Глен Кук - Черный Отряд Страница 29

Душелов пришел поздно вечером, когда бушевала метель, переплюнувшая буйством ту, в какую угодил со своим отрядом Ильмо. Ветер выл и вопил, наметая в северо-восточном углу крепости сугробы высотой со стену – снег даже переваливал через нее. Мы стали тревожиться, как бы не замело наглухо запасы дров и сена. Местные сказали, что такой метели у них никто не помнит.

В самый ее разгар объявился Душелов. Буханье его кулака в ворота разбудило весь Мейстрикт. Запели горны, загремели барабаны. Ветер донес охрипшие голоса часовых у ворот – они не смогли их открыть.

Душелов перебрался через стену, вскарабкавшись по сугробу, и свалился вниз, зарывшись в рыхлый снег, набравшийся во дворе. Не очень-то достойное прибытие для одного из Десяти.

Я заторопился в главный зал. Там, возле весело пылающего огня, уже сидели Одноглазый, Молчун и Гоблин. Вошел Лейтенант, следом за ним Капитан с Ильмо и Вороном.

– Остальные пусть идут спать! – рявкнул Лейтенант.

Вошел Душелов, стянул тяжелый черный плащ, присел на корточки у огня. «Это у него что, показной человеческий жест?» – задумался я.

Худощавое тело Душелова всегда затянуто в черную кожу. Он носит скрывающий всю голову черный морион, черные перчатки и черные сапоги. Монотонность его облачения нарушает лишь пара серебряных значков, а единственное цветное пятно на его теле – неограненный рубин на кинжале, который держит мертвой хваткой лапа с пятью когтями, торчащая из конца рукоятки.

На груди Душелова заметны небольшие округлые выпуклости. В очертаниях его ног и бедер есть что-то женское. Среди Взятых есть три женщины, но кто они – знает лишь Госпожа. Мы называем их всех «он». Какого они пола, не имеет для нас ни малейшего значения.

Душелов утверждает, что он наш друг и защитник. Пусть даже так, но с его появлением в зале повеяло холодком. Исходящий от него холод не имеет ничего общего с погодой. Когда Душелов рядом, вздрагивает даже Одноглазый.

А Ворон? Не знаю. Мне кажется, Ворон больше не способен на какие-либо чувства, если только дело не касается Душечки. Когда-нибудь каменная маска его лица покроется трещинами. Надеюсь, я буду рядом и увижу это.

Душелов поворачивается спиной к огню.

– Итак, – произносит он фальцетом. – Прекрасная погода для приключения. – Баритон. Потом слышатся странные звуки. Смех. Взятый пошутил.

Никто не смеется.

Смеяться нам не полагается. Душелов поворачивается к Одноглазому:

– Рассказывай. – На сей раз тенор, неторопливый и мягкий, слегка приглушенный, словно голос проходит сквозь тонкую стену. Или, как сказал Ильмо, с той стороны могилы.

Одноглазый больше не ведет себя как хвастун или клоун.

– Начнем сначала. Капитан?

– Один из наших информаторов узнал о собрании руководителей мятежников. Одноглазый, Гоблин и Молчун проследили за перемещениями известных нам мятежников…

– Так вы позволили им шляться в свое удовольствие?

– Они привели нас к своим приятелям.

– Разумеется. Один из проколов Хромого. Никакого воображения. Когда он видит мятежника, то сразу его убивает – а заодно и всех, кто подвернется под руку. – Вновь этот зловещий смех. – Не очень эффективно, верно? – Затем еще одна фраза, но на неизвестном мне языке.

Капитан кивнул.

– Ильмо?

Ильмо слово в слово повторил то, что уже рассказывал, и уступил очередь Одноглазому, который набросал схему поимки Загребущего. Я ничего не понял, но Душелов мгновенно ухватил суть и в третий раз рассмеялся.

Я мысленно предположил, что мы собираемся выпустить на волю все самое темное, что есть в человеческой природе.

Одноглазый повел Душелова полюбоваться на свой таинственный камень. Мы придвинулись ближе к огню. Молчун вытащил колоду. Желающих сыграть не нашлось.

Иногда я гадаю: как приближенные Взятых не сходят с ума – ведь они постоянно находятся рядом с ними. Душелов еще симпатяга по сравнению с остальными.

Одноглазый и Душелов вернулись, смеясь.

– Два сапога пара, – пробормотал Ильмо. Он редко высказывает свое мнение вслух.

Душелов вновь подошел к огню.

– Прекрасная работа, господа. Просто отличная. Все сделано с воображением. Это, возможно, поможет выбить их из Клина. Мы отправляемся в Розы, как только улучшится погода. Поедут восемь человек, Капитан, включая двоих ваших колдунов. – После каждой фразы следовала пауза. Каждая произносилась другим голосом. Жуть.

Я слышал, что это голоса тех людей, чьи души захватил Душелов.

Позволив смелости возобладать над желаниями, я вызвался участвовать в экспедиции. Мне хотелось увидеть, как Загребущий будет пойман с помощью волос и блока известняка. Вся яростная мощь Хромого не справилась с этой задачей.

Капитан обдумал мое предложение.

– Хорошо, Костоправ. Поедут Одноглазый и Гоблин. Ты, Ильмо. И выбери еще троих.

– Получается только семь, Капитан.

– Восьмым будет Ворон.

– Ах, Ворон. Ну конечно.

Конечно. Молчаливый и смертельно опасный Ворон станет alter ego Капитана. Связь между этими двумя не поддается пониманию. Полагаю, это волнует меня потому, что недавно Ворон напугал меня до полусмерти.

Ворон поймал взгляд Капитана. Его правая бровь приподнялась. Капитан ответил едва заметным кивком. Ворон шевельнул плечом. В чем был смысл его ответа? Я не смог догадаться.

Затевалось нечто необычное. Посвященные в тайну уже наслаждались заранее. И хотя я не мог догадаться, чем все обернется, я был уверен, что мне предстоит увидеть что-то мерзкое и отвратительное.

Буран стих. Вскоре дорога на Розы стала свободной. Душелова одолел зуд нетерпения. Загребущий получил две недели форы, а нам, чтобы добраться до Роз, требовалась неделя. Оставалось надеяться, что пущенные Одноглазым байки о наших шпионах понизят эффективность действий противников.

Мы выехали еще до рассвета, погрузив каменный блок в фургон. Колдуны почти не изменили его формы, выдолбив лишь углубление размером с большую дыню. Я мог лишь теряться в догадках относительно его предназначения. Одноглазый и Гоблин хлопотали вокруг камня, словно жених возле невесты. На все мои вопросы Одноглазый отвечал лишь широкой улыбкой. Скотина.

Погода оставалась ясной. С юга подули теплые ветры. Нам стали попадаться длинные участки раскисшей дороги. И я сделался свидетелем поразительного явления – Душелов спрыгивал в грязь и толкал фургон вместе с нами. Душелов, великий лорд империи.

Розы – главный город провинции Клин, свободный город, республика. Госпожа решила, что нет смысла лишать его традиционной автономии. Миру нужны местечки, где люди любых взглядов и убеждений могут сбросить напряженность повседневности.