Ольга Связина - В погоне за мечтой Страница 29

Не река – настоящий фонтан, водопад, океан крови хлынул мне на руки и юбку, без того уже ни на что не похожую. Разбойник вздрогнул и совсем было собрался помереть, но в последней, наверняка совершенно бессмысленной попытке остановить кровоизвержение я зажала руками обе раны – входное и выходное отверстие. Несколько секунд левая ладонь чувствовала слабые толчки, похожие на биение пульса, а затем весь мир вокруг нас будто замер: лишь в уголке глаза лежащего разбойника появилась большая бриллиантово-прозрачная слеза, медленно набухла и скатилась по грязной щеке, утонув в снегу.

«Мертвые не моргают», – напоследок успела подумать я, и… потеряла сознание.

…Он бежал по облаку, проваливаясь почти по пояс при каждом неосторожном шаге. Вот я и умерла – тела не чувствую, и все вокруг такое белоснежное, сияющее…

Любимый подбежал совсем близко – я всегда знала, что он настоящий ангел! Но вот повел себя вовсе не по-ангельски: схватил меня за плечи и принялся энергично встряхивать – душа тут же торопливо вернулась в тело, заставив почувствовать каждую клеточку, каждую ноющую жилку, каждый сантиметр горящей от холода кожи.

– Я… жива? – В голосе явственно чувствовалось больше недоверия, чем радости по этому поводу.

– Сколько крови, сколько крови! – вместо ответа пробормотал он и принялся ощупывать меня в поисках ран – не слишком-то трепетно и нежно… хотя мое посиневшее пупырчатое тельце сейчас вряд ли хоть у кого-то могло вызвать эротические ассоциации. Разве что у не слишком притязательного маньяка-некрофила.

– Это не моя. – В первом порыве подавшись навстречу, в следующую секунду я вспомнила, в каком виде покинула разбойничью пещеру, и, отталкиваясь руками и ногами, насколько рыхлый наст позволял на него опереться, поползла прочь.

– А чья?

– Разбойника… Он где-то тут же должен лежать.

– Никого нет. – Он покачал головой. – Наверное, не добила. Ну, да, вот и стрела валяется – вырвал и убежал.

– Не мог он убежать, не такая это рана!

– Кровавых следов нет. И вообще никаких следов. Не по воздуху же он улетел!

– Не подходи ко мне! – устав ползать по поляне кругами, наконец приказала я.

– Почему?

«Я… Грязная, страшная! По-моему, в этом платье даже блохи завелись! Не хочу такой запомниться!» – Насколько проще была бы жизнь, если бы мы всегда говорили то, что думаем… Но и на этот раз, сердито посопев, я лишь выдавила: – Не хочу, и все!

– Глупенькая! – усмехнулся король и одним движением подхватил меня на руки. От прикосновений горячих ладоней я почувствовала, что вот-вот растаю, как Снегурочка… В кино или книге такой романтический момент главные герои непременно закрепили бы в меру страстным поцелуем. Забыв обо всем – даже о том, как выгляжу, – я облизала губы и подалась вперед. Он медленно наклонился… И тут снова – как всегда, в самый неподходящий момент, – я потеряла сознание!!

Глава 10

Очнулась я довольно быстро, но дипломатично предпочла пока не подавать признаков жизни – так приятно было почувствовать себя не «всемогущей, прости господи, чародейкой», а просто слабой, нуждающейся в заботе женщиной!

Утопая в снегу по колено, а временами по пояс, любимый мужественно шагал вперед, периодически теряя то равновесие, то меня (падать было мягко, так что лично я не в претензии). Однако так выбираться из сугробного плена можно будет и несколько суток – продвигались мы в час по чайной ложке. Рядом с лучшим человеком на земле я готова была провести весь остаток жизни (на таком холоде она будет недолгой), но у него оказались другие планы на этот счет.

Пристально вглядевшись в мое безмятежное лицо (сквозь полуопущенные ресницы все достаточно хорошо видно!), король, по-видимому, не заметил никаких признаков возвращающегося сознания и с резким хэканьем перекинул меня через плечо, точно мешок картошки. Мечтая, что когда-нибудь мужчины будут носить меня на руках, я все же представляла себе процесс несколько иначе… Но обижаться не стала. Просто не успела, в очередной раз лишившись чувств – на этот раз всерьез и надолго.

…Пришла в себя от неприятного ощущения потряхивания и покачивания. Ну точно – я в карете… И кто-то осторожно похлопывает меня по щекам.

– Машенька! – Ее встревоженная мордашка была первым, что я увидела, открыв глаза. – С тобой все в порядке? Живот не болит?

– Слава богу, госпожа, вы очнулись! – всхлипнула девушка.

– Ну-ну, успокойся. – Я потрепала ее по плечу и попыталась выпрямиться: сиденье кареты было сплошь усыпано мириадами мягчайших подушечек, и я барахталась в них, как муха в меду, не находя точку опоры. Просто королевская роскошь!

– Ваше величество! – Мой венценосный работодатель, удобно (насколько это вообще возможно в скачущей по ухабам карете) устроившийся на противоположном сиденье, спиной по ходу экипажа, ответил встречным реверансом:

– Госпожа придворная чародейка!

– А что вы тут делаете? – От растерянности я не придумала лучшего вопроса.

– Прибыл на зов о помощи.

– Но зачем же лично, подвергая свою драгоценную жизнь такой опасности! Можно было просто послать егерей…

Боже мой, что я несу! Наручники мне… на язык!

– Я не мог прореагировать иначе на личное письмо.

– Личное?!

– Вы подписали его собственным именем. К тому же не думаю, что подвергался в лесу большей опасности, чем во дворце. С вашим исчезновением там стали твориться странные вещи…

– Это заговор! – хором воскликнули мы с Машенькой.

И, дрожа от верноподданнического азарта, принялись наперебой вываливать на сюзерена информацию. Только одного мы так и не смогли ему назвать – имени заказчика. В лучших разбойничьих традициях, Тимоха общался с ним один на один, без свидетелей, и знали злодея в лицо разве что он да Хрипатый. Эпизод, когда я благородно отпустила разбойников на все четыре стороны (хотя и не могла противопоставить им никакой реальной силы, кроме криков и угроз), деликатно обошли. О том, что случилось после того, как я в первый раз упала в обморок – наверное, от вида крови, – знала только Машенька.

– Госпожа опустилась на колени и принялась водить над разбойником руками, – с готовностью доложила об увиденном она. – Потом схватила его за горло… И замерла. Потом медленно завалилась на бок и упала в снег. А еще через какое-то время разбойник поднялся и ушел…

– Этого не может быть! – перебила я рассказчицу. – С такой кровопотерей он не мог далеко уйти! Ваше величество, вы же сами видели!

– Следов не было, – то ли поддержал, то ли возразил мне он.

– Разбойники привязывают к ногам такие специальные дощечки, чтобы не оставлять следов. – Горничная посмотрела на него снисходительно. – А я что видела, то и говорю. И ничего не придумываю. Правда, он покачивался на ходу и хватался за деревья, но шел!