Михаил Высоцкий - Принцесса и арбалет. Том 2 Страница 28

Кстати, как там Сташа… А никак! Ответна ли любовь чародея к ведьме — об этом не знал никто, кроме нее. Непроницаемое лицо, абсолютный контроль и полная невозмутимость. Ой, чувствую, сейчас может начаться…

Не началось. Общую обстановку «разрядила» Алиса.

— Сташенька, девочка моя! Как я рада тебя видеть! Ты приехала в гости к своей тете Алисе? И мальчика своего с собой привела? Как я рада, как я рада! Сташенька, познакомься — а это Вечеж, он тоже хороший мальчик! Вечеж, а это Сташенька, моя девочка любимая! А вы, молодой человек…

— Михаил. Михаил Михайлович Алистин, — меня ничего не тянуло на откровенность — просто я понял, что никакой обман в такой компании не пройдет. А лишь полуправда, да и то, когда правды больше говоришь, чем умалчиваешь. Тут надо быть очень, и очень внимательным…

— Сташа, рад познакомиться! Я Вечеж, впрочем, тетя Алиса меня уже представила! А у вас, молодой человек, признаюсь, очень и очень занимательное оружие… Не дадите посмотреть?

— Детки, что вы сразу о своих игрушках! — вмешалась Алиса, поднимаясь своим более чем двухметровым ростом с кресла, — Давайте я вас сначала чайком напою, у меня как раз чайничек вот-вот должен закипеть! А потом, за чайком, мы и поговорим о жизни…

Ой, чувствую, поговорим! Я человек не азартный, но когда рядом Вечеж, он же Золотой Чародей… Простое чаепитие может спокойно превратиться в пересечение километровой пропасти по шелковой нити или марафонскому бегу по лезвию ножа!

— Сташенька, девочка, ты чего так долго у своей тетушки Алисы не показывалась? Ты пей, пей чаек! И пусть твои мальчики пьют. И пусть твоя подружка пьет, хороший чаек.

— Спасибо, тетушка!

— Да что ты, что ты, доченька! Не за что! Ты знаешь, я всегда рада тебя видеть! Мальчики, вам чаек нравится?

— Благодарствую, госпожа, — Бесс настолько легко переходил на свой вычурный язык, который я для себя переводил мысленно устаревшими русскими формами, что я аж диву давался. Нормальный вроде человек, а стоит с герцогом встретится, или на званый ужин к старухе попасть — моментально преображается! Уже это не седой бандит-некромант, не любовник и гражданский муж Валеры, а самый что ни на есть аристократ! Тьфу на них…

— Спасибо, очень вкусно! — поддержала своего парня Лера.

— Угу, — буркнул Федя.

Бил промолчал. Нет, он бы может что-то и сказал — но его с нами не было, по какой-то причине он не захотел бросать своего «учителя» Герсея, и потому промолчал. То есть я предполагаю, что он промолчал. Может, как раз в этот момент он что-то и говорил, но не тут и не нам.

— А ты, Михаильчик? Чаек тебе нравится?

Мое имя искривляли по-разному. Михаила можно назвать Мишей, Мишуткой, Мишаней, Мишенькой, Мишуточкой, Михаськой, можно МихМихом назвать, я же Михаил Михайлович. Но чтоб Михаильчиком…

— Да, Михаил? — внезапно обратился ко мне Вечеж, — Как тебе чай?

— Лично я люблю более крепкие и менее сладкие напитки, — сделал я мягкий намек на то, что розовая водичка с «медом», сахаром, печеньями и пирогом — это несколько не то, к чему я привык.

— Это легко исправить! — заметил Золотой Чародей, и, «элементарным» заклинанием шестого уровня, придал моему чаю большую терпкость при меньшей сладости, — Так лучше?

— Намного! — заверил я.

— Я за тебя рад. Между прочим, мог бы и сам такое сделать, не дожидаясь, пока я решу свою помощь предложить…

Мог бы? В принципе, мог. Сконцентрировавшись, накопив энергии, потянув, аккуратно, за определенные магические нити в Сумракетм, быть может, попытки с десятой я бы тоже добился такого результата. Но это не важно. То, что сделал Вечеж — это была не альтруистическая помощь, не демонстрация своей силы, а вызов. Обращенный ко мне вызов. И, перефразируя на более привычный язык, последняя фраза звучала, примерно, так. "Михаил, я знаю, что ты неплохой маг. Однако я хочу, чтоб ты знал — по сравнению со мной ты никто, и живой ты лишь потому, что я во-первых не хочу обижать хозяйку этого гостеприимного дома, а во-вторых ты друг Сташи, и я не хочу при первом же знакомстве портить с ней отношения".

Последние слова Золотого были настолько завуалированы под светскую беседу, что их истинный смысл не понял один только Федя. До остальных все прекрасно дошло, и Алиса вынуждена была опять разряжать обстановку.

— Мальчики, не ссорьтесь! Давайте допивать чаек, Вечеж, не шали! Ты не у себя дома, ты у тети своей Алисы в гостях! Будь послушным мальчиком! Я сейчас на кухню сбегаю, тортика вам принесу.

— Хорошо, тетя, — успокоил ее Чародей, — Сташа, а ты тете Алисе… — пауза.

— Тетушка Алиса меня многому научила в жизни, Вечеж. И я ей очень благодарна, — отставив едва пригубленную эмалированную чашку в сторону ответила ведьма, — А ты? Я тебя тут раньше никогда не видела, волшебник.

— О, вижу, ты тоже знакома с волшебством!

— Я ведьма! И я этим горжусь!

— Мое восхищение, Ваше Ведьмовское Величие! Позвольте сказать то, что Вам уже наверняка не раз говорили — Вы прекрасны!

Из любых других уст такое обращение к Сташе, пусть и наделенной неплохими формами, пусть и привлекательной, с магнетизмом настоящей женственности, но отнюдь не красавице, прозвучало бы как сарказм. Как насмешка. Или как не очень хороший комплимент, слишком прямой, грубый и льстивый. Такой комплимент вызвал бы разве что улыбку. Но, странное дело, после подобных слов, произнесенный Золотым Чародеем, улыбаться никому не хотелось. Скорее сглотнуть стоящий комок в горле и побыстрее смыться отсюда.

— Спасибо, — только и смогла ответить Сташа.

— Вы — настоящий Черный Бриллиант, — продолжал Чародей намеки на внешность Сташи, в частности на цвет волос, — Ваша огранка безупречно, если же еще подобрать достойную Вас оправу — Ваш блеск затмит свет солнца! Ваше Ведьмовство, я покорен и поражен! Вы ранили меня прямо в сердце!

Вот тебе и все ухаживания. Вот месяцы походов в кино, пикников на природе, занятий в библиотеке. Дней рождений, обязательного знакомства с родителями, и, наконец, признания в любви. Золотой Чародей решил перейти сразу к последнему этапу — его не интересовал длительный процесс, он захотел, и получил. И возразить такому никто не мог. Или мог?

— Мальчики, девочки, я вижу, вы уже подружились! Как же тетушка Алиса рада за вас! Хотите тортика? Сташенька, что же ты такая грустная?

— Грустная, тетя? Я не грустная — я злая!

— Боже мой, Сташенька, кто же тебя обидел? Кто этот негодник?

— Этот негодник, тетушка — Вечеж, который почему-то решил, что я — продажная девка, и меня можно купить красивой оправой! Да, волшебник?