Stashe - Пустоцвет. Танцующие в огне Страница 29

Я торопливо вытерла щеки, с удивлением понимая, что снова хорошо вижу. Гул в ушах сменился привычными звуками сумерек — шумом ветра, шелестом веток, шебуршанием и писком животных обитателей этого мира. Сглотнув, покосилась на Мэриса:

— Что делать?

— Ты же такая умная, решай сама, — охотник язвительно ухмыльнулся, скрывая легкую бледность. Значит, и ему переход дался нелегко. Я улыбнулась в ответ, почти не скрывая злорадства. Подняла руку и стукнула костяшками пальцев по гладкой поверхности. Дверь открылась едва ли не раньше, чем я сделала это.

34 глава

На пороге стоял молодой мужчина. Возможно, молодой мужчина. Возраст сташи непросто определить. Большинство внешне выглядят моложавыми, а топтали землю немало лет. Глаза его, как у всех нас в минуты опасности были непроницаемого угольно-черного цвета. Темно-каштановые волосы вились крупными кольцами, и щекотали шею. Пухлые вишневые губы резко контрастировали с бледным, но не белоснежным цветом лица. Какое-то время страж настороженно смотрел на нас. Потом, рассмеявшись, обнял Мэриса и, похлопывая по плечу, произнес:

— Друг мой! А я то гадал, кто бы это мог быть? Как давно мы не виделись!

— Давно, — Мэрис отстранился и, улыбаясь, что само по себе казалось немного странным, добавил, — ты зол. Чуть не угробил мне Сташи.

Мужчина перевел взгляд на меня.

— У нее железная хватка, у твоей девчонки. Она прижала меня. Не мог вывернуться. Она еще не определилась со своей причиной?

— Нет. Говоришь, прищучила тебя, старый проныра?

— Да, — мужчина внезапно перестал улыбаться и жестко взглянул на Мэриса, — да. Она прищучила меня. Вот именно. Зачем ты притащил ее сюда?

— Сташи. Славное имечко, верно? Мы пришли, потому что кое-кого ищем. Этот кое-кто, скорее всего одна из твоих охотниц. В мире случаются проблемы с вампирами, Скайлэз?

— У кого их нет?

— Ты разрешишь нам войти?

Скайлэз вновь пристально, изучающее, посмотрел на меня. Я ответила таким же, холодным и расчетливым взглядом.

— Да, приглашаю вас обоих войти в мой дом, — мужчина шагнул назад, давая нам возможность пройти.

Жилище Скайлэза выглядело одним из самых роскошных, что я видела. Подобных домов по богатству и роскоши в сочетании со вкусом у хозяина — один на сто. Массивная мебель богато украшенная ручной гравировкой. Черный металл и желтое, мягко блестевшее отполированное годами дерево. Канделябры, вазы, тончайший полупрозрачный фарфор, плотные бордовые шторы с кистями цвета поблекшей позолоты. Ковры, в которых ноги утопали по щиколотку, а звуки шагов исчезали, поглощенные ворсом. Тканевые обои, шелковистые на ощупь, расписанные виньетками и тюльпанами. Гобелены, сотканные мастером и с поразительной точностью в деталях изображающие сцены охоты, пейзажи и натюрморты. Длинные хрупкие бокалы, свитые из стекла и света, наполненные живыми отблесками огня из камина. Вино, тонкий и чувственный вкус которого дополнял порезанный тончайшими ломтиками желтоватый сыр. Кресла, мягко обнимающие и принимающие в уютные объятия. Мне не хватало только одного. Одиночества.

Слуги Скэйлза как не удивительно, оказались обыкновенными людьми. Выполнив то, что от них требовалось, они исчезли в глубинах дома.

Мы снова смотрели на огонь. Я давно согрелась, и сухая одежда позволила избавиться от ощущения стылости, но хотелось сидеть так, как можно дольше. Огонь привлекает всех сташи. Почему? Не знаю. Поначалу Скайлэз разговаривал только с Мэрисом, но постепенно начал обращаться и ко мне. Разговор не клеился. Мое присутствие сковывало мужчин, они не могли обсудить свои дела или поговорить о прошлом. Я же не поддерживала разговор о настоящем. Мне хотелось узнать главное, то, что действительно интересовало, но не удавалось перевести разговор в эту плоскость. Скайлэз посматривал на меня так, как смотрит мужчина на женщину, которой хочет обладать некоторое время. Или предполагает, что легко сделает это. Сейчас, при ревностной и давящей опеке Мэриса, необходимо было отсечь все, что мешало моему поиску. В том числе и самого охотника. Я вспомнила, как обычно вела себя Кали, когда хотела привлечь внимание отца. Влекущая улыбка, едва уловимые, но провоцирующие жесты. Скайлэз расцвел и стал еще яростнее добиваться моего расположения, а Мэрис наградил довольно удачным пинком по лодыжке. С того места, где сидел страж, выходка охотника была не заметна. Я едва сдерживая ярость, проигнорировала грубость. Тогда он повернулся ко мне и, стараясь выглядеть заботливым, сказал:

— Ты ведь сильно устала, Сташи. Пора отдохнуть. А завтра мы решим вопрос, который так волнует тебя.

— Я не устала, — довольно сухо отрезала я. Мэрис смотрел тяжелым взглядом хищника, прячущимся за обаятельной, и такой нетипичной для него улыбкой.

— А говорила, умираешь от усталости, — соврал он, наградив еще одним пинком. Во мне медленно поднималась пена ярости.

— Ну что вы, Сташи. Обязательно отдохните. Не могу позволить, чтобы гости чувствовали себя неуютно под моей крышей, — рассыпался в любезностях страж, — надеюсь, вы побудете в моем мире еще немного, а также дадите возможность помочь вам. Но, до завтра, проблема подождет. Слуга проводит в комнату.

Из угла выплыл сгорбленный слуга, старик, который, как мне показалось, едва стоял на ногах от ветхости. Улыбнувшись Скайлэзу и удостоив Мэриса лишь кивка, я последовала за ним.

Но стоило остаться в комнате одной, как раздался стук в дверь. Раздраженно потирая зудевшие десны, я прорычала:

— Кто?

— Я могу войти? — раздался за дверью голос Мэриса.

Взметнувшаяся ярость требовала выхода. Ожесточенно растирая десны, я грубо отрезала:

— Нет. Убирайся.

Дверь распахнулась. Мэрис вошел, захлопнул ее ногой, и стал напротив меня.

— Оглох? Я сказала, убирайся.

— Ты глупо ведешь себя, Сташи. Страж не ценит доступность.

— С каких пор тебя это волнует? Я женщина, он мужчина. Мое дело.

— Это не твой мужчина.

— Тем более не вижу причин лезть ко мне.

Мэрис скривился и схватил меня за руки. Глаза в глаза мы жгли друг друга гневом и обливали холодной неприязнью. Наконец, он прошипел:

— Зачем ты заигрываешь с ним? Я же знаю, что он не интересует тебя.

— Я не собираюсь похищать твоего друга. Спроси. Он скажет, что хочет меня.

— Замолчи.

— Отпусти меня, Мэрис, а… Что произошло? Чего ты цепляешься ко мне? Я ведь никогда не была нужна тебе. Наше вынужденное сожитие бесило тебя, много лет ты не воспринимал меня иначе, чем обузу и дикое дитя. Но теперь то закончил мое обучение, наконец. Свободен, и нет никаких обязательств, связывающих нас. Иди за новой жертвой, а я пойду своей дорогой.