Вадим Панов - Правила крови (антология) Страница 3

Хамзи негромко выругался по-шасски, подумал, выдал примерно такую же идиому на навском, кряхтя, выбрался из кресла и, выйдя в холл, распахнул входную дверь.

— Вы не думали, что я уже сплю?

Перед дверью никого не было. Пару секунд Биджар таращился во тьму, после чего медленно опустил взгляд вниз и вздрогнул.

Он сидел на освещенном крыльце. Черный, как сама тьма. Крупный, размером с большую собаку, но далеко не пес. Под очень короткой шерстью перекатывались сильные мышцы. Лапы мягкие, похожие на кошачьи, даже когти убраны в специальные подушечки. Вытянутая морда напоминала крысиную, если можно представить крысу с волчьей пастью, наполненной мощными клыками, из которой иногда выпрыгивал черный раздвоенный язык. Маленькие уши стояли торчком. И никаких глаз. Не было даже впадин. Слепые Волки прекрасно обходились без зрительного восприятия мира. Во тьме породившего их Лабиринта глаза были ненужным аксессуаром.

Ошеломленный Биджар сглотнул и медленно, не веря в реальность происходящего, протянул к твари руку. Волк машинально дернулся, но остался на месте, позволив шасу прикоснуться к лобастой голове. Но едва Хамзи отдернул руку, тварь поднялась и сделала маленький шаг назад.

— Я все понял, — хрипло произнес Биджар. — Время пришло. Я все сделаю.

Волк склонил голову, будто благодаря шаса за его слова, и прыгнул с крыльца в ночь, молниеносно растворившись в непроглядной тьме.

Оно было красиво.

Оно притягивало взгляд. Завораживало.

Одинокое засохшее дерево на небольшом пригорке. На высоком берегу Москвы-реки. Лишенные листвы ветви тянулись к облакам, безжизненные, но упрямые. Тянулись, словно пытались поцарапать прозрачную голубизну неба. Тянулись, не дотягивались, но не сдавались.

Дерево было сухим, но необычайно крепким. Оно занимало открытый всем ветрам пригорок очень давно, но ни время, ни стихии не могли ничего с ним поделать. Дерево не было одиноким: рядом с ним возвышался огромный валун. И вместе они создавали картину удивительной красоты: мертвые ветви, мертвый камень, широкая река и небо. Бескрайнее небо. Не один фотограф, очарованный изумительным видом, запечатлел его на пленке. Не один человек, способный оценить прекрасное творение природы, останавливал машину на обочине проходящей неподалеку автострады и подходил ближе, наслаждаясь великолепным образом.

Упрямое мертвое притягивало взгляды живых.

И отталкивало.

Когда проходила первая волна восхищения, что-то неуловимое, едва заметное начинало смущать людей. Появлялась нервозность. У кого-то начинала болеть голова, кто-то просто испытывал странное волнение. И только очень редкие люди не чувствовали ничего.

Мертвые позволяли любоваться собой, но очень недолго. У всех мертвых есть свои тайны, в которые не следует пускать чужаков…

А может, засохшие деревья хороши только издали?

— Я же говорю: классное место! Смотри, какой вид!

Он подогнал джип почти к самому дереву. Подогнал прямо по полю, оставив за собой глубокую черную колею развороченного дерна — утром прошел сильный дождь, и грубые покрышки тяжелой машины не пожалели траву.

— Саша, не упрямься! — попытался урезонить заводилу приятель.

— Мне здесь не нравится! — поддакнула его подруга.

— Мне тоже.

Вторая девушка приехала с Сашей, и ее протест прозвучал слабее. Заводила был высок, широк в плечах, громогласен и производил впечатление человека, не стесняющегося в общении с друзьями и уж тем более — с подругами. В его голосе отчетливо звучали хозяйские интонации, а глаза смотрели властно… почти агрессивно.

И он уперся.

— Мне здесь нравится! Очень нравится! — И плюнул под дерево. — Здесь шашлык сделаем!

— Блин, Сашка, поехали лучше к лесу, в тенек, — почти просительно произнес приятель. — И дров там больше…

— Дров здесь полно! — расхохотался заводила. — Глаза протри, братан, — целое дерево!

— У меня голова болит, — пожаловалась девушка.

— Выпьешь — пройдет. — Саша открыл бутылку пива, пробка улетела в траву под валуном, сделал большой глоток, рыгнул и притянул подругу к себе. — Не ной, Машка, здесь классно!

— И от реки далеко, — наморщила носик вторая девица. — Место открытое…

— В машине потрахаемся!

— Сашенька, ну, пожалуйста, давай поедем в лес?

— Действительно, Сашка, поехали. Никому здесь не нравится.

— Много вы понимаете. — Заводила сделал внушительный глоток, опорожнив бутылку почти до конца, и оформил новую мысль: — А давайте эту березу сожжем?!

— Это не береза, — неуверенно пробурчал приятель.

— Сейчас? — захлопала в ладошки подруга заводилы. Девушка понимала, что на пепелище никто не останется и пикник автоматически продолжится в лесу. Это ее полностью устраивало — голова болела все сильнее, и сожженное дерево казалось вполне разумной платой за возможность покинуть неприятное место.

— Береза, не береза — плевать! Вечером сожжем! Прикинь, братан, как красиво будет. — Саша с удовольствием причмокнул. — Тама луна поднимется, а тута огонь…

— Круто! — одобрил приятель. — Поехали в лес, а вечером вернемся и спалим.

— Да что вы пристали со своим лесом? — возмутился заводила. — Хрен с ним, с лесом! Здесь будем! Сначала шашлык соорудим, а потом устроим фейерверк с прибабахами! Такая красота будет! Спалим к чертовой матери…

И, в подтверждение своих слов, разбил опустевшую бутылку о валун.

— Ну, как?

— Мысль неудачная.

Люди резко обернулись.

Они не заметили, как со стороны дороги, оставив у обочины длинную и явно очень дорогую спортивную машину, подошел высокий франт в элегантном белом костюме и стильном галстуке. Подошел, послушал, о чем спорят любители шашлыков, и решил принять участие в разговоре.

— В чем проблема, братан? — с легкой угрозой осведомился Саша.

Франт не ответил. Он медленно оглядел присутствующих, затем джип, затем с отвращением посмотрел на разорванную колесами траву и молча отвернулся к реке. Маша вдруг обратила внимание на уши незнакомца. Девушке показалось, что они какие-то… острые.

— Мы сюда первыми приехали, и точка, — отрезал Саша. — Серега, доставай сумки.

— Мне не понравилось, что вы хотите сжечь дерево, — ровным голосом произнес франт. — И не понравилось, что вы разбили бутылку. Это скверный поступок. — Он помолчал. — И скверные мысли. Вы должны немедленно покинуть это место.

— Захотим — уедем!

Заводила сделал шаг вперед и оказался лицом к лицу с франтом. Почти такой же высокий, но гораздо шире незнакомца в плечах. Тяжелее и куда сильнее на вид.