Кристофер Сташеф - Маг, связанный клятвой Страница 29

— Я так понимаю, — заметил Мэт, — что, если ты обнаружишь местонахождение этого, тебе будут грозить опасности, как только ты попытаешься его достать.

— Да, вполне возможно. Видишь ли, у меня мало волшебства и еще меньше колдовства.

— И это все? — Мэт пристально смотрел на циклопа, совершенно изумленный. Но быстро пришел в себя и попытался улыбнуться. — Я думаю, у тебя возникнут проблемы с охраной, если таковая имеется.

— Да нет, совсем нет! Я хочу сказать, что там, возможно, и будут вооруженные люди, но они меня совершенно не беспокоят. Сила рук, разве ты не знаешь?

— Нет, — сказал Мэт, оглядывая почти обнаженную фигуру циклопа, — не знаю. У тебя же нет никакого оружия, кроме кремневого ножа.

— Да я говорю про мои руки, ну, конечности, понимаешь?

— А, да, конечно. — Мэт вспомнил, как Фадекорт собирал валуны для кострища. — Но тебе не следует переоценивать свою силу. Твои способности поднимать тяжести не помогут тебе против вооруженной охраны.

— Э, в них есть кое-что еще, кроме того, что ты видел. Смотри.

Циклоп встал, плавно развернулся и направился к огромному валуну. Он, должно быть, весил не меньше полутонны. Фадекорт даже не присел, он просто ухватился руками за неровности по обеим сторонам валуна, поднял его над головой (Мэт отпрянул в сторону, боясь, что циклоп откинется назад под тяжестью камня) и бросил в темноту ночи Мэт завороженно смотрел на это, судорожно глотая воздух. За спиной Мэта раздалось шипение — у Нарлха глаза прямо-таки горели.

Где-то в отдалении раздался слабый звук удара. Циклоп повернулся к ним и пожал плечами:

— Вот такие дела с моими руками.

— Потрясающе, — пробормотал Мэт, все еще не придя в себя. Скажем, уж чересчур потрясающе. Но это выглядело как демонстрация своих способностей, чтобы произвести впечатление и получить дружеское приглашение к костру. Циклоп, по-видимому, и сам почувствовал это по интонациям Мэта.

Неужели он на самом деле думал, что Мэт бросится к нему в объятия, когда он только что доказал, что для него вполне возможно завязать в узел дракогрифа, стерегущего Мэта. А может, он думает, что Мэту очень нужна его сила, и этого будет достаточно, чтобы заключить между ними союз? Ну что же, здесь он, может быть, был и прав.

— Ну вот и все. — Циклоп снова сел. — Я могу свалить целую армию, если понадобится. Конечно, мне бы не хотелось делать больно бедным парням, но я могу, если надо. Если надо, могу и брешь пробить в стене замка. Но если они нашлют на меня самого захудалого колдуна-ученика, мне — крышка.

— И, — медленно проговорил Мэт, — ты решил, что я могу противостоять колдуну?

— Точно. У тебя очень высокая репутация среди волшебников.

— Но я мог и соврать, ты же не знаешь точно, что я лорд Маг. — Мэт нахмурился. — Почему ты решил, что я что-то смыслю в волшебстве?

— Хотя бы потому, что ты едешь верхом на дракогрифе. Этот зверь настолько редок, что любой колдун охотно убил бы его из-за крови, да что там его, всех вокруг. — У себя за спиной Мэт снова услышал шипение и шорох крыльев.

— И это заставило тебя подобраться поближе?

— А я ничего не боюсь.

А может, он был слишком глуп, чтобы бояться?

Но Мэт был уверен, что циклоп был далеко не глуп.

— А как ты понял, что я маг?

— Да кто же еще может сидеть внутри волшебного охранного круга на склоне горы в стране, погрязшей в злом колдовстве... ну и прочее...

— Просто несколько мелких фактов, — кивнул Мэт. Он поднялся на ноги и прочистил горло: — Когда-нибудь рисовал?

— Что? — Циклоп ошарашенно уставился на мага. — А что, на самом деле... да, достаточно много. Откуда ты знаешь?

— Просто так, безумная догадка. На каких инструментах ты играешь?

— На флейте и фаготе. — Циклоп нахмурился. — А как ты догадался?

— Да так вот, просто по твоему общему виду. А какая твоя любимая книга?

— Я бы сказал «Одиссея», — медленно проговорил Фадекорт, — хотя знаю, что в этой части света более разумным было бы сослаться на положения Гардишана.

Мэт постарался скрыть свое удивление.

— И где же ты отыскал перевод?

— Да я не мог его отыскать, пришлось выучить греческий.

Про себя Мэт отметил: «Нет, он сделал гораздо больше...»

— А как насчет Некрономикона?

— Никогда не слышал, — нахмурился циклоп. — А что — хорошая книга?

— Сплошное безумие и зло, как я слышал. Сам, конечно, никогда не читал. А о Каббале слышал что-нибудь?

— Это не для меня, — покачал головой циклоп, — стыдно сознаться, но мне интересны только рассказы и история.

Незаметно было, чтобы при этих словах он покраснел, но ведь Мэт видел его только в отблесках костра.

— История? Ага, мне всегда хотелось узнать, когда короновался Гардишан?

— В 862 году и умер в 925-м, полный добродетелей и все еще сильный телом. Во времена своего правления он выгнал из всех здешних земель силы Зла, и в этих странах царило Добро и порядок.

— Даже в Ибирии?

— Даже здесь, — подтвердил Фадекорт. — До его прихода власть удерживали люди, погрязшие во зле, но он и все добрые императоры, его наследники, так смогли управлять страной, что в течение двух поколений народ Ибирии был очень дружелюбным, мирным и образованным.

— Да, пока наследники Гардишана управляли империей, — нахмурился Мэт. — Но последний император пал, и снова появились короли.

— Все правильно, это было в 1084 году.

Мэт в изумлении поднял глаза:

— Они так долго смогли удержать Европу объединенной? — В его вселенной империя Карла Великого не продержалась и одного поколения после его смерти, хотя название сохранилось до восемнадцатого столетия.

— Да, им это удалось, но Лорнхейн, последний правивший император, был глуп и слаб.

Мэт удивился:

— Что значит «последний правивший»? Есть наследники?

— Да, это так. По преданию ветвь Гардишана все еще жива, его потомки бродят по Европе, ожидая времени, когда империя будет восстановлена, в противном случае все остальные земли окажутся под властью Зла и колдовства.

Мэт кивнул: он слышал эту легенду. Ему действительно пришлось повстречаться с таким наследником, который путешествовал под именем сэра Ги Лособаля, но тот как-то не горел желанием отыскать свои владения.

— Значит, Лорнхейн оставил после себя наследника?

— Да, но его увезли, чтобы воспитать вдали от человеческих глаз, в противном случае наследника убили бы тотчас после смерти отца. Дело в том, что последние годы правления Лорнхейна были жалкими, во всей империи царил хаос. Но у него хватило мудрости назначить королей в Ибирию, Меровенс, Аллюстрию и во все северные земли и острова. Он сделал это, чтобы прекратить вражду между баронами и хоть как-то сохранить порядок, царивший при Гардишане в этих землях. Лорнхейн успел это сделать до своей смерти.