Джон Робертс - Степная царица Страница 3

Пытаясь храбриться, клейменый снова скривился:

— Это полуживотное для меня ничто, Индулио. Если тебе не нравится, я не буду проливать его кровь.

Он снова переключился на эль, но лицо его было красным от стыда. Киммериец, улыбаясь, постоял некоторое время рядом с ним, затем продолжил свой путь к стойке.

— Нам нужна еда, питье и отдых, — сказал гирканиец. — Я вижу, что у тебя есть питье. Есть ли у тебя также пища и место, где мы могли бы отдохнуть?

— Зависит от обстоятельств, — ответил хозяин. — У вас есть деньги?

Киммериец и его новые товарищи порылись в кошельках, и скоро на стойке лежала кучка меди и серебра. Человек, названный Индулио, просиял:

— На эти деньги вы можете есть, пить и спать здесь трое суток. — Он сгреб ладонью монеты со стойки и поймал их в другую ладонь. Затем бросил горсть их сквозь прорезь в окованный сундук, стоящий у его ног. — Потом вам нужно будет заплатить еще.

— Где мы будем спать? — спросил Конан.

Толстый палец хозяина ткнул вверх:

— На верхнем этаже еще никого нет. Осторожнее обращайтесь со свечами и лампами. Прямо над вами солома. Пищу уже готовят и скоро подадут. Что будете пить?

— Эль, — ответил Конан. Гирканийцы, узнав, что здесь не подают кумыса, тоже решили пить эль.

Индулио поставил перед ними пенящиеся кружки.

— О том, что надо быть осторожнее с огнем, я вам уже сказал. Также не должно быть никаких драк в моей таверне, и держите руки подальше от моих работниц. В остальном делайте что хотите.

— Обещаю соблюдать эти правила, — заверил его Конан. — Но ваш человек был очень дерзок со мной. Будь я моложе, я бы расколол его череп, не дав произнести ему и трех слов. Но теперь я более терпелив и разборчив.

— Я не против того, чтобы люди убивали друг друга, — сказал хозяин. — Но они должны делать это на улице.

Конан, Ки-Де и другие нашли угол посвободнее и сели на солому, держа кружки в руках. Раб принес стол из задней комнаты и поставил перед сидящими. Вскоре женщина с железным ошейником поставила на стол блюда с дымящимися говяжьими ребрами. Другая принесла сыр, фрукты и стопку жестких лепешек. По всему залу изголодавшиеся люди прервали свои игры и хвастливые рассказы для того, чтобы приняться за еду.

Во время еды Конан заметил, что человек, названный Арпадом, бросает в его сторону мрачные взгляды. Было ясно, что его товарищи с такой же злодейской внешностью, как и у самого Арпада, дразнят его за то, что он трусливо увильнул от драки, на которую сам же напросился. Киммериец не отвел глаз. Он решил, что придется убить клейменого еще то того, как окончится ночь. Рано или поздно Арпад напьется так, что снова бросит ему вызов. Эта перспектива Конана не беспокоила.

Когда кружки снова наполнили, Индулио оставил за стойкой одну из работниц, а сам присоединился к своим новым гостям.

— Вы, похоже, пришли издалека, — сказал он, грузно усаживаясь на солому.

— Да, издалека, — ответил Конан.

Он и его товарищи вкратце поведали истории своих несчастий.

— Как случилось, что город вдруг сделался таким популярным? — спросил киммериец, когда все закончили говорить.

Хозяин, довольный, провел рукой по усам.

— Вы не единственные, для кого настали тяжелые времена. Первый раз, возможно, за пятьдесят лет Немедия, Офир, Коф, Коринфия и Замора находятся в мире друг с другом. Цари пользуются этой возможностью для того, чтобы очистить свои страны от разбойников. Более того, они все сотрудничают в этом, так что преступник не может просто перейти границу и быть в безопасности. Полгода назад я понял, какие возможности это открывает, и вспомнил об этом городе, в который меня занесло, когда я бежал из Заморы в Бритунию. Даже царю Бритунии нет дела до этих приграничных холмов, так что я пустил слух, что здесь есть безопасное укрытие, город, полностью выстроенный, но почти необитаемый, в котором можно переждать до тех пор, пока все не вернется к старому. Затем я нагрузил товаром караван и занял лучшее здание под гостиницу. После чего надо было лишь сделать крышу у этого дома и ждать. В течение нескольких дней прибыли четыре десятка человек. За месяц подошли еще сто. Теперь город почти полностью заселен.

Хозяин сиял от удовольствия.

— Что люди делают, когда они больше не могут платить за проживание? — спросил Конан.

— Они перебираются в пустующие дома, многие из которых всего лишь нужно подвести под крышу. За небольшую плату крестьяне привезут вам необходимый материал. Крестьян, между прочим, нужно оставлять в покое. Укради у них хотя бы одну козу, и они угонят весь скот, так что нам придется голодать.

— Хорошее правило, — произнес Конан. — Я, например, никогда… — Он умолк на полуслове, потому что дверь отворилась и в таверне появилась необычная компания.

Первым вошел крепкий карлик, несший на плечах свежеубитую антилопу. На его руках и ногах вздымались могучие мускулы, а торс походил на массивную пивную бочку. Голова его была больше, чем у обычных людей, черты лица — правильные и приятные, но вид немного портило вдетое в нос кольцо. Следом вошли три вооруженные женщины с луками в руках. Из поясных сумок торчали лапы зайцев и фазанов. У каждой на уровне глаз, будто маска, проведена черная полоса. Женщины были одеты в короткие рубахи без рукавов, ноги защищали обмотки из оленьей шкуры. Волосы у воительниц явно давно не мыты и не чесаны. Женщины больше походили на хищных животных, чем на обычных людей.

Но та, что вошла следом за ними, заставила Конана позабыть обо всем на свете.

На ней была роскошная накидка, отороченная мехом, с воротником из ярких перьев. Копна золотых волос обрамляла красивое суровое лицо, выражение которого смягчали огромные светло-серые глаза и полные ярко-красные губы. От ветра и солнца лицо потемнело, белыми оставались только некоторые старые шрамы. Один шрам шел наискосок от носа через высокую скулу к нижней челюсти. Вертикальный шрам поменьше шел по краю подбородка.

Когда она стала под одним из брусьев, Конан понял, как она высока. Он посмотрел вниз, чтобы убедиться, не обута ли она в сапоги на толстой подошве, и с удивлением заметил, что ниже обмоток из серого меха, покрывавших голень, ноги были босыми. Она была лишь на дюйм или на два ниже его. Когда она шла по залу, киммерийца охватил восторг. Такой царственной осанкой обладали даже не все правящие царицы.

— Индулио! — крикнула женщина, когда карлик положил антилопу на стойку.

— Одно мгновение, Акила! — сказал хозяин гостиницы, легко вскочив на ноги, несмотря на свой огромный вес. — Они сами добывают себе пищу, — объяснил он Конану, — а мои работники готовят ее для них. В качестве вознаграждения я оставляю себе шкуры и перья.