Алексей Фирсов - Драконы Навеки (СИ) Страница 29

Пасть чудовища рвала тела на части и расшвыривала веером.

Люди как тараканы побежали в разные стороны. Бой прекратился. Чудовище убивало всех и все бежали в животном ужасе прочь, куда глаза глядят.

-Что делать, Трес?!

-Он погонится за беглецами, а мы в другую сторону! Частокол разломан, путь открыт!

-Где Гока, без него не побегу! Он жизнь мне спас!

Они одновременно выглянули в дверной проем.

Дракон, уничтожив легкую добычу, поднял голову на длинной шее и торжествующе заревел.

-Он самец, а только самки огнем плюют! - прокричал Трес.

"Нам повезло..." - хотел ответить Вит.

Хвост дракона врезался в деревянные леса у подножия башни. Пронесся вихрь щепок и обломков. Трес едва успел втянуть Вита вовнутрь.

-Здоров, сволочь!

-Плохо дело! Прыгать высоко! Поднимайся наверх!

По каменной лестнице они побежали наверх.

Поднявшись в поту, тяжело дыша на самый верх, еще не завершенной кладки, нашли здесь Гоку и еще десять каменщиков. Парни азартно метали вниз каменюки, тут же выламывая их из свежей кладки.

-Гока!

-Жив, братан!?

Гока швырнул вниз еще камень.

-Не понравилось, б....!

-Ты что делаешь?!

-Чего делаю? Дракошу дрессирую!

Гока запустил еще один камень. Снизу донесся возмущенный рев.

-Его чешую не пробить! - крикнул Трес.

-Зато синяков наставлю! Получи фашист гранату!

Гока швырнул еще каменюку.

Башня задрожала как живая.

-Что там?!

Каменщики завопили и бросились вниз по лестнице. Гока остался. Запустил еще каменюку.

-Сука, лезет наверх, к нам! Обалдеть! Теперь рванули! Шевелитесь собаки!

-Куда?!

-Вниз!

И они побежали. Башня шаталась, и ступени вылетали из под ног.

Разозленный дракон лез на верх по башне, как кошка по дереву.

До низа не успели добежать.

Все наклонилось и по лестнице дальше Вит кувыркался вместе с друзьями. Пылью забило нос и рот, глаза...

Чихая и кашляя, Вит поднялся на ноги. Над головой через дыры в каменном куполе просвечивалось голубое небо.

-Гока, что случилось?

-Башня упала, б....! Идем, посмотрим!

Спустившись парой этажей, ниже выбрались через дверь прямо на груду камня. Пыль медленно оседала. Ветер ей помогал. Часть двора замка оказалась завалена грудой камня. Из-под камней торчала огромная когтистая лапа в изумрудной чешуе....Она двигалась, взрывая утрамбованную землю, но с каждым разом все медленнее.

В тишине во двор к завалу робко приближались люди.

-Мы убили дракона! Эх-ху! - завопил Гока-Мы свободны! Мы свободны! Стронгхольд наш!

Солнце улыбнулось ему из-за тяжелой черной тучи и спряталось совсем.

В сером небе кружились первые снежинки, огромные и ажурные.

Вит протянул пыльную ладонь и первая, доверчивая снежинка в мгновение превратилась в грязное пятно.

Во дворе у завала горели костры, освобожденные рабы жрали жареное мясо и пили сидр. Песни, объятия, пьяные слезы....Кто-то раздухарившись пытался отрубить от ноги дохлого дракона хоть кусочек. Но тщетно. Топоры отскакивали с лязгом от чешуи как от гранитной плиты.

А снег все падал и падал, накрывая разгромленный замок и трупы белым саваном.

Вит, Трес и Гока сидели за столом у открытого окна, пили гретое вино. За окном тихо и только шорох падающих снежинок, скользящих с неба как по ниточкам.

Дом каштеляна, в котором они расположились взяли под охрану пильщики Треса и каменщики Гоки. Они получили оружие со склада, включая кольчуги. Каждому досталось по теплому, подбитому мехом плащу.

Под охрану взяли не только склад оружия, но и склад продуктов, кузню и дом в котором заперлись плотники Рамси. Их не трогали, руки не дошли..Стражников и надсмотрщиков еще по свету всех выловили и поубивали.

Жирняка Джоки утопили в соленом озере, на мелководье.

Служанок каштеляна Вит отправил в мансардный этаж и приказал нос не высовывать. Если вспомнят про них, плохо выйдет. Многие рабы по году женщин не видели. Девчонкам тогда не жить.

-Что за похоронное настроение! - Гока поднял свой кубок. - Мы победили и мы свободны! Вы словно и не рады?

Трес криво ухмыльнулся и отгрыз порядочный кусок от окорока, что держал в одной ручище.

-А ты решил, что ты Спартак-вождь восставших рабов? - хмыкнул Вит.

-Спартак-чемпион! - крикнул Гока и расхохотался. Вино уже на него подействовало.

-Надо решать и быстрее-что делать будем.

-Обоснуемся здесь. Пусть башня упала, так стены на месте. Еды хватит. Зиму отсидимся, а потом пойдем гонять драконов!

-Погонщик драконов, говоришь? Здесь нам повезло, а что будет дальше? Драконы не простят нам. Устроют охоту и зажарят живьем всех на огне.

Трес прожевал кусок мяса и вставил:

-Ночью, как эти уснут, уйдем с нашими парнями, пока снег не лег, как следует. Доберемся до тракта. Парни двинуться на юг, а мы к Грэди.

Гока сплюнул в окно.

-Вся надежда на эту твою полукровку-Айне? Грэди тоже сынок дракоши?

-Да.

-И ты им веришь? Нас продадут, как нечего делать и посадят на кол обоих!

Вит содрогнулся. Пережитое днем ожидание казни не прошло даром. Страх поселился холодным комком под сердцем. Панический страх....

-Айне вытянула нас сюда, она нас и обратно отправит.

-Сама так сказала?

-Грэди сказал.

-Вит, тебе мозги парют, а ты уши развесил. Надо обосноваться в этом мире и поставить его на уши! Ты что-романы про попаданцев не читал? "Наши там" или "Спецназ из будущего"? Мы с тобой люди будущего! Мы все можем!

Гока допил вино и потянулся за кувшином.

-Может, хватит пить, спецназ?

-А что? Имею права, как комендант крепости! Капитан Гока-мать вашу! Где моя капитанская дочка?

Вит заглянул в кубок в мерцающее, почти черное вино. Вспомнил утро, пещеру дракона и мертвую Идан.

"Надо ее похоронить по-человечески...."

-Никуда я ночью не пойду, Трес. Утром похороним мертвых и двинемся.

-Мертвецов пусть волки хоронят. - Буркнул Трес. - Коли так, пошел я спать. Устал....

Когда оборотень вышел за дверь, Гока закрыл окно и придвинулся к Виту.

-Этот терминатор тебя слушается как любимую нянечку. Как тебе удалось?

Гока уже не казался пьяным. Речь стала связной и энергичной.

-Ты что, притворялся?

-Немного. Хотел с тобой поговорить наедине без чужих ушей.

-Спасибо, Гока, ты спас сегодня мою жизнь...

-И твою задницу! - захохотал Гока.

Вит смешался. Слова благодарности казались ему казенными и невыразительными. Распирающие душу чувства благодарности требовали особенных слов. И он их не находил.