Лич на стажировке. Часть 3 (СИ) - "Алаис" Страница 29

— Занятно, — тем временем буркнул подселенец. — Тот редкий случай, когда твоя слабость пошла на пользу.

— Ты о чем? — я все еще пыталась определиться, какое из чувств победит — облегчение от своевременности его вмешательства или же возмущение самим фактом перехвата и молчанием Альда о словах Килира. — И что это было?

— О том, что чары слуха ты до сих пор не активировала. И что держишься в воздухе ниже обычного.

Снова этот терпеливо-менторский тон. Ладно, пусть будет облегчение.

— Так, а что это было? — повторила я свой вопрос.

— Ловушка.

— О, а я и не заметила, — у меня даже откуда-то вдруг взялись силы, чтобы съязвить. — Что за серебристое нечто пролетело?

— Насколько я успел понять, это была плененная душа. И что-то вроде магического заряда, созданного на ее основе.

— То есть дух сейчас вернется?

— Нет, выполнив свою задачу, он рассеялся.

— С чего такая уверенность?

— Потому что он был серебристым, — Альд ответил таким тоном, будто это пояснение было простым и очевидным.

— Зачем тогда захлопнул дверь?

— В ловушке могло быть больше одного духа.

— А через дверь, значит, не пролетит? — скептически поинтересовалась я.

— Ее открытие, скорее всего, активировало ловушку. А если ты присмотришься к двери, — с издевкой добавил подселенец, — то заметишь на ней пару маленьких, но очень интересных символов.

Я честно рассматривала дверь на протяжении примерно минуты. То ли это какая-то шутка, то ли…

— Левый нижний угол, — подселенец снизошел до подсказки, — нацарапано так, что издалека сливается с трещинами.

Осторожно наклонившись, я увидела знакомые защитные руны в сопровождении нескольких мне не известных. На потемневшем от времени дереве они действительно были едва заметны.

— Вот и когда, скажи мне, ты умудрился их заметить?

— Когда уворачивался от духа.

Мне оставалось лишь пожать плечами. Это насколько внимательным занудой нужно быть, чтобы в те несколько секунд, во время которых мои кости находились чуть ли не на полу, успеть рассмотреть низ двери. Похоже, Альд уловил то ли мои мысли, то ли эмоции, то ли все вместе.

— На самом деле, — отсмеявшись, заявил он, — все объясняется куда проще. Это привычка. Когда зачаровывают дверь, то начертанное заклинание обычно размещают в нижнем левом углу по ходу открытия или в нижнем правом, если против него.

— Почему именно там?

— Понятия не имею. Возможно, традиция, — подселенец снова издал смешок и добавил, — например, из-за относительной незаметности.

— Если это, судя по твоему тону, общеизвестный факт, то о какой незаметности можно тогда говорить?

— На самом деле мне кажется, что место начертания символов вообще значения не имеет. Просто внизу они чаще стираются и, соответственно, чаще требуется помощь мастера для обновления чар, — в голосе Альда мне послышалась ухмылка.

— Вот это звучит как-то более правдоподобно…

— А теперь, — подселенец посерьезнел. — Попробуй снова открыть дверь. Но будь готова ее тут же захлопнуть.

— Угу.

Чуть дрогнувшей рукой я взялась за ручку.

— Кстати, — осенило меня, — у меня же нет слуха, почему я услышала щелчок, когда открылась дверь?

— Потому что его услышал я, — спокойно ответил подселенец.

— Очень интересно, но ничего не понятно.

— Тем более, что это был не звук. Точнее, не совсем звук… Моя метка.

— Понятнее не стало, знаешь ли.

— Потом расскажу.

— А-а-альд?..

— Потом, — повторил подселенец. — Твое чувство несвоевременности не перестает меня удивлять. И да, слух пока тоже не восстанавливай.

Ага, как будто мне удалось бы восстановить его без потери чего-нибудь другого. Зрения, например.

— Почему? — вместо этого спросила я.

— Оба раза, когда я видел подобные ловушки в действии, они были… громкими, мягко говоря.

