Светлана Гамаюнова - Сказки птицы Гамаюн Страница 28

Микулишна воспитывала меня два года. Она многое мне рассказывала полезного: как собрать и высушить травы, сделать травяной сбор, лечить некоторые болезни, ухаживать за животными, да я откуда-то это и так знала, а вот как жить между людьми — не учила, она сама жила в лесу. Она сообщала какие-то факты: как кто жил в деревне, кто женился, кто родился, а мне хотелось знать, почему так, а не этак.

В ней самой была какая-то тайна, вернее, тайная грусть, которая снедала: не то обида, не то потеря — не просто же так молодая женщина ушла в лес и общалась с людьми только по крайней нужде.

Потом это знакомство с принцами. Они замечательные, они постоянно что-то рассказывали. Какие-то истории, которые с ними случались в детстве и в недавнем времени, вспоминали свои шалости, своих друзей и врагов, случаи на охоте, обсуждали придворные интриги, девушек (правда, до тех пор, пока не узнали, что я девушка), собак и лошадей. Когда спрашивала, рассказывали про людей и королевства. Поэтому за эти два месяца пути я узнала кое-что из жизни людей, но только по их рассказам. Мы мало останавливались в деревнях и поселках, да и вообще ехали по малонаселённым землям. Как-то странно я прокладывала дорогу, надо было бы больше среди людей быть. Я слушала и впитывала всё, как жаждущий воду, и мне всё было мало, всё интересно. Я умела читать, но у меня не было книг, которые помогли бы мне узнать больше, а так хотелось понять этот мир. Постепенно мысли сладко унесли меня в сон.

Рассвет наступил так быстро, что было чувство, будто я и не ложилась. В кибитке уже началось движение, и я выскочила на улицу.

 — Проснулась, красавица? — и Ветер с нежностью приобнял меня. — Завтракаем и летим дальше?

А в это время...

Карен. Разговор принцев о девушке без прошлого

Мы ехали за дровами, я правил лошадьми, запряжёнными в сани, как будто для этого родился. Как человек быстро привыкает к другой жизни. Жизнь при дворе отошла в прошлое, как будто это и не со мной было. И не могу сказать, что это мне не нравилось. Ха, видимо, тоже. Он теперь ловко махал топором, правил лошадьми, ухаживал за ними. Смотрел на происходящее и, как всегда, отмечал всё необычное в лесу. Ему нравилось.

Отправляясь за невестами, мы совершенно не представляли, насколько опасен и в тоже время интересен этот мир, и насколько мало мы о нем знаем. Почему нас не готовили к тому, насколько он неожиданный? Нам даже магическую защиту как-то правильно не преподали, ведь могли погибнуть уже несколько раз. Хорошо, что родители не догадывались, что может произойти в дороге. Я бы своим детям, зная, что может случиться, ни за что не разрешил бы ввязаться в такую авантюру. Вот родители выросли и жили в теплице дворцов, избаловала их жизнь. А может, они знали и хотели, чтобы мы поняли, что есть другая жизнь, научились ее ценить и понимать хоть немного жизнь других людей. Приеду — обязательно спрошу.

Вечером мы вели интересные беседы со Сказителем. Он знал невероятное количество историй, его рассуждения о жизни, людях, странах были удивительные. Как он мог заметить удивительное в обычном, а потом рассказать это так, что дух захватывало! Остальные постояльцы тоже были люди со странными судьбами, мы в этой компании были самыми нормальными. Это во дворце мы были принцами, и одним только рождением уже были особенными, а здесь? Никто не ценил нас за то, что где-то там в королевстве мы были принцами. Кому было дело до того, что я знал придворный этикет, умел пользоваться невероятным количеством столовых приборов, умел писать указы, знал, как правильно себя вести с послами, и разговаривал на нескольких языках. Здесь меня ценили за иное. Почему Лотта, девушка без прошлого, оказалась так нужна? Что в ней особенного?

— Ха, — обратился я к брату, — ты вот скажи, что такого в Лотте, или, вернее, что не так в Лотте, кроме того, что она путь видит?

— Ты меня удивляешь, Хи, только это уже удивительно. Ты знаешь кого-нибудь, кто путь видит?

— Богиня Макошь, — засмеялся я. — Она пути прокладывает тем, кому сочтет нужным.

 — Ну уж Лотта совсем не богиня, и ничего магического я в ней не чувствую, нет в ней магии, разве только магия обаяния. С ней приятно общаться, она располагает людей к себе. Это, конечно, здорово, но есть ещё что-то непонятное, ты тоже чувствуешь?

— Конечно, чувствую, она разговаривает — ей все улыбаются, ещё в дороге на это обратил внимание. Меня особенно удивляет то, как мы к ней привязались, и не только потому, что она хороший проводник.

— Когда мы с ней познакомились, она даже парнишкой выглядела страшненьким, а когда я узнал, что она девушка, просто пожалел — ну как же ей трудно будет в жизни с такой внешностью.

— И тем не менее меня все время тянет с ней пообщаться, мы ведь раньше всё время вместе были, а теперь я скучаю, когда её нет рядом, вот сегодня всё время думаю: ну как она могла с этим Ветром улететь?

— И нас бросить, — добавил Ха почти серьезно.

— Эта история с Ветром донельзя странная. Он искренне ей восхищался и говорил, что она красавица, смотрел влюблёнными глазами. Да и вспомни — Баба Яга её тоже красавицей называла. Может, мы что-то не понимаем в девичьей красе?

— А может, они видят что-то такое, что нам не видно.

— Ну, глаза у неё красивые.

— Смеёшься? Сам знаешь, когда про страшненькую девушку хотят что-то хорошее сказать, говорят, что глаза у неё красивые. Нет, тут что-то еще, мы вот и не думали, а тут какой-то Ветер её может у нас увести. Ты хочешь без неё остаться?

— Вопрос. Конечно, нет. Раньше не задумывался, а без неё пусто. Она нужна не только как проводник, как путница, я привык к её шуткам, ненавязчивой помощи, возле неё просто тепло. Поговорить с ней интересно, она лес, как себя, чувствует, не говоря уже про дорогу.

— А может, она с этим Ветром свое счастье найдет, а мы со своим эгоизмом ей мешать будем?

— Может, и так, но почему-то ужасно неприятно думать, что дальше мы будем ехать без неё, даже если она и не будет дорогу показывать. Хорошо с ней, уютно. Я раньше в дружеские отношения между парнями и девушками не верил, но что, кроме дружбы, к ней можно испытывать, явно ведь не влюблённость. Хотя, как девушку, мне её как-то особенно защитить хочется, оградить от опасности, и от этого Ветра тоже. Откуда он только взялся?

— Да, это проблема. Как представлю, что он её обнимет, не говоря уж про поцелуи, сразу ему в морду дать хочется.

— Мне тоже, и это удивляет. Все-таки её тайна где-то в прошлом кроется, в её происхождении, какое- то оно таинственное, у этой девушки без прошлого. И ещё она всё-таки настоящая девушка. Помнишь, матушка говорила: настоящую девушку от ненастоящей отличает наличие в ней загадки.