Юрий Валин - Война дезертиров. Мечи против пушек Страница 3

Работала. Физически, интеллектуально. И главное, училась молчать.

Легко молчать, когда ты никто. Из Африки привезла лишь черные стринги — специально на себя нацепила, чтобы хоть что-то осталось. Памятную «беретту» и две побрякушки вез сопровождающий — ныне ценности надежно заперты в банковском сейфе. Позволили убедиться — документы, кредитная карта, пистолет в пыльной кобуре — все на месте. И вряд ли ты что-то оттуда заберешь. Уж пистолет-то точно не позволят официально иметь.

Не актуально.

Чувство собственной оголенности-безоружности слегка притупилось, но Катрин все равно нервничала. И главная причина беспокойства была впереди: этот рукотворный Портал-Переход пропускал, по большому счету, лишь живую материю. Естественно, об оружии, даже холодном, речь не шла. Катрин еще повезло, — ее обещали отправить одетой. Первые разведчики ушли в Эльдорадо нагими. Весьма символично — в новый мир голышом. Сначала даже чип-ключ вшивали агентам прямо под кожу. Потом стали маскировать в браслетах или медальонах. Почему были введены столь элегантные изменения, Катрин не объяснили. Она и не спрашивала. Ничего обнадеживающего все равно не услышишь. Вот что чувствует человек, когда его плоть «прощупывают» чем-то острым в поисках крошечного чипа, будущая шпионка и так вполне себе живо представляла.

Что делать девушке без адреса? Было такое старинное смешное кино. Подробностей уже не вспомнить, но та колхозная девица наверняка не только единственные трусишки в своей социалистической собственности имела. Иные времена были. Добрые и зажиточные. А что вам, Екатерина Георгиевна Мезина, ныне делать? Что вы умеете? О первом курсе педагогического института можно забыть. То было давно, смешно и неправда. Сдавать зачеты по «культуре речи» и «возрастной психологии» мы напрочь разучились. Зато умеем немножко резать и стрелять. Не профи, но кое-что. С такими талантами прямая дорога в криминал. Не-а, бандитизм не греет. Тысячу раз обдумывала. С законом спорить — непродуктивное занятие. Пробовала уже. Секс за деньги опять же покорнейше просим не предлагать. К сексу еще какие-то наклонности имеются, а вот к оказанию услуг — ни малейших. Тоже пробовала. Два трупа и никакой прибыли, кроме сомнительного морального удовлетворения. Теперь нормальный въезд в Европу заказан. Ищут. Вот, честно говоря, психованная вы девушка, Екатерина Георгиевна. С МП-5 и с «Миними»[3] у вас вполне получается, а с несимпатичными мужчинами — ну, совсем никак. По-разному вы любовь и развлечение понимаете.

Нет, не нужно ничего вспоминать. Промелькнуло и кануло. Привиделось то трехдневное счастье. Вот Африка вымершая да гонки наперегонки с пулями, — вот это было несомненно. Выжила Екатерина Георгиевна. Ага, значит, выживать мы немножко умеем. И терять нам нечего. Почему бы и не Прыжок в Эльдорадо? Ведь весьма оригинальный способ суицида. Способен ли лысый архангел смерти носить невзрачный псевдоним «профессор Нортон»? Да запросто.

Раздумывать поздно. Есть контракт. И вторая сторона условия честно выполняет. Пока.

Катрин натянула белую футболку. Покрутила в руках «бижутерию». Браслет из пластинок желтоватой кости. Так себе поделка, копеечная. В какой-нибудь лавке сувениров подобной безделушке место в самом дальнем углу витрины. Катрин не интересовалась, из какого материала изготовлен сей дивный образец. Вполне могло статься, что и из тщательно обработанных косточек гомо сапиенс. Самый подходящий материал, если исходить из логики научных светил Базы. Главный фокус в том, что в одной из костяшек находился электронный чип — ключ к возвращению. Замечательное устройство. Хоть сразу по прибытии назад прыгай. Истинная демократия и полная свобода выбора. И работодатель ничем не стеснен. Запросто премию выпишет. Какую-нибудь 9-миллиметровую.

Работаем. Задача операции «N-Comeback»: найти и вытащить человека.

Катрин видела сотни фотографий этого парня. Помнила его рост, вес, цвет глаз, родимые пятна, предпочтения в еде, одежде и сексе. Звали сгинувшего парня Николас Найт. Псевдоним, естественно. Кто он такой на самом деле, овце-ищейке знать совершенно ни к чему. Все равно придется искать по обаятельной улыбке и милой манере аристократично задирать подбородок. Заверения знающих людей в том, что раньше этот хлыщ Николас был неравнодушен к высоким блондинкам, саму Катрин в экстаз отнюдь не вгоняли. Приманка по типу роковой красавицы, откровенно говоря, из бродячей девы никакая. Изначально умными головами Департамента планировалось, что симпатичной девушке будет проще достичь цели. Ведь моральными принципами девчонка не отягощена. Чего проще — переспать с десятком-другим туземцев, и вот он, искомый мистер Найт. Ну, теперь на Базе не обольщались — убить девица способна, приласкать нужного человека — едва ли. Но лучшей кандидатуры подыскать не удалось. Нет дур и дураков куда попало прыгать. И Департамент подгонял — начать операцию в кратчайшие сроки. Отрицательный результат — тоже результат. Об истинных побуждениях начальства подопытным блондинкам лучше не задумываться.

На что надеялась База? На то, что за пару месяцев глупенькая блондинка отыщет в неизвестном мире парня, который из каких-то совершенно определенных соображений не желает возвращаться домой? Искать, найти, попкой влекуще повертеть, за ручку к доброму профессору привести. Отличный план.

Но шанс, видимо, был.

Нормальные агенты из Эльдорадо не возвращались. Вернее, практически не возвращались. Катрин просмотрела видеозаписи.

…Рослый мужчина сидел посреди комнаты, оббитой до потолка очень мягким и очень гигиеничным материалом. В подобных предосторожностях, по-видимому, не было необходимости. Более безмятежного человека девушке видеть не приходилось. Сидел мужчина расслабленно, иногда вставал и прохаживался из угла в угол. С лица крупного человека не сходило выражение радостного удовлетворения. При этом слабоумным идиотом мужчина не выглядел. Скорее, человек, провернувший крайне удачное дельце. Настолько удачное, что почти два года сие блаженное выражение не сходило с лица везунчика.

У Катрин по спине бежали мурашки, стоило представить, что и кое-кто еще может приловчиться так улыбаться. Впрочем, шансы на подобный исход невелики, — один к двенадцати. С ума сходили далеко не все. В основном просто пропадали. Но был и второй «возвращенец». На этот раз человек вернулся в сознании и даже успел что-то рассказать. Смог бедняга пережить и первую операцию. Ему предстояло еще как минимум три, но… Повреждения внутренних органов, несовместимые с жизнью. Видеозапись хладнокровно демонстрировала лишенную кисти правую руку, разрубленный затылок. Еще у бедняги оказалась полностью размолота печень. Рубили и кололи беднягу с истинно звериным бешенством, что выглядело странным. В отличие от Улыбающегося этот Рубленый впечатление бойца не производил. Довольно рыхловатый, явно любящий хорошо покушать дядечка лет под пятьдесят. Вот только волосы хиповатые, слишком длинные, дурно сочетающиеся с наметившейся лысиной. Впрочем, ученые так и должны выглядеть. Покойный был историком, очень хорошим историком, если верить профессору Нортону. Но, очевидно, недостаточно предусмотрительным историком, раз не смылся раньше, чем в его печени провернули широкий клинок.