— Вот как…

— Настолько громкими, что трое живых после активации лишились слуха до самого посмертия. Нам это не грозит, конечно, но все равно приятного мало. Открывай уже дверь, а то так и рассыпешься перед ней. Время не на нашей стороне.

Да уж, с последним аргументом спорить было трудно. Я осторожно приотворила дверь, из-за недостатка видимости по привычке обратившись в слух. Терпеливый вздох подселенца тонко намекнул мне, что он думает о моей памяти и смекалке. Я едва сдерживалась, чтобы не открыть дверь резко и настежь, тогда это было бы не так мучительно. Так, надо перестать нервничать…

— Можешь открывать нормально, — сообщил Альд, — ловушка однозарядная. Видимо, Килир посчитал, что одного духа будет достаточно. Либо просто не смог заточить в ловушке сразу нескольких. И я склоняюсь ко второму — не похоже, чтобы жрец специализировался на духах…

Не без облегчения я открыла дверь нараспашку и уставилась на стену, облицованную довольно красивым камнем — матово-черным, со светло-серыми мерцающими прожилками. Работа неизвестного мастера была настолько искусной, что я не могла найти места состыковки каменных плит, как ни старалась.

— А на чем по-твоему он специализировался? — мне с трудом удалось отвлечься от любования хитросплетениями серых прожилок.

— Учитывая то, что для него насущной необходимостью было сохранение собственного тела… Ответ очевиден. Работал с плотью. Или костью. Тем более, являясь воскресителем.

— Кукловод он или нет, но чарами тоже владел.

— Конечно. Навскидку Килиру я дал бы примерно полторы сотни лет вместе с прижизненным возрастом, так что времени у него было достаточно.

Я осторожно перелетела через порог комнаты и оказалась в коротком коридоре — полностью облицованном таким же черно-серым камнем — от пола до потолка. При этом ни слева, ни справа других дверей было не видать — примерно в десятке шагов по обе стороны коридор заворачивал в одном и том же направлении. Казалось, он очерчивал собой периметр еще одной комнаты.

— Влево или вправо? — поинтересовалась я.

— Хм… Попробуй посмотреть ауру.

— Ловушки?..

— На всякий случай.

Нараставшая слабость серьезно мешала. Чары зрения едва не отказали совсем при попытке увидеть свечение, которое могло бы выдать существо, зачарованный предмет или известную мне ловушку. Но когда все-таки удалось…

— Альд, да тут их… — ахнула я, ошалев от вспыхнувшей всеми цветами радуги черноты коридора.

— Спокойно, не все здесь — ловушки. Похоже, еще одно интересное последствие изменившихся условий нашего сосуществования. Судя по твоей реакции, ты видишь то же, что и я.

— Это плохо?

— Ну почему же… Это очень даже хорошо. Потому что вместо объяснений как что-то увидеть, я смогу тебе это просто показать. Возможно, не все, но многое.

— В смысле — как тогда, когда мне нужно было увидеть ауру мокрицы?

— Именно.

— И все-таки… куда идем?

Я повертела головой. Пестрота и буйство красок с обеих сторон были примерно одинаковыми. Альд молчал. Мне удалось уловить его эмоции — сомнение, тревога и чувство, которое мне очень не понравилось. В моем случае оно обычно сопровождало процесс принятия какого-нибудь непростого, неприятного, но нужного решения.

— Альд, что ты задумал? — я задала этот вопрос очень осторожно, стараясь не особенно акцентировать свое же внимание на охватившем меня очередном нехорошем предчувствии.

— В нынешнем состоянии этот коридор мы не пройдем, — мрачно ответил подселенец.

— И что ты предлагаешь?

— Возвращайся в комнату.

— Зачем?

— За ногами.

Во мне все еще теплилась надежда, что подселенец имел в виду не то, о чем я подумала первым. Поэтому, осторожно перелетая через порог комнаты, робко предположила то, что пришло в голову вторым.

— Ты хочешь сказать, что мы вылезем в окно и поищем соседнее, чтобы попасть в другую комнату в обход в ловушек и в надежде, что там — мои ноги?

Альд помолчал пару секунд — достаточно, чтобы моя надежда окрепла — вдруг он действительно сам до этого не додумался, а теперь размышлял над моей идеей.