Мир жизни и смерти 7 - Павел Михайлович Пуничев Страница 30

фигуры. В живом воплощённом виде она была ещё прекрасней чем раньше, вот только это её неуместное одеяние… Тонкая тиара с крупными изумрудами в пышных рыжих волосах, игривые босоножки с витиеватой шнуровкой на идеальных голенях и полупрозрачная туника, прикрывающая такое же идеальное тело. Босоножки и тиару я ещё бы мог терпеть, а вот любая другая одежда смотрелась на ней, как рваная телогрейка, накинутая на обнаженную женскую скульптуру древнегреческих мастеров. Скрытое под туникой тело было настолько совершенно, что было просто грешно скрывать его от глаз простых смертных, оно несомненно должно быть открыто взгляду любого, как величайшее произведение искусства.

Пока эти мои мысли-желания хаотично носились по моему мозгу, богиня Жизни приблизилась ко мне, бросив снизу вверх на меня понимающий взгляд, озорно улыбнулась.

— Приветствую тебя, герой, ты совершил практически невозможное и будешь по достоинству награждён. Я исполню твоё заветное желание.

От этих слов и тембра ее завораживающего голоса кровь у меня в ушах застучала боевым барабаном, будто мне тринадцать лет и я в первый раз обжимаюсь с девчонкой на заднем ряду кинотеатра.

Я настолько явственно представил, как туника сползает с её тела, что не смог сдержать разочарованный стон, когда её слегка подрагивающую грудь прикрыла дополнительная стопка одежды, из ниоткуда появившаяся в её руках.

Твою мать, долбанная награда, за последние пять минут я совершенно забыл про неё. Снегирь был бы мной недоволен. Я как наяву услышал его слова:

— Променять эпик комплект на сиськи… ну ты даёшь…

Впрочем, ничего менять не пришлось, награда была назначена, и я её получил. Получил полный комплект архимага, начиная от высоких сапог из чешуйчатой, вполне возможно, драконьей кожи, свободных штанов, тяжеленой усыпанной богатой вышивкой мантии и до короткого походного плаща.

Впрочем, богине, видимо, было свойственно милосердие и сострадание, потому что когда у неё в руках остался последний элемент одежды в виде шарфа, который наматывался на голову наподобие арафатки, она шагнула ко мне и приподнявшись на цыпочки попросила:

— Склони голову.

Это нехитрое действие не только позволило ей накрутить головной убор на мой котелок, но и открыло изумительный вид на её обширное декольте. Этот вид заворожил меня, как удав кролика, и я выпал из реальности до тех пор, пока она не закончила водружать на меня эту чалму и, легонько поцеловав меня в кончик носа, не отправила обратно на трудовые подвиги.

Внимание! Получено благословение богини Жизни.

Удача +5 навсегда.

Удача +100 на 24 часа.

Бодрость +100 на 24 часа.

Я открыл глаза и уставился на лица своих друзей, в ответ все уставились на меня. Я ничего не стал говорить и даже не полез в логи посмотреть, насколько выросла моя мощь, лишь горестно вздохнул, повернулся к лесу и скастовал на него подземный огонь. Этим заклинанием я не пользовался давненько: уж больно много маны оно высасывало, а эффект был ненамного лучше, чем у лавового озера, но сейчас всё изменилось.

В первое мгновение ничего не происходило, а затем послышался треск раздираемой земли, покрывшейся многочисленными трещинами, корни деревьев на площади в пятьсот квадратных метров осветились рыжим подземным светом, а затем оттуда ударил подземный огонь, с рёвом взметнулся на высоту в два человеческих роста, испепеляя траву и кусты, охватывая стволы деревьев, заставляя кору на них лопаться и скручиваться от нестерпимого жара. Древесный сок моментально вскипел, высохшая древесина вспыхнула будто спичка. В единый миг участок леса превратился в жерло извергающегося вулкана. Продолжалось действие заклинания всего несколько секунд, но по итогам в этом месте осталась только зола и пепел, а под конец попавший под воздействие заклинания один из лесных деревьев-великанов натужно заскрипел лопнувшими корнями, и завалился, разбрасывая повсюду превратившиеся в золу листья.

С минуту вокруг царила полная тишина, а затем я прокашлялся и подытожил:

— Пожалуй, я готов, вперёд на исследование пещер Познания!

Глава 10

Ох уж этот мой извечный оптимизм. Оказалось, что до этих самых пещер ещё надо было добраться, я бы знал это, если бы внимательнее слушал стонущую подо мной чародейку или удосужился заранее исследовать находящиеся здесь развалины. А те были достаточно обширны и завалены разнообразными сокровищами. Вернее, они были завалены разнообразными сундуками, а вот их содержимое вызывало большие вопросы. Разнообразные неподъёмные железяки, потемневшие от времени и весьма сомнительной ценности. Двемерская сталь, отлитая в разнообразные формы и конструкции, непонятные обычному человеку ни по содержанию, ни по предполагаемому функционалу. Мы уже поняли, что предшественники гномов были теми ещё затейниками, но тут даже у многосведущего Снегиря появились множественные вопросы. Чтобы развеять сомнения мы закинули пару железяк на аукцион, но толпы жаждущих приобрести это богатство покамест не наблюдалось, так что мы отложили эту загадку на будущее и, обшарив верхний этаж развалин по пыльной, сумрачной лестнице, спустились вниз. Здесь, также как и наверху, царствовал грубо обработанный камень, из которого было сложно всё и стены, и пол, и потолок. Единственное, что отличало это место от множества подобных виденных нами ранее — это отсутствие паутины, видимо, вечно голодные ктонги пожрали здесь всех пауков, не давая им спокойно размножаться.

— Будьте внимательнее, — предупредил всех я, — это явно не единственный вход в эти развалины, смотрите чтобы нам никто не ударил в спину.

— Почему ты думаешь, что вход здесь не один? — удивилась Флора.

— Потому что вчерашнего шамана вытаскивали откуда-то отсюда, — вместо меня ответил Снегирь, — и его жирная туша ни за что бы не пролезла по лестнице, по которой мы только что спустились, поэтому тебе не стоит в этот раз идти сзади, мы с Кэт прикроем вам спину. Феечка, всё это время безуспешно пытающаяся запихать себе в рот целый банан, прекратила это сильно отвлекающее действие и согласно кивнула, и чтоб два раза не отвлекаться от своего завораживающего занятия, достала волшебную палочку, одарив нас множеством бафов.

— Осторожнее, здесь пахнет злым металлом, — напоследок оповестила она нас и опять занялась своим не доеденным фруктом.

Не знаю на сколько он злой, но металла здесь хватало, создавалось впечатление, что башни наверху пустили сюда свои корни: стоило нам пройти пяток метров по коридору и выйти в обширную залу, как серую монотонность камня разбили многочисленные стальные балки и трубы, спускающиеся с потолка и уходящие в стены и пол под нами. Выхваченные из тьмы магическим огоньком, они отбрасывали подрагивающие тени создавая впечатление, что всё пространство вокруг нас живёт и дышит. Этому образу весьма способствовали многочисленные скрипы и тихий лязг, казалось, рождающийся прямо в