Михаил Михайлов - Вор-маг империи Альтан. Часть вторая Страница 29

До вечера, точнее до семи часов, срок, назначенный торговцем (меня не покидала мыслишка, что немного странно назначать такое позднее время, если была возможность расплатиться сразу, благо деньги имелись в банке), я изображая из себя серую стену дома, возле которого я стоял. Мне успели надоесть собаки, пара из которых едва не пометили мне штаны не заметив моего присутствия; несколько баб, трещавших рядышком не меньше часа, перемывая косточки некой Марике, которая вышла замуж за очень перспективного сына торговца; ветер, что принимался гонять пыль по улицам, из-за чего у меня поднимался чих, да еще возникала опасность быть замеченным (заклинание было весьма кустарным, так что быстрая смена окружающего пейзажа в связи с пыльными облачками и столбиками, могла дать зацепиться внимательному взгляду за бликующую поверхность)

Уф, наконец-то этот час настал. Я отлепился от стены (за время своего дежурства так и не обнаружив не единой подозрительной души, что немного уняло мои подозрения и непонятное чувство тревоги) и зашел в кусты, чтобы снять маскировку, ведь не проявляться мне прямо на улице под многочисленными взглядами.

- Добрый вечер, господин... , э-ээ - приветствовал меня торговец, едва за мною хлопнула дверь.

- Просто - господин.

- Ну да, ну да, - залебезил торговец и шлепнул на стойку массивный мешок, издавший металлический звук - Тут, как и договаривались, ровно пятьсот золотых.

- Проверим, - проговорил я и высыпал на столик монеты. Чтобы не сбиться, принялся выкладывать их столбиками по десять штук . Золотые кругляши притягивали взгляд, поднимая настроение и заглушая окончательно остатки настороженности.

- Ну, что же, - весело сказал я, когда подсчет закончился - Все честно. Теперь можешь получить свой товар и забываем друг о друге.

Торговец приветливо улыбнулся и принял от меня венец, который он бегло осмотрел и тотчас убрал под стойку.

- Всего хорошего, - попрощался он, намекая на немедленное прощание. Вот же фрукт, подумалось мне, получил такой лакомый кусочек почти за задарма (потревоженные нервы по нашем знакомстве не в счет - я больше волновался) и еще прогоняет. Хотя, мне самому не терпелось покинуть это местечко и уйти на новый ночлег, чтобы не светиться в прежнем чересчур долго.

Моим планам суждено было сбыться, только частично. нет, в свою прежнею комнату я уже не вернулся, да и ночевал я в новом месте. Вопрос в другом - каком месте?

Едва я вышел на порог, немного задумчиво перебирая возможные варианты постоялых дворов, что успел узнать во время знакомства с городом, мне под ноги кинулся какой-то оборванец, обдав смрадом разлагающейся плоти, грязи и неизвестно еще чего.

- Милостивый господин, сжальтесь над калекой, подайте медную монетку, - заканючил он, стараясь разжалобить меня. Хм, знаю я таких калек, меня Ворон немного просветил в криминальной иерархии. Гильдия нищих имела достаточное влияние, чтобы конкурировать его главе по достатку с главой воров или убийц. И этот точно из этой братии.

- Пошел прочь, зло бросил я, намереваясь отвесить тому пинок (другого обращения они не понимали и могли пару кварталов плестись за выбранным человеком, пока или он или стражи не награждали оплеухами). Он пинка он увернулся, но не удержался на ногах и плюхнулся на землю, едва не подкатившись под ноги. В сердцах сплюнув ему под ноги, я повернулся от него в противоположную сторону и собрался идти, когда чувство опасности и ощущение неподалеку творимой волшбы заставили меня собраться. Вот только время было потеряно.

Недавний нищий с неимоверной ловкостью подбил меня ладонями под колени и обхватил, уже заваливающегося, меня за ноги. нет, я бы успел среагировать на это нападение, да и от нищего смог бы увернуться, но вот он то был не один.

Откуда-то сверху на меня была сброшена сеть, накрывшая меня вместе с балластом и еще из-за угла вылетело заклинание, погрузившее меня в темноту.

Глава 9

Пробуждение было самое мерзкое из всех, что смог припомнить. Голова раскалывалась на маленькие кусочки, тошнило и разрывало внутренности, конечности выламывались, словно при работе дыбы. Такое нельзя описать - только ощутить на собственной шкуре.

- Он очнулся, милсдарь, - послышался противный, скрежещущий голос откуда-то издалека. В лицо плеснулась вода и это окончательно заставило прийти в себя. Вот только окружающая обстановка, когда смог разлепить склеенные, словно "моментом" веки, мне совершенно не понравилась. Мало того, ко всем прочим неудобствам присоединился страх, страх умереть не просто так, а очень неприятно.

Мое новое пристанище напоминало сошедшую картинку из книги про пыточные средневековья, вот только выглядела она настолько натурально, что никаким лазерным принтерам и модераторам и прочим "печатным визажистам" никогда не добиться.

Каменные стены, низкий едва за пару метров потолок, сырые стены и куча железных и деревянных приспособлений для общения с ближним и получения от него сведений, если данный индивидуум не желает их давать добровольно. Судя по их потрепанному виду, местами потемневшему, местами сколотому и царапанному эти детали палаческого ремесла не лежат без дела.

- Довольно на него лить воды, а то вырастит себе жабры и уплывет, - с ехидцей в голосе промолвил второй находившейся человек в камере - Ему же еще поговорить надо, а у рыб языка нет.

Двое мужчин. Один огромный, толстый амбал в кожаном фартуке на голое тело, кожаные штаны и с ведром в руках 9он, значит и есть тот поливальщик). Второй одет просто, но весьма дорого - шелк и бархат, вкупе с дорогой, тонко выделанной кожи, которая пошла ему на сапоги.

- Насмотрелся? - спросил меня франт или просто состоятельный человек, хотя буду просто называть франтом.

- Где я? - спросил я и удивился своему голосу, похожему на скрип пенопласта по стеклу вместе с игрой неумелого скрипача.

- Ах, прошу простить меня за невежливость. Я барон Важек, хозяин того особняка, что вы имели честь навестить некоторое время назад. тогда вы очень быстро покинули мой дом, в следствии чего не смогли ознакомиться со всеми комнатами моего дома. Да, и еще - наверное, просто по ошибке - прихватили одну безделушку, - на последних словах барон приблизил свое лицо к моему и буквально прошипел, сбившись с тона радушного хозяина - Очень важную для меня безделушку, которая является фамильной реликвией.

П...ц, фамильные вещи были самые оберегаемые предметы у дворян. Попавшийся на их воровстве погибал весьма мерзко и мучительно. В таких случаях дворяне выказывали просто извращённое чувство оригинальности в пытках и мучениях. Может, он разозлиться на мою выходку и в порыве бешенства, которое сейчас его охватило меня прикончит?