной руки или от руки моего второго я, Эдварда Бонда.

— Тупица! — вскричал я. — Безмозглая дура! Разве ты не знаешь, что мы с Бондом не можем одновременно находиться в одном и том же мире? Когда я вернулся из ссылки, он мгновенно перенесся на Землю, и если ты вызовешь его сейчас в Мир Тьмы, я тоже мгновенно исчезну. Нет такой силы, которая заставит человека встретиться со своим отражением! Как Эдвард Бонд может вызвать меня на бой?

— Очень просто, — Фрейдис улыбнулась. — И ты прав, вы не можете встретиться с ним ни в Мире Тьмы, ни на Земле… Что ты скажешь о потустороннем мире, Ганелон? Неужели ты забыл о его существовании?

И с этими словами она внезапно вынула руки из широких рукавов мантии. В каждой из них сверкала блестящая серебряная трубка. Прежде чем я успел пошевельнуться, колдунья скрестила трубки перед своим улыбающимся лицом, и из их пересечения полился поток энергии невиданной мощности, который способен был расколоть планету на куски в доли секунды.

Я почувствовал, что Врата открываются.

Густая серая мгла… пустота вокруг… Я вздрогнул от неожиданности, сделал шаг назад и тотчас безумный гнев овладел всем моим существом. Я не потерплю фокусов! Как посмела Фрейдис играть со мной, Повелителем Мира Тьмы, в свои жалкие волшебные игры? Я найду, как мне выбраться отсюда, и преподам ей урок, который она не скоро забудет!

На сером фоне появилось зеркало. Откуда? Я видел свое лицо, удивленное, растерянное. Вместо разодранной голубой жертвенной мантии на мне был надет костюм. И вообще, я был какой-то не такой… Я…

— Эдвард Бонд, — раздался за моей спиной голос Фрейдис.

Мое изображение встрепенулось, перевело взгляд в сторону, радостно вскрикнуло моим голосом:

— Фрейдис! Господи, какое счастье! Я так старался…

— Подожди, — перебила его лесная колдунья. — Выслушай меня внимательно. Тебе предстоит последнее, самое тяжелое испытание. Этот человек — Ганелон. Он уничтожил все, что ты сделал для лесных жителей. Он убил Ллура и магистров Шабаша. Никто из нас не в силах бросить вызов его могуществу. Только ты можешь помешать ему вернуться в Мир Тьмы, Эдвард Бонд. Только ты.

Я не стал ждать, когда она скажет что-нибудь еще. Мне было ясно, что надо делать. Кинувшись вперед, я нанес ему сильный удар в лицо, до мельчайшей черточки похожее на мое собственное. Я испытал странное чувство. Мне не хотелось бить Эдварда Бонда. В последнее мгновение я чуть было не удержал руку: мускулы не желали мне повиноваться.