Ванилька (СИ) - Огненная Любовь Страница 3

Ант часто задумывался над тем, что бы было, если бы имситов никогда не создали. Кем бы был он? Какой бы стала Земля? Да и существовали бы люди как вид? Одно он знал точно: появление имситов позволило человечеству отстоять свое право на свободную жизнь. Свободную от инопланетных рас.

Третьей причиной являлось пресловутое нежелание лишиться власти. До тех пор, пока в семьях модифицированных рождались мальчики, бизнес передавался от отца к сыну, но все бы изменилось, не контролируй имситы этот аспект жизни.

Своих дочерей имситы никогда бы не отдали замуж за простых смертных, а значит, семьи начали бы объединяться, увеличивая свое влияние. Но хуже всего даже не то, что здесь замешана политика. Хуже всего, что тогда имситы просто выродились бы со временем как отдельные кланы, а все семьи так или иначе были бы связаны кровно.

Только и это еще не все минусы. Модифицированные не могли связать свою жизнь с женщинами, совместимость с которыми была меньше девяноста процентов, и это было, пожалуй, самое важное.

Высокий уровень совместимости предполагал полную передачу структуры идеального гена следующим поколениям естественным путем. Имситы не могли позволить себе ослабнуть.

Слабости в этом мире не прощали никому.

– Еще пятнадцати минут будет достаточно, чтобы не нанести никому оскорбления, – ответила Кайла, поправляя очки с прямоугольными стеклами.

– Оскорбления? – усмехнулся Ант, а его бровь скептично приподнялась. – Тогда можешь быть свободна. Я планирую выспаться хотя бы сегодня.

– А как же ваша встреча с… Эм… Кажется, ее звали Анда? – насупилась секретарь, листая копию ежедневника начальника. Причем записи в оба ежедневника всегда делала именно она.

– У тебя великолепная память.

– Не-е-ет… – простонала женщина, отчаянно замотав головой.

– И платье сегодня красивое. Новое? – продолжал подлизываться Ант.

– Я не буду снова разбираться с вашими любовницами! – запротестовала Кайла, но исключительно шепотом, потому что слух у имситов был отменный, а имситов был полон зал. Сегодня на балетную постановку «Лебединое озеро» собрался весь свет, едва стало известно, что верглавнокомандующий Федерации желает приобщиться к искусству.

Он, кстати, совершенно не желал. Снова отец настоял, напоминая о том, что он должен быть ближе к народу. Только его народа здесь не было. Здесь находились модифицированные – сила и власть Федерации, а народу билеты на эту постановку в театре, что располагался на третьем уровне, были попросту не по карману.

– Ка-а-айла-а-а… – опасно протянул имсит, предупреждающе взглянув на свою помощницу.

– Хорошо! – как и всегда, сдалась женщина и поспешила добавить: – Но это в последний раз!

Анту оставалось лишь усмехнуться в ответ. Он-то знал, что это далеко не последний раз, когда ему не хочется объясняться с очередной любовницей. Мужчина не терпел ни слез, ни истерик, ни клятв в любви, существование которой ставил под сомнение. Да и как можно любить одну, если вокруг такой цветник?

Эта была старая шутка. Говорили, что подобно животным, чьи гены пошли на создание идеального гена, делающего из человека сверхчеловека, имситы находили свою пару, связь с которой как раз и называли любовью. Хотя нет, даже не любовью – одержимостью и… слабостью.

Когда Ант впервые прочел эту статью, долго смеялся и сейчас отчего-то снова вспоминал с едкой ухмылкой. Он тогда даже другу своему декламировал выдержки из нее, дабы обсудить назревающий заговор. Именно заговором мужчины это и посчитали. Просто потому, что модифицированных всегда желали лишить власти, а слабость… Слабость – это то, на чем можно сыграть.

Да только у имситов нет слабостей. Их нельзя прочитать – их эмоции всегда под полным контролем. Их невозможно в чем-то уличить – идеальность во всем, начиная со дня появления на свет. Они – это власть, возможности которой почти безграничны.

– Я точно могу идти? – с сомнением взглянула Кайла на своего работодателя.

– Через пятнадцать минут я уеду домой. И кстати, было бы неплохо поторопить строителей. Мне хочется возвращаться к себе домой, а не в дом родителей.

