Олег Авраменко - Дорога на Тир Минеган Страница 28

— «Она была первой, но придет последней. Однако дочери не заметят ее появления, а найдя, не поймут, кто она такая…» Значит, по твоему предположению, когда Первозданная Искра исчерпает способность порождать другие Искры, то есть своих дочерей, она сама воплотится в ведьму. Тогда между нею и остальными ведьмами возникнут какие-то трения, и их уладит последний король.

— Не совсем так, магистр. Слово «король» — это вторая ошибка в тексте. С «сыновьями» и «дочерьми» я разобрался уже давно, но пророчество и дальше не поддавалось верификации. Только сегодня, когда я вернулся домой, мне внезапно пришло в голову, что, возможно, все исследователи ошибались, считая потерянный лейданский текст переводом со старошинанского. У нас сложился определенный стереотип о лахлинцах как о лютых врагах любой магии, поэтому никто даже не рассматривал возможность, что это пророчество принадлежит лахлинской провидице. А если так, то нужно принять во внимание, что среди немногих слов, которыми исчезнувший лахлинский язык пополнил шинанский, есть слово «князь». У древних лахлинцев оно означало главу рода или военного вождя, но на лейданский неточно переводилось как «rex». Учитывая это, слово «король» в пророчестве следует заменить на «князь», и тогда этот отрывок приобретает абсолютную ясность, даже актуальность. Во многих абрадских королевствах есть княжества, которыми правят графы и герцоги; очень часто князьями неофициально называют всех высших лордов. Есть еще князья на островах, в частности на Лахлине, Инис Шинане и Шогирах, — но в пророчестве говорится о большой земле, то есть о континенте. А на Абраде княжеского титула не существует с прошлого года, с тех пор как Келлах аб Тырнан, князь Леннира, стал королем. Вот именно он и является тем последним князем, который, в соответствии с пророчеством…

Шимас замолчал, заметив на морщинистом лице своего старшего коллеги выражение, к которому не мог подобрать более удачной характеристики, чем «очумелое». Ярлах резко поднял руку и наслал на страницу с текстом пророчества чары верификации. Узор засиял не красным светом, как если бы его применили к обычному тексту, а желтым с красноватыми прожилками — это означало, что написанное действительно имеет пророческую силу, однако содержит ошибки. Магистр аб Конал торопливо, даже несколько нервно, исправил «сыновья» на «дочери», а «король» на «князь».

— Еще замените «второму брату» на «двоюродному брату», а «вторая сестра» на «двоюродная сестра», — подсказал Шимас. — Хотя и так сработает.

Ярлах аб Конал прислушался к его совету и повторно активировал чары. Красные прожилки исчезли, теперь узор был полностью желтым, без малейших примесей других цветов, что свидетельствовало об успешной верификации пророчества. Старый магистр откинулся на спинку кресла и как-то затравленно посмотрел на Шимаса.

— Келлах аб Тырнан… — пробормотал он. — Его дочь Эйрин — ведьма с Первозданной Искрой… Теперь все понятно…

— Так пророчество уже исполнилось? — изумленно спросил Шимас. — Вы что-то знаете об этом?

— Конечно же знаю, — устало кивнул Ярлах аб Конал. — И по твоей милости знаю больше, чем положено.

— Но разве это плохо, магистр?

— Для меня — да. Ведь мне этого не говорили, а значит, не считали нужным. Я знал только то, что девушку нужно остановить, не пустить ее на Тир Минеган, но непременно сохранить ей жизнь… и теперь ясно почему.

— Я вас не понимаю, — сказал сбитый с толку Шимас.

— А тебе и не нужно понимать, мальчик мой, — грустно ответил Ярлах аб Конал. — Знай только, что мне жаль. Я очень жалею, что ты оказался таким умным и так не вовремя разгадал это проклятое пророчество, да еще меня с ним ознакомил. У меня просто нет другого выхода…

С этими словами он нанес магический удар. Шимас, хотя и был растерян, успел отреагировать и чисто рефлекторно поставил защиту, однако мощный поток Темной Энергии мгновенно ее разрушил.

В эти последние секунды никакие картины прошлой жизни не проносились перед внутренним взором Шимаса аб Нейвана. Он испытывал лишь безграничное удивление от того, что его бывший учитель оказался черным колдуном…

Глава V

МЛАДШАЯ СЕСТРА

Тронный зал в Кардугале был небольшим, но обычно его вполне хватало для проведения различных торжественных церемоний при маленьком королевском дворе этого небольшого королевства. Однако сегодня он едва вместил всех приглашенных — хорошо хоть день был не жаркий, а скорее прохладный, и между раскрытыми окнами и дверьми гулял свежий ветерок, разгоняя духоту. Эйрин очень не хотелось, чтобы на таком важном для нее событии женщины изо всех сил обмахивались веерами, а мужчины украдкой вытирали вспотевшие лица, мечтая о том, чтобы все как можно скорее закончилось.

Ее отец король Келлах в гордом одиночестве сидел на троне. Все соседние места справа и слева от него были пусты — и кресла для ближайших родственников, и меньший трон для королевы, который в последние годы, по настоянию отца, всегда занимала Эйрин.

Сейчас же она стояла перед парадными дверьми зала, а мастер церемоний провозглашал:

— Ее высочество принцесса Эйрин со всей дочерней покорностью обращается к своему отцу и государю, светлейшему господину нашему королю Келлаху, с просьбой принять ее и выслушать ее ходатайство.

Когда мастер церемоний договорил, король выждал еще несколько секунд, а потом сказал:

— Пусть заходит.

Придерживая свое тяжелое парчовое платье с пышными шелковыми юбками, Эйрин неторопливо двинулась по красной ковровой дорожке, по обе стороны которой стояли придворные. Они почтительно кланялись ей — в последний раз как своей принцессе, и от осознания этого факта девушке становилось немного грустно.

Нет, Эйрин нисколько не жалела о том, что должно случиться. Уже больше месяца она с нетерпением ожидала этого и то и дело предавалась щемяще-сладким мечтам о будущем — уже таком близком и осязаемом. Но в то же время прекрасно понимала, что тогда у нее начнется совсем другая жизнь, а то, к чему она привыкла с детства, навсегда останется в прошлом. И может, оно и к лучшему, что отец так затягивал переговоры с Шайной, даже выдвинул заранее неприемлемое условие о признании Тир Минеганом нерушимости существующей границы между Ленниром и Румнахом. Он прекрасно знал, что ведьмы не захотят вмешиваться в территориальные споры между южными властителями, а просто использовал это как предлог, чтобы хоть ненадолго отсрочить час прощания с единственной дочерью. Да и сама Эйрин, несмотря на свое нетерпение, радовалась этой задержке. Как бы она ни сетовала на отсутствие со стороны отца надлежащего внимания, но очень любила его и мысль о долгой разлуке с ним навевала ей глубокую печаль. Если бы не эта месячная отсрочка, Эйрин было бы очень трудно оставлять Леннир, а так ей хватило времени, чтобы постепенно приучить себя к неизбежному, насладиться последними днями общения с отцом, кузиной Финнелой, дядей Рисом и тетей Идрис, с остальными родственниками, друзьями и знакомыми…