Александр Марков - Апсу Страница 3

— Я еду в Элор, ребята. Хочу поговорить с королем. Что-нибудь вам привезти?

Гил вздрогнул и удивленно посмотрел на Ки-Энду.

— О чем же ты хочешь говорить с королем?

— О многом, Гилли. В последнее время я часто задумывался о том, как мы живем, и понял, что многое у нас неправильно. Взять тех же нидхагов. Почему они могут грабить нас, выгонять нас с наших земель, а мы только вздыхаем и отходим все дальше на восток? Неужели мы так привыкли во всем полагаться на дэвов, что сами не можем и пальцем пошевелить ради собственного спасения?

— Постой, Ки, что ты говоришь? Разве дэвы не любят нас, не заботятся о нас? Ведь мы их дети. Они, наверное, лучше знают, что правильно, а что нет. Раз мы не сопротивляемся нидхагам, значит, так надо. Воевать, творить насилие — это же гадко, это значит идти против дэвов и против самих себя. Скажи, вот ты, например, мог бы убить человека, или даже нидхага?

— Я ударил одного, ты знаешь, — Ки-Энду мрачно посмотрел на Гила. Крепко ударил. А что дэвы о нас заботятся — тут я не спорю, не думай, что я упрекаю их в чем-то. Но они далеко, и мне кажется, что они уже не могут за всем уследить. Их мало осталось, а людей становится все больше. И боюсь, что из Асгарда Эн-Гел-а-Син не виден даже в хорошую погоду. Подумай, что нас ждет. Нидхаги выгнали нас из Ахела, согнали с гор. Теперь они появились здесь и, похоже, скоро мы и отсюда уйдем. Пройдет лет десять — и они объявятся в Элоре. Когда же мы опомнимся? Когда нас загонят в море по шейку? Или и тогда будем надеяться на дэвов? Я скажу королю — пусть он соберет взрослых мужчин, человек двести, даст им оружие, и пусть они выгонят нидхагов хотя бы с восточного берега Эллила.

Гил напряженно думал. Он и сам смутно ощущал какую-то неправильность в поведении своих соплеменников, и теперь ему казалось, что Ки-Энду выразил словами его собственные невысказанные сомнения.

— Знаешь, Ки, мне кажется, ты прав. Действительно, пора что-то делать. Но, может, было бы лучше сначала съездить в Асгард и посоветоваться с дэвами? Надо же узнать, почему они не защищают нас от нидхагов, и вообще что происходит, что у них на уме, и что…

Балг, не принимавший участия в разговоре, внезапно поднял руку и показал на север:

— Взгляните-ка, господа! Что это там за огни?

Глава 2

НАБЕГ

Тягостно в мире, великий блуд, как мечей и секир, треснут щиты, век бурь и волков до погибели мира; щадить человек человека не станет.

Перед ними расстилалась ночная долина. Луна заходила. Последние огни погасли в окнах. Земля лежала во мраке, покрытая тонким прозрачным туманом, серебристым, словно сотканным из звездного света. Силуэты гор, темные на фоне неба, окаймляли горизонт. Внизу, милях в пяти-шести к северо-востоку от трактира, горели два или три огонька — красноватые, они то почти пропадали из виду, то вспыхивали снова. Одна и та же мысль возникла одновременно у Гила и Ки-Энду. Они переглянулись.

— Пожар! — сказал Балг.

— Это нидхаги! — вырвалось у Гила. — Ки, они жгут твой дом! Где твои? Спят? Где Мирегал?

— Нет, это не в Желтом Ручье, — произнес Ки-Энду, всматриваясь. — Мирегал дома, но можешь о ней не беспокоиться. Похоже, это у тебя, в Белых Камнях.

— У меня? Нет, нет, ведь это тебе они хотят отомстить! И Белые Камни, по-моему, правее.

— Что мы сидим? — вскричал вдруг Гил, вскакивая. — Поехали, Ки! Секунды хватило Ки-Энду, чтобы собраться с мыслями.

— Балг, быстро в подвал, принеси два меча, лук, стрелы. Да не смотри на меня такими глазами! Я же знаю, что у тебя устроили склад эти, которые привезли оружие из Асор-Гира… Потом поговорим, быстрей.

Округлившиеся глаза Балга вдруг сузились, он вскочил, нелепо взмахнул руками и, издав воинственный клич, бросился в дом. Возбуждение трактирщика было легко понять: отважные люди, рвущиеся в битву с врагом, — такого в Эн-Гел-а-Сине еще не видели.

Гил, спотыкаясь, бежал к крыльцу, ведя двух лошадей. Мгновение спустя запыхавшийся Балг вышел с оружием — два широких кожаных пояса с длинными прямыми мечами в ножнах, два круглых деревянных щита, белые с серебряной луной в центре, небольшой лук и колчан со стрелами.

— Щиты оставь! Держи! — Ки-Энду бросил Гилу меч с поясом, второй ловким движением застегнул у себя под плащом. Гил неумело пытался нацепить на себя меч, бормоча смущенно: «Зачем это, Ки? Как его надевают?»

— Ну, ты теленок, Гил, — сказал Ки-Энду. — Дай помогу!.. Чем здесь бездельничать, надо было тебе в Асор-Гир съездить поучиться. Ну, все! Поехали! — Они вскочили в седла.

— Счастливо, Балг! — сказал Гил, — Последи за моей овцой.

— Счастливого пути! — помахал рукой Балг, смутно осознавая, что сейчас это не самые подходящие слова.

Всадники поскакали на северо-восток, спускаясь с пригорка, и быстро скрылись в темноте. Балг смотрел им вслед; воодушевление постепенно сменилось в нем задумчивостью, и он еще долго стоял на крыльце, глядя во мрак невидящими глазами.

Спустившись с пригорка, всадники сразу потеряли из виду далекие огоньки. Теперь их окружала почти полная тьма. Спасало только то, что лошади прекрасно знали все местные тропы. Ки-Энду скакал впереди. Гил еле поспевал за ним. Левой рукой он боролся с мечом, который все время норовил ударить по лошадиному боку. В голове его мелькали обрывки мыслей: «Мирегал… что с ней? Что они с ней делают?.. Этот дурацкий меч… как его достают? А если придется драться? Я же не смогу… убийство, кровь — что с нами будет?»

Они миновали хутор Три Клена, пересекли неглубокий овраг, проехали яблоневый сад людей из Синего Клена. Теперь дорожка шла вдоль Желтого ручья — самого ручья почти не было видно, но Гил чувствовал знакомый запах серы. Этот ручей начинался в горах и тек через двор Ки-Энду. Вода в нем даже зимой была теплой, и Ки-Энду говорил, что в ней есть какие-то ценные соли, которые он использовал в своей таинственной работе.

Гил увидел, что Ки-Энду, ускакавший довольно далеко вперед, остановился и ждет его.

— Что? — спросил Гил, подъехав.

— Это развилка. Ты уверен, что горело у нас?

— Ну конечно! Ведь они тебя искали. Зачем им Белые Камни?

— Не знаю, мне показалось, что это у вас горит. Ну ладно, поехали.

Они поскакали дальше вдоль ручья, к дому Ки-Энду. Через несколько минут показались смутные очертания дома с высокой крышей, кузницы, нескольких низких сараев и хозяйственных строений. Все было тихо — ни огня, ни запаха дыма, ни людей, ни нидхагов. Подъехав к крыльцу, Ки-Энду спрыгнул на землю и вбежал в дом. Через минуту он вернулся и вскочил в седло.