Ксения Чайкова - Теневые игры Страница 30

– Газеты, газеты! – надсадно вопил какой-то парнишка в холщовых штанах и слишком тонком для прохладной ночи свитере. Босые ноги уже закоченели, он смешно и жалко подпрыгивал на одном месте, стараясь согреться и одновременно не разронять свой шелестящий, еще пахнущий краской товар. Непогода покрыла русые вихры продавца периодической печати мокрым серебром и окрасила щеки яркими алыми пятнами, будто наставленными пуховкой для румян.- "Вечерняя Каленара"! Городские и придворные сплетни, новые директивы его величества, новости культуры! "Последние магические известия"! Леденящая душу история о необратимом превращении не слишком умелого чародея в хамуна – узнайте, к чему приводят эксперименты и опыты, не одобренные советом архимагов! "Гильдейская правда", толстушка – сенсационные репортажи об обострении политической ситуации в Толкане и Вейнанне, ошеломляющие новости о сокрытии налогов гильдией собирателей грибов и ягод, они задолжали казне больше трех сотен золотых! Газеты, газеты!

Я, заинтересовавшись, нашарила пару медяков в поясном кошеле и шагнула к торговцу.

– Газеты, газеты! Тэмм, купите "Женские чары", в сегодняшнем номере размещены рецепты масок для отбеливания кожи и разглаживания морщин, а также заклинания для похудания! – завопил он мне в лицо, угрожающе потрясая тоненькой разноцветной брошюркой.

– Дайте "Вечёрку",- попросила я, решив не обращать внимания на ехидную, на диво бестактную подковырку.

– Пожалуйте, тэмм,- весело отозвался паренек, протягивая мне "Вечернюю Каленару".- А "Женские чары" не желаете? Всего десять медяков! С иллюстрациями плащей и шуб, модных в этом сезоне!

– Спасибо, обойдусь как-нибудь,- равнодушно отмахнулась я, забирая газету и сворачивая ее в трубку. А то и без этого бестолкового журнальчика для недавно выскочивших замуж клуш кто-то еще не знает, что в моде нынче оттенки красного вина, переспевшего лимона и темного шоколада и из покроев – широкие рукава и летящие, неприталенные силуэты!

– Зря! Вам бы пригодилось! Особенно рецепты масок от морщин! – обхамил меня напоследок подросток и, нахально ухмыльнувшись, поспешил затесаться в толпу. Я, и не подумав обижаться или тем паче тут же приобретать журнальчик с описанием чудодейственных снадобий, уничижительно фыркнула вслед бесстыжему пареньку и продолжала свой путь, с немалым трудом прокладывая себе дорогу через плотные людские массы. Честное слово, такое ощущение, что вся Каленара сбежалась сюда в надежде поглазеть на какие-нибудь новоявленные чудеса! И ночь им не ночь!

Уставшая и взволнованная всеми вываленными на мою голову новостями, я пребывала далеко не в самом лучшем расположении духа, поэтому неудивительно, что вполне естественные и нормальные вещи вскоре привели меня в состояние сильнейшего озлобления. Впрочем, естественными и нормальными они были лишь для улицы Чар, этого заповедника магов и прочих отирающихся около этой прибыльной отрасли современной науки. Ну скажите на милость, куда подевался проулок, который еще неделю назад вел к маленькому уютному трактирчику на три столика? Теперь на его месте лишь глухая стена чьего-то роскошного логовища, больше похожего на слегка уменьшенный королевский замок, чем на обиталище какого-то рядового чародея. Тут в свое время стоял салон магических услуг, а нынче – миленький парк с газончиками и уже одетыми в желтизну деревьями. А здесь раньше вообще был частный дом, а теперь – лавка, торгующая всевозможными магическими побрякушками. И не сидится же этим чудодеям спокойно! Все бы им в выдумках да издевательствах над нормальными людьми изощряться! Когда-то меня, как и большинство горожан и приезжих, только забавляло, что улица Чар движется и видоизменяется согласно желаниям живущих и работающих на ней магов. Теперь же это начинало здорово злить. Потому что посещение какой-то торговой точки или отыскивание особняка подруги каждый раз превращалось из курьезной канители в непростую задачу, решать которую у меня не было ни сил, ни желания. Оставалось только удивляться, как у самих затейников-чудодеев получается ежевечерне постели свои находить.

