Палеонесская дева (СИ) - Сергей Богатков Страница 3

Мама пропадала на работе иногда до позднего вечера, а бывало и вовсе не приходила домой. В свободное время она собирала травы в лесу, неподалёку от деревни, и варила разные настойки. Мама обладала исключительным обонянием и различала тончайшие оттенки запахов. Иногда ходила в город, чтобы докупить каких-нибудь сушеных листьев или грибов. В доме на столе всегда стояли баночки с разными лепестками и кореньями, а в старом деревянном шкафу лежало множество засушенных трав, настоек от всевозможных хворей и недугов. Вероятно, по этой причине Кларисса никогда ничем не болела, кроме одного раза в детстве. Впрочем, травничество не сильно её интересовало, и большую часть свободного времени она посвящала чтению.

Вечерами, перед сном, Кларисса иногда представляла, как закончит Военную Академию и получит звание Палеонесской девы. Однажды она видела учениц Академии, когда отправилась с мамой в столицу на рынок. Позолоченные доспехи с выгравированным по центру цветком розы сияли в лучах летнего солнца, на кожаном поясе виднелся короткий меч в ножнах, украшенных узорами лепестков, на плечах — бело-голубой плащ. Серебряные маски и капюшоны полностью скрывали лицо. Она знала, что это были молодые послушницы. Все городские расступались перед ними, а дети с восхищением смотрели вслед, дергая за руки родителей и показывая пальцами.

Кларисса была сдержанной для своих лет и потому спокойно шла рядом с мамой. Но всё же замедлила шаг, не в силах оторвать взгляд. Мама рассказывала, что когда ученицы заканчивают обучение, становятся послушницами и целый год упорно тренируются, прежде чем получить звание Палеонесской девы. На протяжении этого года они дают обет молчания и надевают маску безмолвия, символизирующую их намерения. Они принимают пищу и тренируются в уединении, подальше от людских глаз.

Один день из детства Кларисса запомнила на всю оставшуюся жизнь. Мать получила новую должность и решила приготовить знатный ужин. Хозяева, живущие через несколько домов, разводили скот, и в тот день продали маме небольшого поросенка. Кларисса очень хорошо помнила, как вошла на скотный двор и как в её руку вложили нож. Мать и раньше иногда покупала свиней и кур, но не было повода задуматься над тем, как именно их умерщвляли. Ей всегда приносили животных в мешке, и она просто учила, как правильно разделывать и готовить.

Хозяин скотного двора, пожилой мужчина с длинной бородой, быстро поймал купленную мамой свинью и приволок животное к ограде, туго нацепив на шею веревку.

— Давай, дорогая, — сказала мать. — Коли ей за ухо и перережь горловину. И пойдем.

Кларисса не могла вымолвить ни слова, потому что мама не предупреждала её о таком. И как только она неуверенно сделала пару шагов, остальные свиньи тут же разбежались по хлеву. Покрепче сжав в руке рукоять ножа, она наклонилась и поймала взгляд животного.

— Давайте лучше я забью и донести помогу, — предложил хозяин.

Но мама холодно ответила:

— Нет, она должна это сделать сама.

Стало неприятно и некомфортно. Кларисса стояла и смотрела на свинью, продолжая держать в руке нож.

— Я не могу, — призналась она.

— Пока не сделаешь этого, домой не вернешься, — сухо ответила мама.

Кларисса с детства знала, что спорить с матерью часто было делом бессмысленным. Если она что-то твердо решила, то отговорить или переубедить её не хватало ни сил, ни терпения. И бывало, приходилось мириться с неизбежным и делать, что велят. В тот день она не почувствовала в словах матери ни капли сомнения. Кларисса помнила, как старалась держаться уверенно. Но в тот самый миг, когда нож проткнул живую плоть, произошло нечто странное и удивительное. Она почувствовала, как что-то внутри изменилось. Словно из ниоткуда возникло внутреннее побуждение, которое захватывает и не отпускает.

Казалось, что визг свиньи было слышно на всю деревню. На землю полилось столько крови, что и представить страшно.

Домой Кларисса шла молча, опустив голову. Ей казалось, что ничего хуже в своей жизни она ещё не совершала. Мать не нарушила молчания и никак не пыталась приободрить или хоть что-то сказать. В тот день дома она разделывала и готовила сама, пока Кларисса сидела в своей комнате. И только когда ужин был готов, позвала за стол. И, дождавшись, пока дочь начнет есть, сказала:

— А ты думала, мясо на столе само по себе в готовом виде появляется? Убивать дело непростое. Но ты не должна боятся. Они животные, а мы — люди.

Кларисса ничего не ответила и молча положила ещё еды себе в тарелку.

— И больше не смей говорить, что ты чего-то не можешь, поняла?

— Да, — тихо ответила Кларисса, стараясь не сталкиваться с матерью глазами.

Глава 3. Ночные откровения

Кларисса, привыкшая без труда справляться с заданиями в школе, удивлялась, насколько много времени теперь приходилось посвящать учебе. Не все наставницы были одинаково строги, но каждая требовала чуть ли не идеального знания по своему предмету. Иногда это казалось просто невыносимым. Пересиливая себя, Кларисса изучала материал и бывало засиживаясь до поздней ночи. Не спасали и несколько свободных дней в месяце, когда новокурсницам давали отдохнуть и выбраться в город.

Только Авилина не позволяла унывать и уходить с головой в монотонный материал, зарываясь в книгах. Вечерами она всегда с готовностью поддерживала разговор на какую-нибудь интересную тему, лишь бы это не касалось учебы. В школе у Клариссы не было близких подруг, и по этой причине она очень старалась беречь отношения с принцессой, беспечности которой можно было только позавидовать. После классных занятий, обеда и практике по боевой подготовке Авилина иногда возвращалась в комнату и просто лежала на кровати. Заводила разговор на разные темы, рассказывала о жизни во дворце, об интересных местах в столице, которые непременно нужно посетить, в то время как Кларисса перечитывала страницы учебника, повторяя материал. Разговоры хоть и отвлекали от учебы, но не досаждали, и она была даже рада тому, что впервые в жизни было с кем поговорить, кроме мамы.

— Вот окончу Академию и стану править целым государством, — мечтательно представляла принцесса. — Буду Авилиной Палеонесской, первой своего имени. Вернусь сюда, а все будут расступаться и кланяться передо мной.

— Хорошо, хоть не падать ниц, — усмехнулась Кларисса. — А пока что тебе стоит сесть и повторить со мной историю Палеонесса.

— Думаешь, я историю собственного государства что ли не знаю?

Несмотря на протест, Авилина всё же уселась рядом и взяла книгу. Каждый вечер они привыкли