Денис Чекалов - Гончие преисподней Страница 3

Затем повалился на пол, и только проклятые поножи зазвенели о камень.

– Прости, дружище, – произнес я. – Но это для твоего же блага.

И перевел тяжелый взгляд на Френки.

Та поспешно спрятала меч в ножны.

– Как ты там сказал? – скороговоркой произнесла она. – «Я была очень, очень плохой девочкой»? Я уже бегу.

С этими словами она вылетела из комнаты, как болт из арбалета.

Я внутренне усмехнулся. Конечно, я прекрасно понимал, что девушка не пойдет в залу чистописания и не примется тратить там прокловский мел.

Однако она ушла.

– Что ж, дружище, – произнес я, обращаясь к Димитриусу. – Раз твой учитель отказался посидеть со мной за кружкой эля – может быть, ты составишь мне компанию?

Мы сидели за круглым столом в таверне, в нескольких кварталах от академии Прокла. Сам мастер очень редко сюда захаживал, поскольку считал, что доброе вино остается добрым, только пока не покинет бутыли. Стоит же ему попасть в желудок ратника – и оно сразу же становится злым. Что же до учеников, то им строго-настрого было запрещено посещать подобные заведения под страхом быть раз и навсегда исключенными из школы.

Деньги, взятые вперед, Прокл при этом никогда не возвращал.

Сам Бородатый сидел с краю, если это выражение вообще уместно, когда стол круглый. Обычный человек не смог бы совершить такой подвиг, однако Прокл все ж таки ухитрился сесть так, словно он здесь – не хозяин, провожающий друзей в дальний путь, а бедный родственник, только и ждущий конца трапезы, чтобы начать собирать объедки.

Он очень обиделся на меня, однако ни словом, ни жестом не пытался напомнить о коварном ударе, которым предатель помешал ему поставить демонессу на место.

Франсуаз сидела напротив Прокла, по привычке забросив одну ногу на стол, и шлифовала рукоятку меча столь старательно, будто та и правда в этом нуждалась.

Девушка чувствовала себя так легко и непринужденно, словно не она пару часов назад вызвала ссору в фехтовальной зале.

Я не знал, чем она занималась все это время. Правда, слышал, что на главной площади дозор императорской стражи вступил в отчаянную схватку с бандой грабителей и убийц, которая совершенно необъяснимым образом вдруг оказалась в самом центре города.

Шестеро стражников лишились голов, один руки – и еще двое уже получили от муниципалитета по осиновой палке вместо отрубленных ног. Сколько же полегло злодеев, городской магистрат тщательно хранил в тайне.

Я не знал, причастна ли к этой истории моя спутница, – и предпочитал оставаться в блаженном неведении. Правда, я дважды видел в городе большие черные доски, на которых значились имя Френки, подробное описание, а также сумма вознаграждения, полагающаяся за ее поимку. Особенно если голова будет доставлена отдельно от туловища.

Объявления эти городские писцы наносили особой краской, которая стиралась только волшебным раствором. Стереть что-нибудь или добавить от себя городские хулиганы попросту не могли.

Когда я в первый день нашего пребывания в Зингаре обратил внимание своей спутницы на эти доски, она лишь небрежно тряхнула головой и ответила:

– Подумаешь. Здесь наверняка никто не умеет читать. В тот же вечер она убила перед таверной трех человек, которые, очевидно, имели в детстве оплошность выучить пару букв.

Димитриус сидел между мной и Проклом, все так же опустив голову и погрузившись в раздумья. Случай, произошедший в зале для фехтования, до сих пор не давал парнишке покоя. Однако сейчас у него были и более веские причины для раздумий.

– Ты давно не виделся с отцом? – спросил я.

– Нет, – отвечал паренек. – Он навещал меня несколько раз в год.

Юноша замолчал.

Я прекрасно понимал, что он хотел сказать. Одно дело – быть учеником академии и встречаться с отцом только в короткие дни, отведенные для посещений, и совсем другое – вернуться домой насовсем.

Димитриус давно привык к наставнику Проклу. Приказы мастера юноша выполнял без возражения и раздумий, его мнение считал единственным и неоспоримым, к нему обращался в минуту сомнений или душевной слабости.

Теперь, в единый миг, Бородатый должен был уйти в прошлое, а его место занять настоящий отец Димитриуса. Вряд ли паренек до конца осознавал, как важна для него эта перемена.

– А что, разве у вас не выдают побрякушек? – спросила Франсуаз. – Мальчонка закончил школу. Мыл у вас пол. Протирал щиты влажной тряпочкой. А потом вы его просто так, сапогом под зад – и домой. Ни прощальной пирушки, ни торжественного награждения. Гнилая какая-то академия.

Она плюнула на лезвие, продолжая протирать его, и добавила:

– Не хотела бы я у вас учиться.

Прокл дал себе торжественное слово, что скорее лопнет и изойдет гноем, чем заговорит с дерзкой девчонкой. Однако на сей раз он не сдержался и почти что выкрикнул:

– Женщин я не принимаю. Франсуаз кивнула:

– После того, что произошло сегодня, это неудивительно.

Прокл вскочил, так что табурет вылетел из-под него и грянул под ноги зазевавшемуся половому. Бородатый протянул руки, чтобы ухватить девушку – по всей видимости, он намеревался ее придушить. Франсуаз легко стукнула его кончиком сапога по лбу, и ратник рухнул обратно. Поскольку же табурета под ним уже не оставалось, лететь пришлось до самого пола.

– Ученики приходят в академию по одному, – объяснил я, пытаясь как-то сгладить ситуацию. – Каждый проходит свой курс обучения. Нередко они возвращаются сюда вновь, чтобы отточить свое мастерство.

– Другими словами, твой приятель пожадничал на побрякушки, – хмыкнула Франсуаз.

Она заговорщицки улыбнулась Димитриусу и достала из-за пояса маленький кусочек металла.

– Смотри, – произнесла она. – Ее дал мне учитель Мей Ли, когда я закончила его школу владения мечом.

Маленький амулет имел форму двух скрещенных клинков – прямого и изогнутого.

– Никогда не слышал о нем, – сказал юноша.

– О Ли было известно лишь тем, кому он сам хотел рассказать. Но его школа была одной из лучших, правда?

– Да, – кивнул я. – Мне приходилось встречаться с этим человеком.

Я не стал уточнять, где и при каких обстоятельствах – Мей возглавлял Гильдию ассасинов и однажды послал двух своих подручных со мной расправиться.

– Ну, – пояснила Френки, возвращая значок на место, – если быть точным, мне пришлось взять его самостоятельно. Для того чтобы закончить школу, надо было сперва сдать экзамен. Не то что в вашей какадемии.

Будучи человеком прямодушным и несколько простоватым, Димитриус не разобрал колкости. Прокл же надулся еще больше; Он тоже встречался однажды со знаменитым Мей Ли и остался жив только потому, что вовремя прибыл отряд грифоньих всадников.