Алексей Матвеев - Конан и Властелин Огня Страница 3

Сам колдун жил в великолепном дворце вблизи источника, стоявшего в этих землях с незапамятных времен. Древние мастера выложили стены и башни цитадели из крупных блоков застывшей магмы, до блеска отполированных и облагороженных изящными рисунками с замысловатым орнаментом. Здесь было тепло и уютно и только здесь внутри кратера, вокруг священного источника, была хоть какая-то растительность, дарующая пищу всему живому. За изящной изгородью, раскинутого подле дворца подобия парка, тянулись огороженные высокой каменной стеной особняки богатых вельмож, министров и другой приближенной ко двору знати, далее солдатские казармы, дома зажиточных торговцев, ремесленников, а на самых окраинах за городской стеной, где становилось уже невыносимо жарко, прямо в земле голой и безжизненной, были вырыты жилища рудокопов, каменщиков, добытчиков магмы, руками которых добывались камни и руды, возводились постройки и сооружения. Здесь же ютились и другие чернорабочие, чья жизнь была тяжела и сурова. Эти люди не имели ничего: ни благ, ни прав, их содержали в резервациях, выходить за пределы которых, под страхом смерти, было им строжайше запрещено. За свой изнурительный труд раз в день, в качестве платы, они получали пищу и воду, раздаваемую городским патрулём прямо с повозок, да в таком количестве, что порой казалось и ребенку этого вряд ли могло хватить. Сюда на выжженные огнем пустоши высылали преступников и других неугодных властям людей. Многие из них умирали, так и не дождавшись срока искупления вины.

Негодование, вызванное подобной несправедливостью, постепенно подходило к критической точке, грозя вылиться во всеобщее волнение, а последний указ самодержца, который гласил об увеличении подати в государственную казну и сокращении расходов воды на чернорабочих, стал последней каплей, переполнившей чашу терпения этих людей.

Д'Эвилер расхаживал по тронному залу, то прибавляя шаг, то, вдруг, резко останавливаясь, о чем-то напряженно размышляя. Время от времени он нервно почесывал жидкую седую бородку, неровными клочками торчащую из острого выдающего вперед подбородка. Звуки как будто не существовали в этом проклятом богами месте. Мертвенная тишина залы нарушалась лишь отголосками его шагов, приглушенным постукиванием каблуков по отполированному, словно зеркало, полу из черного мрамора. За исключением нескольких слуг, пристроившихся где-то на нижних этажах, да пару десятков служителей и самого хозяина, во дворце не обитало ни души.

Служители ревностно оберегали древние знания, хранимые ими уже многие поколения, и помогали колдуну в подготовке и проведении магических действ. Тени властителя, именно так прозвали в народе загадочных существ, коими они являлись, обитали в потайных комнатах расположенных в подвальных помещениях, прилегавших к длинному погруженному во мрак коридору, полого уходящему в катакомбы под основанием дворца. Сей туннель упирался в большую освещенную десятками факельных огней просторную пещеру, в дальнем конце которой возвышался древний алтарь.

Более всего в жизни Д'Эвилер ценил одиночество и тишину, поэтому жил один и прожил так уже ни одно тысячелетие, не зная смерти. Время и постоянные занятия черной магией сильно изменили некогда красивые черты, превратив его лицо в подобие страшной маски с карнавала в честь какого-нибудь злого божества. Лысый череп, обтянутый пергаментом кожи цвета пепла, черные впалые глаза, проем рта с тонкими сухими губами, пеньки полуистлевших зубов, неестественно вытянутый крючковатый нос и продолговатый с редкими островками выцветших седых волос острый подбородок — вот пожалуй и всё, что оставалось в нём от прежнего человека. Когда-то очень давно и он был молодым, но однажды, уже превратившись в безобразного старика, его изменения вдруг прекратились, как прекратились изменения и Других, о коих он знал также хорошо, как о самом себе и даже сам Д'Эвилер в те времена не мог понять, почему это произошло. С тех пор он начал ощущать в себе Великую силу, но ему чего-то не доставало до полного её воплощения в жизнь. И это «что-то» таилось в двух Других, поэтому-то он и собрал их, удерживая подле себя. Но время на месте не стояло, минули столетия, потраченные за изучением пыльных томов и он начал догадываться — кто есть Другие и кто есть он сам. Близился день мести за поругания, и он терпеливо ждал своего звёздного часа, когда сможет полностью возвратить себе былое могущество.

Д'Эвилер в который раз обошел вокруг тронного зала, большого просторного помещения, но как ни странно для правителя такой величины весьма скромно убранного и остановился без особого интереса рассматривая гобелены, за многие годы жизни в этом замке изученные им до последней черточки. Надо было как-то отвлечься от мрачных дум. Весь интерьер резиденции правителя состоял из старинного трона вырезанного из черного похожего на эбен камня, небольшого деревянного столика стоявшего в центре зала, на котором в оправе в виде огромной свернутой кольцами змеи, располагался прозрачный пульсирующий короткими вспышками света хрустальный шар, да нескольких шкафов с наиболее часто используемыми магом томами. Загадочная сфера, размером в половину человеческого роста, то ярко возгоралась, озаряя огнём, висящие вдоль стен гобелены с изображением различных богов и колдовских символов из древних языков, которые молчали уже многие столетия, пробуждаясь к жизни лишь во время магических ритуалов, то снова угасала, наливаясь холодным потусторонним свечением, лишь отчасти разгоняющим полумрак тронного зала.

Оставив изучение гобеленов, колдун не спеша подошел к окну, за пределами которого простирались его бескрайние владения, и бросил брезгливый взор на улицы своей столицы. Он сделал это машинально, может того и не желая, но то, что он увидел, посмотрев вниз сквозь оконный проем, привело его ещё в большее бешенство, окончательно испортив и без того уже плохое настроение. За дворцовой стеной люди занимались своими самыми обычными делами: стражники ходили по улицам с напускным суровым видом, расталкивая зазевавшихся прохожих и таким образом показывая всем, что они не зря получают своё жалование и занимают столь привилегированное положение в обществе, торговцы расхваливали всевозможные товары, усердно жестикулируя руками и ежеминутно выкрикивая их названия, зычным голосом зазывая покупателей, мальчишки-водоносы сновали туда-сюда, юрко протискиваясь среди толпы. Город жил своей обыденной размеренной жизнью, присущей всем густонаселенным людьми местам.

Д'Эвилер с отвращением отвернулся, до хруста сжав кулаки. Он ненавидел этот город, ненавидел его порядки, презирал саму человеческую сущность, в глубине души желая вновь стать богом. Но долгожданный час ещё не пробил, для воплощения столь дерзкой, казавшейся на первый взгляд непостижимой мечты, ещё многое необходимо было сделать.