Маркус Хайц - Стражи земель. Доспехи демона Страница 29

— Мы соберем для него войско. Войско из его врагов, — невозмутимо ответил Тунгдил. — По твоим словам, это дракон, кордрион и Эфатон со своими альвами, — принялся перечислять он, загибая пальцы. — Вероятно, мы сумеем договориться с Третьими. Если они посоветуют нам обратиться к какому-то магу в Потаенной Стране, который ненавидит Лот Ионана так же яростно, как и Года, то наши шансы на успех возрастут.

Невесело хохотнув, Боиндил замолчал и воздел руки к небу.

— Все пропало! Передо мной безумец, который действительно верит в то, что его затея принесет успех! — в отчаянии воскликнул он, хватаясь за рукоять молота. — Ты жесток, Враккас!

— Прекрати ныть, Бешеный, — засмеялся Тунгдил. — Может быть, мне в голову придет какая-нибудь другая идея. Кроме того, помнится, именно ты раньше любил бросать вызовы судьбе. Года и твои дети останутся здесь, чтобы помочь солдатам, если чудовища нападут до того, как мы вернемся. — Кивнув гномке, он заглянул другу в глаза. — Мне нужно встретиться с оставшимися в живых правителями гномов, если это возможно. И не забудь о Свободных. — Златорукий поднял голову и посмотрел на солнце. — Завтра отправляемся с рассветом. — Развернувшись, он направился к солдатам.

— Скажи нам, кто этот маг! И почему ты думал, что он погиб?! — крикнула Года ему вслед.

Посмотрев через плечо, Тунгдил повернулся к ней повязкой на глазу, словно мог что-то видеть этим глазом.

— Его имя вам ничего не скажет. И я думал, что он мертв, так как собственноручно пронзил его мечом и снял с него доспех. — Гном пошел дальше.

— Я ему не доверяю, — шепнула Года мужу. — Это может быть уловка. Он хочет собрать злых магов, вначале уничтожив всех их противников в Потаенной Стране…

— Прекрати, Года, — резко ответил Боиндил. — Я пойду с книгочеем в Потаенную Страну и сделаю то, что он предложит. И я доверяю своему сердцу. — Он опустил руку на грудь.

Оставив жену на крепостной стене, он потопал вслед за Тунгдилом, чтобы помочь раненным в бою с пауками. Сперва Бешеный подошел к щитам, на которых лежали тела убитых. Среди них он обнаружил и Ягура. Ранение убариу показалось ему странным: у воина была оторвана рука и перерезано горло. Вряд ли такого можно ожидать после боя с пауком.

Сомнения Боиндила усилились, когда он увидел рядом с убариу трех его помощников. Их доспехи были пробиты очень острым оружием, и края ран были ровными. Это было не похоже на следы от укуса.

Бешеный покосился на Кровопийцу в ножнах на поясе Тунгдила.

— Ни в коем случае, — пробормотал он и поспешил к раненым.

Нужно было поздравить солдат с победой.

Но шепоток сомнений присоединился к общему хору, звучавшему в его голове. Боиндил решил, что непременно поговорит со Златоруким по дороге.

Койра думала, что им не удастся задуманное, но все же благодаря хитрости они сумели уйти от преследования. В дороге принцесса купила трех лошадей и навьючила на них мешки с землей, чтобы казалось, что на них скачут всадники. Через полдня дорогу отряду преградил ручей. Переехав русло, Койра отпустила лишних животных и направилась на Озергорд. Так она отвлекла внимание драконников. На некоторое время.

Но ее имя оказалось в списке людей, за чью голову назначена награда. Драконники были готовы дорого заплатить за Койру Вейтану, живую или мертвую. И это совсем не облегчало дорогу.

Родарио храбро держался в седле. Уже четыре раза его спутникам приходилось останавливаться и ждать, пока он заберется на спину лошади после очередного падения.

— Еще немного, и мы будем в безопасности, — сказала принцесса Седьмому. — Вы уже видите Озергорд? Это один из немногих островов, оставшихся в королевстве моей матери. Туда нам придется переправиться на лодке.

— Нужно будет плыть? — испуганно охнул Родарио. — Но я не умею плавать!

— Раньше в Вейурне любой ребенок умел плавать. — Лойтан укоризненно пощелкал языком.

— Это было давно. Полагаю, двести солнечных циклов назад? И к тому же я родом не из Вейурна, — возразил Седьмой. — У меня не было ни желания, ни необходимости плавать в водоемах. Чтобы выкупаться, достаточно ручейка, а через реки переброшены мосты.

— Здесь мостов, увы, нет, — рассмеялась Койра. — Только паромы. Но если вы умеете ходить по воде — милости прошу.

— Это не смешно, принцесса, — обиженно ответил Родарио, причем было непонятно, шутит он или вправду уязвлен.

Путники перевалили через холм, заросший невысокой травой. Стебли, присыпанные инеем, блестели на солнце и тихо шелестели. Казалось, земля покрыта стеклянной порослью. С озера дул прохладный ветерок.

— Как красиво, — растроганно произнес Родарио. — В такие мгновения хочется взять перо и бумагу и написать что-то прекрасное.

— Если вы пишете столь же плохо, как выступаете, то оставьте письменные принадлежности в дорожной сумке. — Лойтан закатил глаза. — Иначе это будет ненужным расходом материала.

Койра недовольно покосилась на графа, но промолчала.

Родарио прищурился.

— Однажды вы удивитесь, узнав о том, что мне удалось создать, граф, — заявил актер. — И готов биться об заклад, что в этот день вы захотите извиниться передо мной.

В этот момент выражение лица потомка прославленного героя изменилось, и что-то в его взгляде насторожило Лойтана. Решимость? Наверное, ему просто почудилось.

— Может быть, к тому моменту вы успеете спасти мне жизнь и женитесь на принцессе? — Граф оглушительно расхохотался, с берега взлетели вспугнутые шумом чайки.

— А почему бы и нет? — Седьмой улыбнулся Койре, огладив неаккуратную бородку. — Ваше высочество, вы находите меня совсем неприглядным или же я могу мечтать о том…

— Не дерзите мне, Родарио! — Девушка погрозила ему пальцем. — Помните, с кем вы говорите.

Направив лошадь вниз по холму, она остановилась у причала, где стояло небольшое суденышко с единственным парусом.

Седьмой залюбовался островом, возвышавшимся в миле от берега.

Впрочем, слово «остров» казалось не очень подходящим.

С тех пор как уровень воды в Вейурнском озере начал понижаться цикл за циклом, острова превратились в горы, а дно озера — в сушу. Жители островов поставили подъемники и лестницы, рыбаки стали крестьянами, на месте водорослей теперь простирались поля пшеницы. Впрочем, почва тут была не очень плодородна.

Одним из немногих островов, оставшихся в окружении воды, был Озергорд.

Родарио заметил, что сам остров стоит на чем-то вроде каменной колонны шестидесяти метров в высоту. По форме все это напоминало тюльпан на длинном стебле.