Елена Звездная - Настоящая черная ведьма Страница 30

На толпу не смотрела. Вообще ни на кого не смотрела, желая как можно быстрее вернуться в лавку и… Но, подняв ногу, чтобы подняться по ступенькам, остановилась. Вспомнила об имеющемся тигре… Тяжело вздохнула, призвала свой кошелек и, развернувшись, направилась на рынок Пешком, потому что нужно было хотя бы мысленно составить список покупок.

По дороге заметила, что от меня шарахаются офицеры из создаваемого гарнизона — стало приятно. Наконец осознали, что черную магию уважать следует.

Спустя час стремительно совершаемых покупок я возвращалась домой. Пешком, да, просто потому что день был хороший, а за мной неспешно ехали телега и двуколка. В первой имелся шкаф, стол, стулья, занавески на окна, стекла на те же окна, цветы в горшках, ковер, плита, кухонная утварь, холодильный шкаф и семь рулонов тканевых обоев. В двуколке ехало мясо, мясо, мясо, молоко, творог, мука, приправы, специи и так, по мелочи.

План у меня был такой — поставить вариться зелье привлекательности, а потом заняться восстановлением своего жилья, и да — больше никаких белых магов в моей лавке!

Но стоило подойти, как на ступеньках обнаружился не кто-нибудь, а давешний священник. Мужик поднял на меня печальные глаза, осторожно вытер изрядно пострадавший нос и жалобно так вопросил:

— Госпожа ведьма, а у вас не найдется сердечных капель?

Нет совести у нашего нового мэра, вон святого отца до сердечного приступа довел.

— Входите, — смилостивилась я. — Дохрай, ты уже вернулся?

Мой верный хранитель призрачным монстром возник на пороге, ввергнув священника в состояние дикого ужаса.

— Покупки все в лавку, я иду покормлю Гардэма, разберусь с несчастным священником, поставлю зелье, потом займемся ремонтом.

Дохрай кивнул, но вдруг отрицательно покачал головой и показал мне четыре пальца с загнутыми когтями.

— У нас четверо гостей? — догадалась я.

Хранитель кивнул. Затем незаметно показал на солнце.

Ага, все ясно, значит, белые маги.

— И чего им надо? — повысив голос, издевательски поинтересовалась я. — Зелье для мужской силы или мази от интимных болезней?

Дохрай едва сдержал ухмылку, а в лавке послышались возмущенные голоса.

— Да что же это делается? — еще громче заголосила я. — В портовых кварталах нагуляются, болезней нацепляют, а потом к нам, черным ведьмам, и ходят, болезные!

И тут священник осторожненько так:

— Госпожа ведьма, это не лечиться к вам, просто сховались от другой ведьмы подальше.

— Оу! — Мне вспомнился эпический отъезд Люсинды, и все встало на свои места. — Идемте, святой отец.

Войдя в лавку, обнаружила четырех потрепанных жизнью белых магов. Нет, внешне они были целыми, регенерируют же, но что касается доспехов, плащей, одежды и причесок, то вот тут наличествовали явные следы схватки с обезумевшей от желания продолжить род ведьмой. Оглядев несчастных, сделала им потрясающее предложение:

— Раздевайтесь.

Священник за моей спиной ойкнул, маги разом побледнели, из кухни высунулся Гардэм и сказал:

— Мяв.

— Что «мяв»? — возмутилась черная ведьма. — Мясо свое в лавку сам перетаскивать будешь, кошак-переросток.

За переростка на меня обиделись, но мясо в данный момент сыграло решающую роль, и Гардэм, совершая прыжки, от которых затряслось все вокруг и зазвенели пузырьки с зельями, умчался на улицу.

— Раздевайтесь-раздевайтесь, — ласково потребовала я, обращаясь к магам, — раз уж вы тут «ховаетесь», приобщим вас к ведьминско-полезному труду — уборке за вашим коллегой!

На улице громко урчал довольный Гардэм, который к поеданию четверти туши лесного кабана приступил там же, не отходя от двуколки.

Спустя час мы сидели в лавке за круглым столиком и пили чай из новых чашек. Чай был вкусный, черный, с нотками цитрусовых, и под оладьи с малиновым вареньем, которые испек священник, пился просто замечательно.

— Не понимаю, — жаловался «березка», ну тот, которого я в березу превращала, — откуда у этой ведьмы тут такая сила?!

Кстати, «березка» замечательно клеил обои, и теперь вся моя новая кухня была нежно-салатовая в яркий желтенький цветочек. И конечно, можно было бы сесть на кухне, но даже магией запах краски и обойного клея за пять минут не выветривается. За час можно было бы, но за пять минут никак.

— Мой источник, — пояснила я Зигфриду. — Люсинда была гостьей в моем доме, поэтому способна брать часть силы от моего источника.

— Ужас, — выдохнул Люнан, маг-оруженосец.

— У нас, белых, источник внутри мага и принадлежит только магу, — вставил Зорад, третий из белых.

— Белым быть лучше, мы всегда сильные, — добавил четвертый, Герман.

Я насмешливо фыркнула, намекая, что кто-то вообще-то у меня тут прячется. Причем Люсинда об этом знает, но по регламенту врываться в дом в момент моего общения с потенциальными производителями черных ведьм права не имеет, вот и носится уже двадцатый круг по площади, пугая народ регламентированным нарядом.

— Еще чаю? — спросил священник.

Он такой хозяйственный оказался, просто приятно посмотреть. Поначалу сидел в кресле для клиентов, дрожал всем телом, но после двадцати капель успокоительного освоился, помогать начал, мебель с Дохраем таскал, попутно расспрашивая моего хранителя на тему ада.

«Березка», заметив мою скептическую ухмылку после упоминания их источника, мрачно пояснил:

— Она же женщина да ко всему прочему изголодавшаяся по мужской ласке, против такой ни одного боевого заклинания не применишь, вот мы и…

— Спрятались, — подсказала я.

— Совершили тактическое отступление, ожидая возвращения мэтра Октариона! — насупился «березка».

То есть, по их мнению, мэтр Арвейн сюда вернется?! Изумленно вытаращилась на белого.

— Ну, — смутился Зигфрид, — вы же все-таки его женщина… и…

Кто-то с грохотом поставил чашку на стол. Естественно, это была я.

Святой отец ойкнул, подскочил, пролепетал:

— А там пирожки подошли уж… — и сбежал в кухню.

Маги возмущенно посмотрели на Зигфрида, Зигфрид… вспомнил о чувстве самосохранения и предложил:

— Пойду, что ли, свежим воздухом подышу.

— Иди! — рявкнула я.

Лицо у «березки» сделалось очень печальным, глаза большими и просительными, нос шмыгнул жалостливо.

— Иди-иди, — мы, черные ведьмы, жалостью не отличаемся, — тебя там «твоя женщина» ждет, дождаться не может, уже все туфли, требуемые по регламенту, стерла!

Маг сник. После снова грустно так на меня посмотрел и…

— Ладно, сиди, — прошипела злая я, — но заруби на своем беломагическом шнобеле, что Арвейн сюда в жизни больше не…