Меня спасла та самая толчея, которую я только что проклинала. Напористый торговец амулетами, закутанный в яркий, сияющий всеми цветами радуги плащ, довольно бесцеремонно отпихнул меня в сторону, и я, решив не связываться с хамом и не дожидаться, пока он меня еще и локтем в бок приложит, послушно прижалась к стене какого-то дома. И была вполне вознаграждена за свою вежливость: внезапно торговец, на какое-то короткое мгновение заслонивший меня своим телом от противоположного строения, вскинул вверх руки и, как огромная бабочка крыльями, взмахнул полами своего нестрого одеяния. Короб с товаром полетел на брусчатку. Сам мужчина, выкатив глаза и хрипя нечто невнятное, последовал за ним. В горле несчастного торчал небольшой нож. Следующий, его брат-близнец, прошел ровнехонько там, где только что была моя голова, в недоумении повернувшаяся к упавшему торговцу. Сообразив, что происходит явно что-то не то, я рыбкой бросилась вперед, упала на живот, перекатилась по мокрой брусчатке, привычно нашаривая свои ножи, дабы отправить по адресу оригинала, открывшего охоту на людей, что-нибудь равнозначное его подарку. Но потом решила не переходить в атаку вслепую, вскочила и задала бесславного стрекача, стремительными бессистемными перемещениями и визгом поддавая жару в уже и без того начавшую разгораться панику. Тьма заверещала, слетела с моего плеча и свечой ввинтилась в небеса, выглядывая агрессора. Видимо, не преуспела, так как брошенный в меня мыслеобраз содержал лишь недоумение, и метнулась следом за мной, явно опасаясь потерять свою хозяйку в такой толчее. Впрочем, назвать толчеей то, что началось после моего стремительного отступления с места событий,- значило бы безбожно польстить беспорядку, воцарившемуся на улице Чар.

О, беготня в заповеднике чародеев – это что-то! Из-под ног порскают кошки – неизменные любимицы магинь; шарахаются прохожие, сначала ругающиеся, но потом отбрасывающие чувство собственного достоинства и с энтузиазмом подключающиеся к погоне неизвестно за кем; валяются под ногами амулеты и артефакты; катятся по мостовой яблоки, до которых жители Каленары большие охотники; воспользовавшись случаем, торопливо расползаются из перевернутой корзины раки; истошно голосят женщины и поддерживают их солидными басами мужчины; слышны отчаянные детские визги, крики коробейников, разронявших свой товар, и счастливчиков, успевших его подхватить; с жалобным треском раскалываются бутылки и пузырьки; разносится душный запах эликсиров; слышится озадаченный клекот разбегающихся и разлетающихся демонов и требовательные голоса их негодующих хозяев, пытающихся докричаться до своих питомцев… Кроме чародейских побрякушек, на улице заповедника магов торговали водками и винами на розлив, горячими калачами, печеной картошкой, засахаренными орехами, леденцовыми лошадками на палочках и аляповатыми сувенирами для приезжих – фигурками чудодеев, светящимися в темноте, глиняными макетами королевского дворца и городской ратуши, бусами из аметиста и янтаря и прочей мелочовкой, милой сердцу каждого, кто впервые попал в столичный город с ознакомительной целью.

Все это разнообразие, уроненное невзначай на землю, вкупе с взрывоопасными жидкостями из пузырьков создало потрясающий коктейль, на котором кто-то не преминул поскользнуться, а кто-то уже с недоверчивым интересом обозревал вдруг отросшие хвосты и рога. Магия – она, конечно, вещь серьезная, но пошутить порой любит, да еще как. Правда, юморок у нее чаще всего черный.

Опытная в деле убегания и догоняния, я знала, что толпа, как правило, несется за тем, кто ее молча и испуганно возглавляет. Поэтому я придержала прыть, затесалась в самую гущу большого скопления народа (заодно прикрываясь от неведомого агрессора самым циничным из существующих в мире подлунном щитов – чужими телами) и завизжала на самой громкой и противной ноте, на какую была способна: "Хватай! Держи! Вяжи! Уйдет ведь!" Люди вокруг с жаром подхватили этот нехитрый, освященный веками припев и как на крыльях полетели, не особенно задумываясь, вперед. Попадающиеся под ноги и хрустящие под каблуками непонятные предметы только раззадоривали погоню.

Решив, что мне неинтересно, чем закончится народная потеха, я заприметила небольшой проулок, созданный искривленным магией пространством, и в стремительном рывке нырнула в него, оставив за спиной воинственно настроенную толпу и того бедолагу, которому не посчастливится попасть в ее жаждущие мести руки. И то – не говоря уже об убитом торговце, бардачок мы все навели на улице Чар просто умилительный. Разгребать его придется не час и не два.