Танит Ли - Одержимый Шон Страница 3

Вскоре собаки начали рычать. В нескольких шагах на сырой земле стали заметны следы. Следы вели в просвет между дубами с молодыми елями. Там были густые заросли, задерживавшие зеленый солнечный свет. Однако ободранная кора на деревьях напоминала о монстре, который устроил здесь себе логово.

Шон отвлекся от своих мыслей. Мышцы его напряглись, когда он осознал, что должно сейчас произойти и что ему предстояло сделать. Он никогда не боялся, а если бы и боялся, то никогда не назвал бы свое чувство страхом и, конечно же, никогда ни от чего не убегал. Ни один воин деревни не мог себе этого позволить, нельзя было показать страх или хотя бы втайне поддаться ему.

Наул и Стек сдерживали ищеек, да и все, кто взял с собой собак, крепко держал их за ошейники. Это было трудно, потому что собаки рвались с поводков, гавкали и рычали, обезумев от запаха кабана. Джоф и двое других мужчин натягивали сеть, сплетенную из стеблей растений и шерсти, просвете чащи и привязывали ее к кольям, оставляя при этом достаточно места, чтобы пропустить собак.

Джоф глянул через плечо. Он заметил Лорта справа рядом с сыновьями Стека. Остальные молодые мужчины встали слева от сети. Джоф уставился на Шона.

Шон подождал немного. Затем он улыбнулся и направился в сторону группы, где стоял Лорт, где была и его собака. Джоф ухмыльнулся. Он кивнул Шону, одобрительный возглас прорвался сквозь его бороду.

По обе стороны сети теперь стояло шесть или семь мужчин, а остальные, с копьями наготове, рассыпались между деревьями; Тром в позе наблюдателя стоял рядом с ними. Обычно кабана останавливали, прежде чем он заходил так далеко. Мгновение все было тихо, лишь лаяли собаки.

Спустили собак.

Они стрелой метнулись в чащу. Гавканье превратилось в непрерывный грозный лай, сквозь который слышался треск сучьев и выдираемого с корнем кустарника.

Вдруг чаща будто бы взорвалась. Из центра ее выломился кабан, собаки отлетали от него как сломанные балки рушащейся хижины. Он был очень большой и молодой, черный, как ночь. Он ломился прямо в сеть, которая выдержала три его удара, однако недолго. Затем колья были вырваны из земли или сломаны. Джоф прыгнул вперед, чтобы выйти навстречу кабану, однако тот зашел слева. Шон еще был на пятачке справа, куда он, казалось, отступил. Он ожидал, что кабан сломает колья: следы и экскременты указывали на величину зверя. Конечно, и другие тоже этого ожидали, но никто не хотел быть первым.

Когда запутавшийся в сети кабан рванулся, Шон прыгнул вперед.

Зверь поднял рыло, маленькие глазки горели жаждой крови. Не останавливаясь, он бросился на Шона. Это был так хорошо знакомый миг, длившийся, казалось, вечно, — миг равновесия между загнутыми кверху бивнями чудовища и копьем человека. Затем копье погрузилось, и начался страшный танец с пронзенным кабаном.

Кабан бросался в разные стороны и пытался ослабить хватку Шона. И каждый такой бросок почти достигал цели. Казалось, будто поймали материализовавшуюся молнию или смерч. Шон был слишком легок, чтобы удержать то, что он пронзил, и знал это. Он надеялся, что Лорт поможет ему, однако, казалось, тот вовсе не хотел этого делать. Вдруг справа к нему с криком прыгнул Лорт. Второе копье вонзилось так точно, будто было время рассчитать его движение: прямо в складку кожи над сердцем.

Кабан, чувствуя, что умирает, в последней яростной конвульсии встал на дыбы и рухнул в траву.

Лорт и Шон выдернули свое оружие из угольно-черной безжизненной туши. У Шона древко копья расщепилось, когда он его вынул. Еще один миг, и оно бы сломалось, и разъяренный кабан мог бы с ним сделать то же, что он сделал с деревьями, вверх корнями лежащими вокруг. Но все это длилось недолго и внезапный вихрь стих так быстро, что никто не смог вмешаться.

В том числе и Джоф.

С раскрасневшим лицом, раздосадованный и ошеломленный тем, что его опередили, он уставился на собственного брата. У него-то был необходимый вес, чтобы одному удержать и убить кабана. Но, очевидно, недоставало быстроты и сообразительности, чтобы сделать это.

Улыбаясь, подошел Тром. Он играючи потрепал по затылку Шона и Лорта.

— Так это и есть Шон, которому нужна моя дочь? — спросил Тром громко, показывая каждому, что он заметил разочарование Джофа и не придал этому никакого значения.

— Нет, король, — ответил Шон, — мне нужно лишь мое право.

Джоф что-то прорычал.

— Тихо, — рявкнул Тром. Он не только не придал значения разочарованию Джофа, казалось, он даже был обрадован этим. — Один брат был достаточно проворен, а другой нет. Это все, что тут можно сказать. Шон пошутил с тобой, Джоф, сын Наула.

Сам Наул стоял на коленях в папоротнике и осматривал одну из собак, которую оцарапал бивень кабана. Он даже не повернулся.

Джоф опустил голову. Остальные мужчины подошли к мертвому кабану, чтобы его разделать.

Четверо совсем молодых парней лет четырнадцати-пятнадцати тащили куски мяса к опушке леса. Здесь они сушили мясо на солнце. Они делали это, недовольно ворча, раздосадованные тем, что охота продолжается без них. В действительности оснований для ворчания не было. Воины короля Еловой рощи не загнали в тот день больше ни одного кабана. Пять часов рыскали они по лесу, на севере и на юге до самого Холодного Ручья. Еще треть западного леса лежала между ними и Опасной Рекой, однако такое далекое путешествие на восток, до ручья, было достаточно большим риском.

Дважды собаки брали след, но каждый раз теряли его снова в зарослях папоротника и корней. Однажды они нашли вторую лежку, однако следы были старые: кабан покинул ее или умер.

Золотисто-зеленое сияние окрасило кроны деревьев. Полуденные тени исчезали, как дым. Люди Трома бросили охоту и двинулись на запад.

Радужное настроение утра улетучилось. После первой охотничьей удачи счастье покинуло их. Наул был раздражен — охотничья собака, которую поранил кабан, хромала и, скорее всего, будет уже непригодна.

Джоф, который с оскорбленным видом плелся рядом с Наулом, тащил сеть, разорванную кабаном. Он ворчал про себя, что Шон ответит за все, что случилось.

Что касается Шона, то его охватило страшное уныние. Победив, он стал терзаться сомнениями, не поступил ли он все-таки неправильно с Джофом. Лорт молчал, чувствуя настроение Шона, а его рыжая собака подавленно поджала хвост.

День потерял свой блеск, подобно потемневшему лесу.

Вдруг Джоф раздраженно огрызнулся на Наула и исчез один между деревьями. Проходя мимо Шона, он что-то нечленораздельно прорычал.

— Если бы взгляды могли убивать… — заметил Лорт дружелюбно.

— Куда это он? — спросил Шон, ни к кому не обращаясь.

Лорт развеселился.