Алексей Корепанов - Заколдованный остров Страница 28

Здесь же, у обрыва. В это же время. Форма повторялась, а содержание было разным, как бокал с вином и бокал с пивом…

– Ты газету читаешь? – внезапно спросил он.

– А что? – в серых глазах Альтера блеснула легкая усмешка. – Думаешь, я интересный потому, что читаю «Ежедневную»?

– Нет, я о другом… В общем-то… – Влад замялся, подыскивая слова.

Как осторожно расспросить Альтера о том, что сегодня открылось ему, Владу? Или не надо об этом говорить, не надо, чтобы собеседник понял, что он, Влад, уже не такой, как вчера?

Альтер молча смотрел на него, ожидая продолжения. Его открытое лицо с правильными чертами не выражало никаких эмоций, взгляд был спокоен.

Альтер казался надежным человеком, способным понять и помочь… но не лучше ли все-таки повременить с откровениями?

– Ты не замечаешь вокруг ничего странного? – поколебавшись, все же бросил пробный камешек Влад.

– Что тебе кажется странным? – лицо Альтера по-прежнему оставалось бесстрастным.

– Ну… разное…

Альтер подался к нему и негромко сказал:

– Да, Влад, я знаю о странностях. Я понимаю, что ты имеешь в виду. Но говорить об этом я не буду. – Альтер поднял палец. – Не буду, Влад. И тебе не советую.

От этих слов Влада пробрал озноб. Но озноб не страха, а возбуждения.

Альтер знал. Альтер вообще очень много знал. Знал, что невозможно разбиться, прыгнув с крыши Магистрата. Знал древние изречения. Знал закон о возмездии за прошлые грехи. Что он еще знал?..

«Теперь я способен помнить, – подумал Влад. – Я буду вызывать его на разговоры, я буду вытягивать, выдавливать из него знания, я заставлю его рассказать о том, что ему известно. Только не спешить! Он, кажется, чего-то опасается… Осторожно, по крупице, по капельке…

Мы станем единомышленниками, мы вдвоем расколем этот орешек…»

– Чем ты занимаешься, Альтер?

– Беседую с тобой, – усмехнулся Альтер.

– А кроме наших бесед?

– Я занимаюсь своими делами, – в голосе Альтера Владу послышались жесткие нотки. – У меня есть определенная цель – думаю, этого будет достаточно для ответа.

«Кажется, я знаю твою цель, – подумал Влад. – Ты ищешь объяснение.

Это хорошо, Альтер. Это хорошо…»

– Ладно, – Альтер звучно хлопнул себя по коленям и встал со скамьи. – Раз уж заговорили о делах – значит, пора идти. Не прощаюсь, Влад; где-нибудь да увидимся.

– Только не на кулачных боях. Я туда больше не ходок.

Альтер понимающе кивнул и направился было в сторону выходящих на набережную домов, но, сделав несколько шагов, остановился и обернулся.

– Не пора ли тебе к Дилии на чай, Влад?

Влад на несколько мгновений словно приклеился к ограде, потом шагнул к белокурому рослому парню с бесстрастным лицом.

– Ты что, следишь за мной?

– Нас не так уж много; каждый на виду. И вот что я тебе скажу, Влад, – голос Альтера стал тихим и доверительным. – Если хочешь что-то предпринять

– действуй крайне осторожно. Никого ни о чем не расспрашивай. Я тебя только что предупреждал.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Потом Альтер повернулся и удалился своей обычной неторпливой походкой, а Влад остался стоять посреди пустынной тихой набережной.

Альтер действовал в одиночку. Альтер никому не доверял – это было ясно. Значит, у него были основания никому не доверять? Судя по его поведению – были…

«Что ж, попробуем разобраться, – подумал Влад. – И если мне удастся

хоть в чем-то разобраться, я поделюсь с тобой, Альтер. И ты поймешь, что

на меня можно положиться».

Сцепив руки за спиной, он довольно долго прохаживался по набережной, отрешенно глядя на чистые, словно недавно тщательно вымытые мраморные плиты под ногами. Привычная тоска не давила на плечи, и бесследно сгинуло уныние – появился просвет, появилась цель, до которой непременно нужно добраться.

С чего начать? С проверки. Газета газетой, там можно напечатать все, что угодно; слова могут соответствовать действительности, но могут и искажать ее. И даже сообщать о том, чего на самом деле вовсе и не было. Вероятно, улицы в одиннадцатом квартале и вправду перекопаны, а скульптурная группа «Музыканты» сейчас торчит из Воды у причала. Это он проверит сегодня, а потом еще раз проверит завтра. А что еще можно выяснить сегодня, прямо сейчас?

«Дилия! – вспыхнуло в голове, словно кто-то среди ночи включил свет.

– Если все мы живем в одном и том же непрестанно повторяющемся дне, то она вновь должна рисовать ту же самую картину, что и вчера. Альтер прав: пора идти на чай к Дилии».

Он энергично шагал по улицам, обгоняя редких прохожих, и только поймав чей-то взгляд, перешел на неторопливый шаг и, сдерживая себя, добрался до ворот Дилии. Следовало помнить совет Альтера и не привлекать к себе постороннее внимание: кто знает, что за люди окружают его? И случайно ли вчера прицепился к нему квартальный смотритель Скорпион? И почему именно его отыскал на переполненных трибунах распорядитель кулачных боев? И что за женщина встретилась ему в двух шагах от дома? Случайна ли была эта встреча?..

Смуглолицая черноглазая служанка открыла калитку и улыбнулась Владу.

Одета она была так же, как и вчера – в темно-зеленое, переливающееся, струящееся. Влад кивнул ей и углубился во двор, где все ему было знакомо. Отодвинул легко скользнувшую в сторону дверь и вошел в светлую мастерскую Дилии.

Мастерская выглядела обычно: включенные светильники в виде чудовищ, картины вдоль стен – красных с золотом, – пятна засохшей краски на светлом полу. Нигде не было видно никаких следов вчерашнего бедствия; в мастерской было сухо и слегка пахло красками и еще чем-то ароматным и тонким, и Влад подумал, что именно так здесь пахнет всегда. Дилия сидела вполоборота к дверному проему возле подставки с холстом и смотрела на Влада. На ней было вчерашнее бирюзовое платье с желтым изящным ремешком и тонкая накидка, стянутая шнурком на высокой груди.

В серебряном обруче, охватывающем чистый, белый, похожий на мрамор лоб Дилии, переливались огни светильников. Стоящая перед ней на подставке картина была еще не закончена, но Влад сразу узнал ее: с холста уставилось на него перекошенное злобное лицо с холодными выкаченными глазами и кривящимся узким ртом. Лицо было нечеловеческим, лицо было уродливым и жестоким; но все-таки не чудовище смотрело на Влада с картины – это, несомненно, был человек.

Дилия опять, как и вчера, переносила на холст созданный ее странным воображением образ того же мерзкого человека. Что за дикие образы творила ее причудливая фантазия? Почему Дилия никогда не отображала окружающее: зажатые стенами улицы, набережную, окрестные поля, праздных и деловитых горожан?..