Михаил Кликин - Три легенды Страница 3

– Рано тебе еще судить, – хмыкнул Наставник. – Ты живешь-то среди людей лишь второй год.

Дирт пожал плечами. Сказал брезгливо:

– Отребье. Голытьба… Видел его шрам?

Лигхт отмахнулся, глянул вперед, где среди гнилых корявых деревьев и клочьев болотных испарений смутно виделась фигура Паурма. Проводник ждал.

– Ладно, хватит разговаривать. Дыхание береги. И давай быстрей! Негоже нам от него отставать.

– Так ведь отстали уже.

– Тогда давай догонять! – рассердился Лигхт.

Прирожденные прибавили ходу, волоча за собой усталых лошадей. Под ногами хлюпала ржавая вода, неровные кочки так и норовили уйти из-под ног, какая-то жесткая трава цеплялась за штаны своими колючками…

Через несколько минут они были возле Паурма. Проводник глянул на них и вновь Лигхту показалось, что во взгляде его сквозит усмешка.

– Гать, – объявил Паурм. – Теперь уже недалеко.

Через заболоченный лес шла просека. Срубленные деревья, сучья, ветки образовывали пружинистый неровный настил, уже изрядно подгнивший, местами расползшийся, ушедший в топь.

– Здесь раньше дорога была, – сказал Паурм. – За ней следили, гать постоянно обновляли. А теперь… – он горестно покачал головой, вздохнул.

– Ты местный? – спросил Лигхт.

– Я родился здесь недалеко.

– Значит местность тебе знакома… Куда мы выйдем по этой дороге?

– К морю.

– И долго еще идти?

– Нет. Завтра будем на месте, если ничего не случится.

– На каком именно месте?

– Где кончится лес. И болото.

– А что может случится?

– Все, что угодно… – Паурм пожал плечами, отвернулся. Опять улыбается?

Нет, Лигхту определенно не нравился этот человек!

– Ладно, пошли! – приказал Наставник.

– Сейчас я никуда не пойду, – сказал Паурм ровным спокойным голосом.

– Что?! – у Лигхта перехватило дыхание от такой наглости.

– Вы обещали меня накормить.

– Ты как разговариваешь с Прирожденными?!

– А что? Что-то не так, господин?

– Я же могу тебя прямо сейчас убить!

– Не стоит. Проводник вам еще пригодится.

– Зачем ты нам нужен теперь? Дорога – вот она! – Лигхт положил ладонь на рукоять меча.

– И куда же вы направитесь? Туда? – Паурм вытянул руку в сторону солнца. – Или туда? – он показал противоположное направление. – Любая дорога ведет в две стороны. Конечно, можно попробовать угадать, но стоит ли, господин?..

Целую минуту Лигхт молчал. Его ноздри бешено раздувались, к лицу прилила кровь. В конце-концов он успокоился. Процедил сквозь зубы:

– Ладно. Ты хочешь есть? Мы тоже не против подкрепиться. Да, Дирт?

– Как скажешь, Наставник, – отозвался ученик из-за спины.

– Развязывай мешок. Будем обедать, – приказал Лигхт. – Овес у нас еще остался? Дай немного лошадям. И сними с них всех пиявок.

– Как же мне надоело быть Послушником, – пробормотал Дирт, расстегивая широкий ремень и освобождаясь от неудобного тяжелого меча. Он прислонил оружие к коряге, торчащей из настила, помог лошадям взойти на гать и, брезгливо морщась, стал сдирать с них разбухших блестящих пиявок.

– Когда же все это кончится? – сказал он в пустоту, привязывая к мордам лошадей холщовые торбы с остатками овса.

Лигхт и Паурм сидели неподалеку и ждали, когда Послушник достанет еду.

Через полтора часа, перекусив и немного отдохнув, они отправились дальше.

Паурм опять ушел далеко вперед. Прирожденные, как ни старались, не могли его нагнать, а приказать проводнику идти помедленнее им не давала гордость.

– Не понимаю, – сказал Лигхт, – как он может идти так быстро.

– Ну, во-первых, он налегке, – утирая пот со лба, проговорил Дирт. – Ни меча, ни доспехов… А потом, он же странник. Он всю жизнь проходил пешком. Привык.

– Может быть… – неохотно признал Лигхт правоту ученика. – И все равно, мы не должны отставать.

– Стараюсь, Наставник.

– Видишь его?

– Нет.

– Проклятье! Как бы он не бросил нас здесь!

– Да и пусть. Дорога-то одна. Выйдем и без него.

– Кто знает, куда он нас завел… Будет лучше, если мы его нагоним. И будем держаться рядом. Хотя бы на расстоянии арбалетного выстрела… Видишь его?

– Нет.

– Я тоже, – Лигхт выругался. – Давай быстрей!

Вдоль дороги густо разросся ивняк. Кое-где кусты прорастали сквозь настил гати, заслоняли путь и обзор, еще более затрудняя движение.

Стало темнеть, хотя время вечера еще не пришло. Лигхт глянул на небо. На солнце наползали серые вспухшие тучи, они шевелились, словно живые, ворочались, толкались…

– Погода портится! Надо спешить!.. Видишь его?

– Нет. Кусты мешают.

– Может его уже и нет впереди.

– Не пойдет же он в болото.

– Он знает эти места. Может быть здесь есть и другие дороги.

– Да ладно тебе, Наставник! Зачем ему от нас прятаться?

– Не знаю.

– Просто увлекся, забежал вперед. Сидит там где-нибудь, поджидает нас.

– Ухмыляется.

– А ты его стариком называл, говорил, что ему за нами не угнаться.

– Помолчи! За лошадью своей следи лучше. Как бы ноги не поломала.

Дирт обернулся. Бросил взгляд на лошадь, нахмурился, остановился, вгляделся внимательней и вдруг охнул, схватился за голову. Окликнул севшим голосом:

– Учитель!

– Что? – Лигхт повернулся. – Чего встал?

– Деньги!

– Что – «деньги»?

– Их нет!

– Как нет? – Лигхт тоже остановился.

Дирт растерянно похлопал ладонью по седлу, зачем-то проверил подпругу, посмотрел под ноги.

– Нету… Вот здесь кошель болтался. Около арбалета. На шнурке висел.

– Ты… ты серьезно?

– Пропал…

– Проклятье!… Может ты его куда переложил?

– Да нет же. Когда отдыхать встали, он на месте был. Я мешок с продуктами развязывал… Они же рядом висят. Вот продукты, на месте, а кошель… Нету!..

– А-а! – прорычал Лигхт. Он набросил уздечку своего скакуна на ближайший куст, торопливо подошел к Послушнику. Внимательно осмотрел упряжь, седло…

– Может веткой сорвало? – неуверенно спросил Дирт. – Сзади где-нибудь валяется на земле… Вернемся, поглядим?

– Паурм! – рявкнул Наставник. – Проклятый вор!

– Что?

– Он подходил к лошадям, когда мы отдыхали?

– Не знаю, не видел…

– Куда ты вообще смотрел, болван!

– Я… я еду готовил.

– Проклятье!

– А может его просто сорвало?

– Нет же! Смотри, болван! Шнурок срезан! Аккуратно, ровно срезан ножом! Это Паурм! Он вор! Он украл все наши деньги! А ты, слепец, даже ничего не заметил!

– Ты тоже, Наставник, – вскинулся Дирт, – ничего не видел!

– Молчи! Это твоя лошадь! И твоя обязанность следить за нашими вещами! Обязанность Послушника!.. – внезапно Лигхт успокоился, словно одернул себя. Махнул рукой. Сказал ровно: