Олег Авраменко - Игры Вышнего Мира Страница 28

Бросив последний взгляд на бездыханное тело Нуйона, Ларссон спрятал посох под камзол (инструмент был весьма ценный) и вышел из лаборатории. Впереди его ожидал долгий путь в Торининский архипелаг.

Глава 11

С того дня, как Марк принял предложение Ильмарссона и стал изучать университетский курс, свободного времени у него заметно поубавилось, но он об этом совершенно не жалел. Ему нравилось учиться, и после занятий со школьниками он с удовольствием брался за собственные учебники, а по субботам встречался со старшими преподавателями, отчитывался за пройденный материал и получал новые задания.

В учёбе, как и на уроках, пару ему составляла Андреа. Прежде Марк думал, что она уже давно готовится к получению степени бакалавра, но на деле оказалось, что начала лишь в этом году, да и то не сразу, а примерно за месяц до его появления в школе. Таким образом, они проходили одно и то же, всё чаще занимались вместе, порой засиживаясь до позднего вечера, что вызывало у Гвен крайнее раздражение. Сама она, в отличие от подруги, продолжать своё образование решительно не желала — в чём была целиком солидарна с Сондерсом, который после школы закончил Мерадорскую академию для колдунов с промежуточным даром и на этом остановился, считая, что полученных там знаний ему хватит с лихвой. В определённом смысле они были правы: и без степени бакалавра Ульрих отлично проводил практикумы по алхимии, а Гвен — лабораторные занятия по животной и растительной магии. Однако у Марка амбиции простирались гораздо дальше должности ассистента преподавателя, а кроме того, он просто хотел знать как можно больше. Такими же мотивами руководствовалась и Андреа.

Ко всему прочему, загруженность учёбой давала Марку возможность под благовидным предлогом отклонять настойчивые просьбы Герти и Абигали вечерком зайти к ним в гости, а на выходные прогуляться в город. Не то чтобы ему не нравилось их общество, как раз наоборот — порой было приятно провести с ними время (хотя, надо признать, непрестанная трескотня Абигали порядком утомляла его). Главная проблема заключалась в том, что Марк был учителем, и то предпочтение, которое он оказывал двум школьницам (пусть даже исключительно вне уроков), вызывало зависть у других учеников, особенно у старших девочек. А Зигфрида фон Дитцель-Бильмердер даже ревновала — однажды Ульрих Сондерс случайно услышал, как она в разговоре с двумя мальчиками таких же голубых кровей громко возмущалась тем, что Марк выбрал себе в любимицы «неотёсанных простолюдинок».

Впрочем, от воскресных прогулок с Герти и Абигалью Марк по-прежнему не отказывался — но лишь при условии, что вместе с ним соглашалась пойти Андреа. Герти только радовалась такой компании, а вот Абигаль, хоть и не возражала, почему-то была недовольна и исподволь дулась. Но в этом Марк видел и позитив — в присутствии Андреа она немного сдерживала свою болтливость.

Но долго так не продолжалось. В последнее воскресенье июня, когда они вернулись с очередной прогулки и, поужинав, направились в свои квартиры, Андреа сказала Марку:

— Ну всё, с меня хватит! Больше я с вами не пойду.

— Тебе скучно? — спросил он.

— Не в том дело. Просто я устала терпеть волчьи взгляды Абигали. Она ясно даёт мне понять, что я ей здорово мешаю.

— Но почему?

Андреа тихо вздохнула:

— Не строй из себя святую простоту, Марк. Думаешь, я не догадалась, что ты используешь меня в качестве дуэньи? Идея, в общем, неплохая — в моём присутствии Абигаль стесняется открыто флиртовать с тобой. Но это не выход, пойми. Так ты только загоняешь проблему в угол, а её надо решать. Если хочешь, я серьёзно поговорю с Абигалью, объясню ей, что ты, как учитель, связан строгими правилами поведения с учениками и не сможешь ответить на её чувства — по крайней мере до тех пор, пока она не закончит школу.

Марк резко остановился и озадаченно посмотрел на Андреа:

— Ты о чём?

Она ответила ему таким же удивлённым взглядом:

— А ты что, не заметил? Ведь девочка по уши влюблена в тебя. — Андреа сокрушённо покачала головой. — Эх, Марк, Марк! Ты сам ещё такой мальчишка…

Они в молчании поднялись на седьмой этаж и возле квартиры Андреа попрощались до завтра. Марк двинулся дальше по коридору, напряжённо размышляя над только что услышанным. Он рылся в своей памяти, но никак не находил убедительных подтверждений словам Андреа — и вместе с тем понимал, что у неё не было причин обманывать его. Возможно, она просто ошиблась, неверно истолковала поведение Абигали, и ему очень хотелось в это верить. Тем не менее, он сильно опасался, что Андреа всё-таки права…

Целиком погружённый в раздумья, Марк вошёл в свою квартиру, запер наружную дверь и уже собирался пройти в спальню, чтобы переодеться, как вдруг заметил, что из-под двери кабинета пробивается тонкая полоска света — не тусклого, вечернего, а яркого, от эльм-светильника. Мигом сосредоточившись, он осторожно попытался «прощупать» комнату — и тут же натолкнулся на непроницаемый барьер. Такой барьер могли создать только двое на всём белом свете, и Марк сразу догадался, кто из них пожаловал к нему в гости и по какому поводу. Глубоко вдохнув, он вошёл в кабинет.

Она стояла возле письменного стола, держа в руках раскрытую книгу — первый том «Принципов современной математической магии». На ней был розовый шёлковый халат, схваченный вокруг талии тонким пояском, и бархатные тапочки на босу ногу. Её вьющиеся золотистые волосы были причёсаны небрежно, а на лице отсутствовали малейшие следы косметики. Очевидно, она лишь недавно проснулась — в королевском дворце на Грани Палатина было как раз утро.

У Марка защемило сердце. Так случалось всегда, когда он видел её, и ничего поделать с собой не мог. Лишь надеялся, что она этого не замечает.

— Здравствуйте, Инга, — сказал он.

— Здравствуй, Марк, — ответила она и положила книгу на стол. — Вижу, ты начал изучать матмагию. Ну и как?

— Очень интересно, хотя и сложно. А вы давно здесь?

— Минут пять, не больше. Но была намерена ждать до упора. Иначе тебя никак не поймаешь. Разве только нагрянув среди ночи.

Марк растерянно потупился:

— Извините…

— И это всё? — сердито спросила Инга. — Просто «извините»? Позавчера ты прогулял мой день рождения, и мало что просто прогулял — ещё и поставил меня в глупейшее положение! Я, как и договаривались, явилась за тобой в здешнюю полночь, но в квартире тебя не застала. Стала ждать — а вдруг ты где-то задержался. Потом пыталась вызвать — но ты не отвечал. Я, знаешь ли, сильно разволновалась, подняла на ноги Ильмарссона, хорошо хоть не всю школу. А он без труда связался с тобой и сообщил мне, что ты в полном порядке, но насчёт дня рождения передумал. Надо сказать, в дурацком свете я предстала перед вашим главным мастером!