Джим Батчер - Грязная игра Страница 3

Главным образом потому, что они не были настолько красивы или опасны, как женщина, стоящая на самом краю моего причала — кончики её дорогих туфель были в половине дюйма от берега Предела Демона. Если рядом с вами в воде находится большая белая акула, трудно волноваться по поводу нескольких барракуд, плывущих вслед за ней.

Мэб, королева Воздуха и Тьмы, носила сшитый на заказ деловой костюм, оттенка где-то между перепачканной древесным углём газетной бумагой и замороженными барвинками. Блузка под ним была белоснежна, как и её волосы, искусно уложенные в причёску, подражающую моде сороковых. В мочках её ушей и на шее блестели опалы глубоких оттенков зелёного и синего, сочетаясь с постоянно меняющимся цветом её холодных идеальных глаз. Она была бледна и красива, настолько красива, что любая попытка описать эту красоту звучала бы как грубое оскорбление, я же питал к ней естественный и рациональный ужас.

Я спустился к причалу по старым каменным ступеням в склоне и остановился на расстоянии вытянутой руки от Мэб. Кланяться в пояс не стал, но голову по всем правилам склонил. С лодки за нашей встречей наблюдали другие сидхе, а я давно понял, что Мэб не станет терпеть непочтительность к своему положению, даже если её самолюбие и не будет задето. Абсолютно уверен, если Зимний рыцарь открыто бросит ей вызов перед её же Двором, это будет, по сути, объявлением войны, и, несмотря на все мои нынешние знания об острове, мне не хотелось ничего подобного с Мэб.

— Моя королева, — сказал я приветливо. — Как делишки?

— Безупречно, мой рыцарь, — ответила она. — Как всегда. Забирайся на борт.

— Зачем? — спросил я.

Её губы поджались в гримаске легчайшего неодобрения, что противоречило внезапной вспышке довольства в глазах.

— Я предсказуем, да? — поинтересовался я у неё.

— Во многом, — ответила она. — Должна ли я отвечать тебе без обиняков?

— Хотелось бы.

Мэб кивнула. Затем она подалась вперёд, совсем чуть-чуть, и её взгляд стал тяжелее, а голос — холоднее и жёстче обледеневшего камня:

— Потому что я велела тебе сделать это.

Я сглотнул, и мой желудок проделал небольшой вираж на американских горках внутри меня.

— Что произойдёт, если я не стану? — спросил я.

— Ты уже дал понять, что станешь сопротивляться мне, если я попытаюсь силой заставить тебя повиноваться моим приказам, — ответила Мэб. — Это сделало бы тебя бесполезным для меня, а на данный момент я нахожу обременительным готовить тебе замену. Поэтому я ничего не стану с тобой делать.

Я моргнул:

— Ничего? Я могу отказать вам, и вы просто… уйдёте?

— Совершенно верно, — сказала Мэб, отворачиваясь. — Ты умрёшь через три дня, а за это время я должна буду предпринять меры по твоей замене.

— Э-э-э… Что?

Мэб остановилась и бросила взгляд через плечо.

— Паразит внутри тебя вылупится в это время. Ты, конечно же, заметил усиление боли.

Боже, конечно, я заметил. Всё сходилось.

— Чёрт побери, — зарычал я, стараясь говорить не слишком громко, чтобы не услышали головорезы на борту. — Вы меня подставили.

Повернув лицо ко мне, Мэб одарила меня лёгкой улыбкой.

— Я посылал Тука и Лакуну с сообщениями для вас и Молли каждый проклятый день. Что, они ни разу до вас не долетели?

— Они фейри, — ответила Мэб. — А я — королева Феерии.

— А мои послания к Молли?

— Я соткала тенёта для перехвата любых заклинаний, покидающих этот остров, в тот самый миг, как сказала тебе: «Прощай, мой рыцарь», — ответила она. — И сообщения, которые ты послал со своими друзьями, были изменены согласно моим потребностям. Я нахожу полезным то, как крошечная доля недоверия создаёт столь много возможностей для недопонимания. Твои друзья пытались навестить тебя ещё несколько недель назад, но озёрный лёд продержался необычайно долго в этом году. Увы.

Я стиснул зубы.

— Вы знали, что я нуждался в её помощи.

— И до сих пор нуждаешься, — резко и едко подтвердила она.

Три дня.

Адские колокола.

— Вы никогда не рассматривали возможность просто попросить меня о помощи? — спросил я её. — Может, даже произнести «пожалуйста»?

Она изогнула светлую бровь:

— Я — не твой клиент.

— Поэтому вы просто перешли к вымогательству?

— Я не могу заставить тебя, — сказала она рассудительным тоном. — Поэтому вынуждена следить за тем, чтобы это делали обстоятельства. Ты не можешь покинуть остров, боль сломает тебя. Не можешь послать за помощью без моего позволения. Твоё время почти истекло, мой рыцарь.

Я обнаружил, что едва цежу слова сквозь стиснутые зубы:

— Почему? Для чего вам понадобилось загонять меня в угол подобным образом?

— Возможно, потому, что это необходимо. Возможно, это защитит тебя от самого себя, — её глаза сверкнули гневом, пока ещё отдалённым, как гроза на горизонте. — Или, возможно, просто потому, что я могу это сделать. В конечном счёте, неважно — почему. Всё, что имеет значение — это результат.

Я несколько раз вдохнул и выдохнул, чтобы не позволить гневу бурлить в моём голосе. Учитывая, чем ей приходилось руководить, вполне вероятно, что манипулирование мной и угрозы смерти — это своеобразный способ просить вежливо, — по стандартам Мэб, конечно. Но это не означает, что мне это должно нравиться.

Кроме того, она была права. Если Мэб сказала, что жить мне осталось три дня, то это всерьёз. У неё не было ни возможности, ни надобности произносить никакой прямой лжи. А если это правда — в чём я был удручающе уверен — значит, она связала меня по рукам и ногам.

— Чего вы хотите? — почти вежливым тоном спросил я.

Вопрос вызвал довольную улыбку на её губах и кивок, подозрительно похожий на одобрение.

— Я хочу, чтобы ты выполнил одно задание для меня.

— А чтобы его выполнить, мне случайно не нужно будет покинуть остров? — спросил я.

— Безусловно.

Я указал пальцем на висок:

— Тогда у нас есть проблема кое с кем недееспособным от боли. Вам придётся привести меня в порядок.

— Если я сделаю это, ты никогда не согласишься на него, — спокойно сказала Мэб, — и мне придётся искать тебе замену. Поэтому ради своего собственного здоровья и безопасности, ты будешь носить вот это.

Она подняла руку и протянула ко мне ладонью вверх.

В ней был маленький камень — тёмно-синий опал. Я наклонился немного ближе, рассматривая его. Он был закреплён на серебряной шпильке — серёжка.

— Этого должно быть достаточно, чтобы сдержать паразита на оставшееся время, — сказала Мэб. — Надевай.

— У меня не проколоты уши, — возразил я.