Майк Резник - Узкая специализация Страница 3

— Ну, что? — грозно спросил он.

— Э-э… сэр… — мямлил сержант Майкл Уилкокс, тяжело переступая с ноги на ногу. — Это… кажется, что… ну, вроде бы…

— Разродись наконец, парень! — гаркнул Смит-Роберте. — Двадцать семь моих людей дезертировали за два последних дня, и мне надо знать, почему!

— Ужасно нелепая история, сэр, — сказал наконец Уилкокс. — Вы не слышали о старом колдуне, что живет в холмах? Матенива — так, кажется, его зовут…

— Слышал. И ты хочешь сказать, что он за это в ответе?

— Ну, не напрямую, сэр.

— Ты пытаешься со мной говорить не напрямую?

— Нет, сэр. Я говорю, что не совсем в ответе, сэр.

— Объяснись.

— Понимаете, сэр, мне представляется… ну, что он прибег к колдовству, чтобы помочь мау-мау.

Полковник Смит-Роберте сочувственно воззрился на сержанта и пробасил:

— Бедняга, ты слишком долго торчал под здешним солнцем… Что я тебе говорил насчет плетеного шлема?

— Носил постоянно, сэр. Но говорю вам, старик исхитрился призвать бога.

— Ну да, конечно, — не мигнув глазом, согласился полковник.

— Клянусь вам, сэр!

— Как этот бог выглядит?

— Я слышал, совсем как вы или я, сэр.

— Выдыхает дым и пламя? Крушит скалы? Призывает себе на помощь небесные воинства?

— Нет, сэр.

— Так что он делает, черт побери?!

— Он… э-э-э… торгует праздниками, сэр.

— Праздниками? Вроде Рождества, Пасхи и так далее?

— Нет, сэр. Он продает путешествия. Экскурсии… — Уилкокс секунду подумал. — Некоторые поездки по-настоящему шикарные. Например, одна — в Новую Зеландию…

— Это все, что он делает? — прервал сержанта Смит-Роберте.

— Еще меняет французские открытки на оружие.

— Что такое?!

— Французские такие открыточки, сэр. Знаете, вроде…

— Мне известно, как выглядят французские открытки, сержант. И на этом основании вы решили, что он бог?

— Не только на этом основании, сэр.

— Что же еще?

— Он говорит всем, что он бог, сэр.

«Спокойствие, — приказал себе полковник. — Бедолага рехнулся — солнечный удар. Кто-то должен был быть первым. Жаль, что это Уилкокс, но факт остается фактом. Полагаю, разумней всего потакать ему до тех пор, пока не удастся утихомирить и отправить назад в Найроби.

Да, но как, черт побери, потакать человеку, если он в таком состоянии? Хм, он верит, что некий бог разгуливает среди его товарищей… Вот на это и нужно опереться».

— Благодарю за рапорт, сержант, — сказал Смит-Роберте.

— Мы будем что-то делать с этим… ну, с этим самым? — робко спросил Уилкокс.

— Несомненно. Они заполучили бога. Мы должны получить своего!

— Осмелюсь спросить…

— Приказываю этим заняться, сержант, — распорядился полковник, прикидывая в то же время, когда должен вернуться военврач. — Возлагаю на вас эту обязанность. Обеспечьте нам бога к шестнадцати ноль-ноль.

— Но, сэр…

— Не благодари меня, сынок. Ты самый подходящий человек для такого задания.

— Но…

— Кр-ру-угом!

— Капрал! Мне нужен опытный колдун, — сказал сержант Уилкокс.

— Колдун!?

— Да — и бегом.

— Рядовой Джонс!

— Слушаю, капрал!

— Сержант Уилкокс приказал найти искусного колдуна.

— Здорово придумано, сэр. — Джонс покачал головой. — Это солнечный удар, не иначе.

— Раздобудь ему колдуна!

— С вашего позволения, капрал, где я, черт побери, должен искать колдуна, да еще искусного, сэр?

— Ничего не знаю. С нами вместе сражаются масаи и самбуру. Поспрашивай у них.

— Сэр, ведь вы шутите, правда?

— Нашел шутника… А теперь шевелись. Бегом… марш!

Перед входом в палатку Уилкокса возник длинноногий воин-масаи. Спросил:

— Вы посылал за мной, сэр?

— Посылал. — Сержант поднялся. — Слава Богу, ты говоришь по-английски… Входи.

Масаи вошел в палатку.

— Ты вроде слишком молод для искусного колдуна, — сказал Уилкокс.

— Я не есть он.

— Тогда зачем ты пришел?

— В нашем отряде нет ни один лайбон — по вашему, искусный колдун. Начальник подумал, можно хотя бы послать, кто говорит на вашем языке, и узнать, зачем нужен колдун.

— Мне надо призвать бога, — объяснил Уилкокс, ощущая крайнюю неловкость.

— Это, наверное, можно, — отвечал масаи.

— Прекрасно! Как тебя зовут?

— Олепесаи.

Очень хорошо, Олепесаи. С чего мы с тобой начнем?

— Что начнем?

— Наколдовывать бога.

— Я не сказал: умею колдовать. Я сказал, это можно.

— Но разве ты не видел таких обрядов?

— А, видел, но…

— Вот и славно. Мы должны сделать это без лайбона, и только.

— Прошло много очень времени, — возразил Олепесаи. — Наверное, не сумею помнить всех слов, или правильных напевов, или…

— Нет времени беспокоиться о таких деталях. Полковник требует бога к четырем часам пополудни. — Уилкокс посмотрел на часы. — У нас осталось примерно девяносто минут. Что тебе понадобится?

— Лайбон.

— Не будет. Что еще?

— Понадобится… — масаи потер подбородок. — Последний обряд, что я видел, был как будто костер, лайбон пел хвалу богам, потом принес в жертву трех мышей и ящерицу.

— И только?

— Если верно помню, — сказал Олепесаи.

— Ну, это проще, чем я предполагал… — Уилкокс высунул голову из палатки и распорядился: — Капрал! Поймать трех мышей и ящерицу и доставить их сюда в коробке или клетке! Он посмотрел на масаи, и тот спросил:

— Но что будет, если получится нет?

— Мы сделаем все, что сумеем, и я доложу об этом полковнику. Пойдем собирать хворост.

Дрова они собрали за каких-то пять минут, но пришлось ждать еще тридцать, прежде чем капрал вернулся с добычей и отрапортовал:

— Вот они, сэр.

— Благодарю. Теперь можете идти, — приказал Уилкокс.

— Ну, — промолвил Уилкокс, когда они остались без свидетелей, — ты готов?

— Наверное, готов.

— Хорошо. Поджигаю.

Сержант чиркнул спичкой и попытался разжечь огонь, но ветер немедленно задул пламя. Две последующих попытки также не принесли успеха.

— Может, знак, чтобы вы оставил свою затею, — заметил масаи.

— Э, чепуха! День сегодня ветреный, и все, — ответил Уилкокс.

Он достал брошюру о норвежских фиордах, полученную от Гермеса, поджег ее спичкой и подсунул под хворост. Через секунду костер загорелся.

— Вы действительно хочет через это пройти? — с сомнением спросил Олепесаи.

— Приказ есть приказ.

Масаи пожал плечами и монотонно затянул хвалу богам, а Уилкокс стоял неподалеку и размышлял — не перегрелся ли он действительно под полуденным солнцем. Наконец Олепесаи умолк и одним движением прикончил мышей и ящерицу.