После ухода секретаря Ант без особого энтузиазма следил за тем, что происходило на сцене. Честно говоря, уж лучше бы он посмотрел театральную постановку – там хотя бы что-то говорят, – но выбирать не приходилось. Однако, как оказалось, скучным этот вечер определенно быть не хотел.

Когда прямо посреди выступления самым неожиданным образом отключился свет и замолкла музыка, охрана, что занимала небольшой балкон, значительно напряглась. Да и верглавнокомандующий напрягся, потому что покушения на его скромную персону время от времени совершались организацией, устраивающей бунты не только в Верграйзе, но и в ближайших к столице городах.

Однако свет включился уже через несколько секунд – запасной генератор в этом здании был предусмотрен как раз для подобных случаев, чего не скажешь о музыкантах. Растерявшись, они не знали, то ли продолжать играть, то ли ждать команды, а на сцене происходило нечто.

Одна из балерин продолжала танцевать в полном одиночестве, будто и не заметив случившейся неприятности. Ее не волновало отсутствие музыки. Казалось, она даже не прерывалась, когда выключился свет. Какая грация, сколько эмоций, какой накал!

Смертоносная лавина! Беспощадное торнадо! Буйствующий шторм!

Неожиданно для себя Ант подался вперед, желая разглядеть ее получше. Не слишком высокая, а по сравнению с ним и вовсе маленькая. Худая настолько, будто ее всю ее жизнь пытали диетами. Но грациозная – этого не отнять. И гордая – чуть вздернутый нос говорил именно об этом. А вот улыбка неживая, словно приклеенная. И глаза – ее веки были закрыты, а на очередном па ему и вовсе удалось разглядеть белые кругляши наушников, вставленные в ее милые ушки.

Так вот почему она до сих пор танцует! Она действительно ничего не заметила!

Балерина, словно фарфоровая кукла, остановилась, видимо покончив с танцами, и наконец-то открыла веки. Ант следил за ее лицом жадно, с интересом, так что отметил весь калейдоскоп промелькнувших эмоций. Растерянность, усталость, облегчение, неверие и… Злость.

Пожалуй, последнее он на ее симпатичном личике увидеть не ожидал совершенно. Хотя, с другой стороны, ее можно было понять – даже он осознавал, что это провал, но… Ему вдруг захотелось помочь ей, по достоинству оценив ее талант. Танцевала-то она хорошо!

В оглушающей настороженной тишине его хлопки были слышны отчетливо. Для того чтобы верглавнокомандующего наверняка заметили, мужчина еще и поднялся на ноги. Он смотрел на нее без улыбки – сейчас, когда все внимание обращено к нему, она была бы лишней, проявлением несвойственных имситам эмоций, так что хлопками и ограничился, посчитав, что и так делает многое для незнакомой для него девушки.

Аплодисменты подхватили, хлопки прокатились по залу, что неудивительно. Всем хотелось показать свое лояльное отношение. Не к балерине, к нему – фактической власти, но РиАнт Арль не смотрел в зал. Его взгляд был прикован к серым глазам. Вскинувшись, балерина нашла его взглядом и…

Неприятно поразила в самое сердце. Чистейшая ненависть читалась в ее глазах. Она и не думала прятать взор, глядя прямо и открыто, этим самым бросая вызов.

Ему.

Все знали, что имситам в глаза смотреть ни в коем случае нельзя, а она беспардонно нарушала правила. Даже светлые волосы, спущенные локонами по бокам от лица, порывисто подпрыгнули от столь резкой перемены. Балерина будто вся закаменела. Закаменел и он, продолжая смотреть на нее без возможности отпустить.

– Кто она? – спросил он резко, нетерпеливо, совсем позабыв о том, что Кайла ушла. Ант провожал хрупкую фигурку взглядом до тех пор, пока та не скрылась за кулисами, но казалось, что и после ее образ его не отпустил.

– Узнать? – уточнил Ардам – глава службы охраны.

– Я жду.

Больше верглавнокомандующий так и не присел на мягкие диваны, безвкусно обитые красным бархатом. Сцепив руки на груди, продолжал стоять, невидящим взором глядя на сцену. Через пару минут Ардам вернулся с ответом, и РиАнт покинул театр, не дождавшись завершения возобновившейся балетной постановки, однако всю дорогу до особняка родителей мужчина видел перед собой образ маленькой балерины и взгляд, что был пропитан ненавистью.